Сила притяжения темной туманности
Шрифт:
— Зом-м-м! — взревел самурай и попытался отмахнуться от Харуюки рукоятью нодати.
Тот резко пригнулся, и металлический брусок, способный поспорить по весу с хорошей дубиной, задел лишь левое плечо аватара, забрав при этом почти десятую часть здоровья.
Харуюки сразу же отпрыгнул и тогда…
— Ты слишком заигрываешься, слуга, — отругала его Метатрон.
— Д-да, я понимаю. Но если я не буду наносить урон…
«…То не удержу его на себе», — собирался закончить Харуюки, но архангел строго перебила его — сказав нечто очень важное:
— Ты слишком уверен в том, что существа — создания логичные. Пусть сразу после рождения они и не могут потягаться со мной интеллектом, но так называемая «душа» у них есть.
— Душа?! — изумился было Харуюки, но быстро вспомнил.
У девушек из Пети Паке имелась подруга — Энеми Малого Класса, лавовый карбункул «Кул-тян», у которой и правда чувствовалось нечто вроде души. Харуюки мысленно согласился с Метатрон, а та продолжила:
— Поэтому они вовсе не обязательно нападают на тех, кто нанес им наибольший урон.
— Э?.. Тогда как они…
— Еще раз, у них нет никакого однозначного числового критерия. Как и у вас. Существа атакуют тех, кого считают самыми грозными противниками, и дело здесь не только в количестве урона.
Сверхскоростной обмен мыслями заставил Харуюки вспомнить события месячной давности.
В тот день они пришли к южным вратам Имперского Замка, чтобы спасти Ардор Мейден. Судзаку атаковал не Блэк Лотос, которая наносила ему удар за ударом, а Харуюки, попытавшегося приблизиться к вратам. Харуюки пришлось на своей шкуре прочувствовать гнев, который Судзаку обрушивает на тех, кто посягает на его святыню.
Энеми… точнее, существа — не просто программы. Они способны как гневаться, так и находить общий язык с бёрст линкерами. Как Кул-тян с Шоколад Папеттой. Как Харуюки с Метатрон.
Значит, требовалось «запугать» Энеми-самурая сильнее, чем Лид.
Харуюки не стал использовать Инкарнацию, но сосредоточил воображение... и испустил «ауру», пусть и не такую впечатляющую как у Черной Королевы Блэк Лотос или Красной Королевы Скарлет Рейн. Харуюки воспрянул духом, отбросил сомнения и решительно встал напротив противника.
Да, сомнения… недавно Харуюки начал слегка остерегаться битв против Энеми. Возможно, на него повлияла встреча с Метатрон, назвавшей себя «существом»; возможно, та битва, в которой ему пришлось защищать Кул-тян… а может, он растерял уверенность еще тогда, когда впервые увидел Энеми.
Конечно, Харуюки не мог признаться в этом друзьям, старательно ходил на охоты и зарабатывал очки, но он никогда не сражался против Энеми так же отчаянно, как против бёрст линкеров. Скорее всего, просто потому, что не чувствовал на это достаточной мотивации. Энеми крайне сильны и способны запросто убить зазевавшегося бёрст линкера, но Харуюки никак не мог отделаться от чувства, что сражаться ради утоления собственной жажды против созданий, которых принуждает к битвам система, не совсем правильно.
Стоя напротив Энеми-самурая, явно относящегося к Звериному Классу, Харуюки, наконец, задал Метатрон вопрос, который так долго не давал ему покоя:
— Метатрон. Как ты смотришь на наши битвы против существ?
— На этот вопрос отвечать только вам, — мгновенно отозвалась Энеми Легендарного Класса. И после короткой паузы добавила: — Но если смотреть на битвы существ против вас, то они кажутся мне свидетельствами существования.
— Свидетельствами… существования?..
— Да. Сразу после рождения все мы, и я в том числе, знали лишь битвы против вас, бёрст линкеров. Но немало существ после многих побед и с течением долгого времени нашли своему существованию новый смысл. И раз так, я считаю, у битв был смысл.
«У битв был смысл».
Харуюки кивнул, вжался в пол ногами и вскинул перед собой кулаки.
Конечно же, он не понял смысл слов Метатрон до конца. Конечно же, он не избавился от сомнений насчет схваток с Энеми. Но самурай, что стоял перед ним, изо всех сил пытался одолеть их с Лидом. А значит, так же должен поступить и Харуюки. Пусть перед ним и Энеми, их бой — такая же «дуэль» Брейн Бёрста, как и все остальные битвы.
Харуюки освободил сознание от посторонних мыслей, и цвета мира обрели синеватые оттенки. Харуюки вошел в уже знакомое сверхускорение.
Но сейчас оно не просто изменило гамму, но и слегка просветило тяжелую броню Энеми.
Харуюки увидел потоки фотонов, что перетекали внутри противника.
Пусть он и увидел их впервые, но сразу понял, что видит информацию, из которой состоит Энеми. Скорее всего, переговоры с Метатрон сфокусировали сознание Харуюки настолько, что он начал отчасти воспринимать «высший уровень».
Самурай, который уже собирался замахнуться на Лида, вновь посмотрел на Харуюки, словно что-то почуяв. Глаза за маской вспыхнули с новой силой.
Самурай занес правую ногу, и фотоны сразу же сгруппировались в ней.
— Зроа-а-а-а-а!
Харуюки прыгнул в тот самый миг, когда противник взревел и изо всех сил топнул.
Как только нога противника коснулась дощатого пола, фотоны — видимое воплощение энергии — волной разлетелись во все стороны. Останься Харуюки на месте, его подкосила бы ударная волна. Но Харуюки с легкостью избежал атаки, затем прыгнул повторно, оттолкнувшись от правого колена противника, и нанес еще один чистый удар по лицу самурая.
Харуюки и дальше продолжал двигаться с умопомрачительной скоростью, удерживая Энеми на себе. Иногда Лиду удавалось подгадать момент и нанести противнику сильнейшие удары.
Битва вышла не слишком долгой и не слишком короткой. Наконец, измученный самурай взревел, его тело с грохотом взорвалось, а в следующий миг сверхускорение Харуюки закончилось.
У него сразу пошла кругом голова, но подоспел Лид и подхватил Харуюки под руку.
— Вы в порядке, Кроу-сан?
— А-ага, — Харуюки кое-как нашел силы кивнуть. — Чуть-чуть голова закружилась.