Сила слабости
Шрифт:
Мэй вернулась с мастером Доминантой. Та как-то ловко прошлась пальчиками по моей спине, и меня отпустило.
– Смотри сюда, Мэй, вот точка выше вот этого бугорка, вот тут ямочка, а вот тут под косточкой...
У неё такой ласковый голос... Мэй прицельно расставляла пальцы на моей спине, пытаясь выучить этот приём.
– Вот так! Молодец, - Доминанта звонко рассмеялась, - А знаешь, что ещё надо сделать?
– Неа.
– Если у тебя не получилось с первого раза сделать так, чтобы ему было приятно, надо сделать это со второго.
Эээ, дамы, я больше на эксперименты не согласен!
– Хрень-пень,
– Ну, чтобы получилось, надо делать другим способом. Самым безотказным, ртом. А то ведь, сама подумай, он сейчас испугается, и ты потом будешь его неделю уламывать повторить.
Я оглянулся, пытаясь понять, что они там задумали. Мэй смотрела растерянно и задумчиво. А Доминанта хитро так улыбалась:
– Я тебе помогу, - она вдруг встала, вытащила с книжной полки карандаш и поднесла его к губам.
– Тебе останется просто повторить то, что я делаю с карандашом. Полезное, кстати, умение, мне самой оно даже жизнь пару раз спасало.
Неолетанка повернулась ко мне подмигивая:
– Ну что, мальчик, хочешь пару приятных минут? Переворачивайся на спинку!
Глава 18
Сега:
Я проснулся один. Было жарко. Через приоткрытое окно в комнату заглядывали длинные бледно-зёлёные листья какой-то высокой травы. Я блаженно потянулся. Во всём теле была какая-то бодрость. Так хорошо. Всё-таки вчерашний день кончился очень даже приятно. Минет от Мэй мне понравился, особенно с визуальным дополнением от мастера Доминанты. Меня просто завораживало движение её губ...
Я спустил ноги на пол. Вообще, вставать не хотелось, но ведь никто не догадается принести мне поесть прямо сюда, а есть почему-то хотелось - просто жуть. Такое чувство, как будто я неделю не ел.
Быстро напялив на себя одежду, я высунулся в гостиную. На моё счастье здесь пока почти никого не было: у окна курил старик-даккарец, а рядом с ним сидела Мэй и донимала его вопросами. Увидев меня, она сразу оставила старика в покое:
– Сега, хрень-пень, а я уж решила, что ты, как в прошлый раз, сутки дрыхнуть будешь. Пихала тебя, пихала, когда проснулась, ты даже не поругался на меня.
Я пожал плечами: откуда я знаю, сколько должен спать после её наркотиков. Вообще, мужчин они надолго вырубают, говорят, но про крылатых монстриков тут ничего не известно. Я заглянул в миску, которую Мэй держала в руках, и, пока она болтала, стащил оттуда кусочек какого-то овоща.
– Ээээ! Иди себе в свою тарелку наложи. Тапки тараканьи, там полное хранилище всякой еды.
На кухне действительно оказалось огромное количество всякой еды в шкафу безвременного хранилища. Кастрюльки, сковородки, мисочки, и везде что-то вкусное. Раз уж меня отправили выбирать самому, я нашёл себе большущую тарелку, наложил на неё кучу всего самого вкусного и с этим изобилием вернулся в гостиную.
Здесь уже проснулся Веникем. Он, чему-то счастливо улыбаясь, развалился на кресле за столом. При этом кресло оказалось такого размера, что он со всеми своими габаритами даккарского громилы смотрелся в нём как ребёнок. Мэй уже же переключилась со своими вопросами на него. А я от греха подальше забрался со своей тарелкой на подоконник, ещё и прикрывшись плотной шторой. А там, довольный, совмещал свой плотный завтрак с разглядыванием цветов за окном. Из тумана, как из сна, виднелись лепестки больших ярких цветов, плотные малиновые бутоны, нереально длинные толстые листья...
– И куда в тебя только влезает столько?!
Я чуть не подпрыгнул от неожиданности. А поняв кто это, вообще в стену вжался. Упираясь огромными руками о края подоконника, надо мной нависал тот самый педерастичный даккарец. Чёрт, у него каждая рука толще моей ноги... И в шрамах всё тело... Чёрт! Машина для убийства целая. Подомнёт и не спросит!
Я отставил тарелку на подоконник. Удивительно, но, оказывается, я уже почти всё съел. Что со мной творится такое! Я сделал попытку слезть с подоконника мимо даккарца
– Эээ... а разрешите, я пройду...
– Куда это ты собрался?
– он вдруг схватил меня своими ручищами, стиснул мою попу и навис надо мной
– Пустите! Мне надо... Ну, чёрт, я описаюсь сейчас!
Просто первая отговорка, что в голову пришла. Подействовало! Даккарец меня со смехом отпустил, и я стрелой умчался и заперся в ванной. Чёрт! Что же делать? И Морок, как назло, спит ещё.
Выходить в дверь я не стал. Как-то сразу подумал, что этот бугай стоит там и ухмыляется, облокотившись о стену. В ванной было окно. Небольшое, но я и сам маленький. Пролез я легко, потом некоторое время посидел на широком карнизе, размышляя, что теперь делать. Как же всё таки гадко быть таким маленьким... Интересно, Морок очень разозлиться, если я залезу к ней в спальню и попрошу её послать этого пидора "на...." со всеми его желаниями?
Я легко забрался по стене. Крупные камни, из которых был сложен дом, не образовывали ровной поверхности, было много и выступов, и за что ухватиться. Наверху было два окна. За одним легко угадывались длинные чёрные волосы, разбросанные по подушке - там явно спал док. Поэтому я протиснулся во второе, так удачно приоткрытое.
Морок спала без одеяла, закинув руки на голову, абсолютно голая. И я просто застыл от такой картины. Какая она могучая, притягательная... Даже забинтованное плечо делало её какой-то отчаянно сильной...
– Боги туманов, ребёнок, тебе не кажется, что это свинство, влезать в чужую спальню через окно?!
О, чёрт! Что я делаю!
Венки:
Проснулся я раньше Морок. Ещё бы, я же её вчера ещё чаем напоил, чтоб организм с воспалением боролся. Пусть спит.
За окнами стоял туман атаквы, переливаясь то розовым, то жёлтым оттенком. Я успел налить себе чая, прежде чем проснулась Ретка.
Она появилась из комнаты первого этажа: короткая юбка, короче просто некуда, рубашечка на одной пуговке, только прикрыть грудь. За ней оттуда же появились Анжей и Адениан. Оба злые и помятые. Да, многовато барсов на такое маленькое помещение! Ретка, поглядывая на них расстроено, дула губки и отворачивалась. Потом увидела меня и совсем застыла. Всё-таки она ребёнок совсем. Доминанта - наследница Суани!? Ага, подросток, которую я обвёл вокруг пальца за прошедшую неделю раз десять, что ли. Которая могла лишь глупо глазами хлопать. Да и целуется Морок лучше. Ретка отдаётся в поцелуе, как женщина, а Морок обладает. Я встал: