Сила стихии
Шрифт:
Впечатление, сложившееся у Игоря при первой встрече с Катей, оказалось обманчивым. Она вовсе не была холодной и отчуждённой девушкой, высокомерно взирающей на остальных. Раньше Катя просто была вынуждена так себя вести, чтобы держать своих псевдо-друзей на расстоянии. Перед Игорем же в этой ледяной маске не было никакой нужды, и он с удовольствием отметил, что общение с девушкой оставил после себя уютное и приятное послевкусие. Сама того не осознавая, она разбавила тяжёлые думы Игоря, а заодно — немного заполнила ту неприятную пустоту, образовавшуюся из-за неразделённых чувств к Юле.
Проводив
— Добрый вечер, Игорь.
Говорящий ещё не закончил фразу, когда Игорь покрылся тонкой сеткой стихии. Этот трюк удавался ему всё лучше, обеспечивая неплохую защиту, однако в данной ситуации этого не потребовалось: в середине комнаты на стуле сидел Григорий Геннадьевич. Он положил руки на колени, будто ученик, демонстрирующий преподавателю своё прилежание, и оттого его присутствие в квартире выглядело ещё более абсурдным. Старик в чёрном костюме явно не был тем, кого ожидаешь увидеть в своей квартире.
— Как вы здесь оказались? — не слишком-то вежливо проворчал Игорь. Ему не понравилось, что в дом без его ведома входят посторонние.
— Простите за вторжение, — Григорий Геннадьевич понял причину недовольства собеседника. — Мне пришлось задействовать некоторые свои способности, чтобы пробраться сюда незамеченным. Как вы понимаете, позволить себе ждать вас на улице я не мог.
Игорь вынужден был согласиться. Район полностью контролировался СЗГ, поэтому единственным относительно безопасным для Григория Геннадьевича местом была квартира Лазарева.
— Ладно, проехали, — Игорь махнул рукой, — Зачем вы пришли?
Григорий Геннадьевич красноречиво покосился в сторону кухни, как бы намекая, что неплохо бы угостить его чаем, но Игорь сделал вид, что не заметил этого. Мужчина не был его другом и сейчас, скорее всего, просто выполнял функцию посланника, а значит, следовало узнать, что именно он должен был передать. Тратить время на вежливые расшаркивания Лазареву не хотелось. Он с ожиданием уставился на гостя.
Поняв, что ожидать угощения не стоит, старик укоризненно цокнул языком и с недовольным видом провёл рукой по волосам. Игорь обратил внимание на их слишком чёрный и насыщенный для возраста мужчины цвет: ему, пожалуй, было уже под семьдесят. В такие годы люди обычно либо седеют, либо лысеют, однако Григорий Геннадьевич щеголял тщательно уложенной густой шевелюрой.
«Говори быстрее, тебе же, судя по всему, сегодня ещё волосы красить», — мысленно поторопил его Игорь.
— Ну, во-первых, меня просили передать, что Кратовы в порядке и скрываются в надёжном месте, — начал наконец Григорий Геннадьевич. — Вас ведь наверняка интересовал этот вопрос?
— Наверняка, — кивком поблагодарил его Игорь. — Но вряд ли вы навестили меня только из-за этого.
— Разумеется. Я хотел попросить вас о помощи.
«Похоже, сегодня всем старикам только и требуется, что моя помощь», — невесело подумал Игорь. Вслух, однако, он произнёс следующее:
— О какой помощи речь?
— Я уже несколько лет ищу одну вещь, — издалека начал рассказ Григорий Геннадьевич, — Под названием фальсиформика. Слышали о такой?
— Нет, — не моргнув глазом, солгал Лазарев.
— Ну разумеется, — то ли из-за редкости предмета, то ли из-за невысокого мнения об эрудированности Игоря, но Григорий Геннадьевич вовсе не был удивлён. — Фальсформика — это давно вымерший вид насекомых наподобие современных пчёл. С одним важным отличием — в отличие от своих потомков, фальсиформика содержала в своём теле особое вещество, имеющее огромную ценность для талантливых рунистов.
— Замечательно, — Игорь продолжал изображать непонимание, — А причём здесь я?
— Вы представляете, насколько талантлива Соня? — вопросом на вопрос ответил старик. — Я вам подскажу: её одарённость невероятна. За всю свою жизнь я встречал подобное лишь однажды. И талант этот настолько огромен, насколько и опасен. — Григорий Геннадьевич пристально посмотрел на Игоря, убеждаясь, что тот внимательно слушает. Затем продолжил:
— Это одновременно и дар, и проклятие. Дар — потому что Соня имеет потенциал стать Идракилем, даже не достигнув каких-то двадцати лет. При том, что для большинства рунистов эта ступень и в девяносто лет остаётся недостижимой! — забывшись, старик сам не заметил, как повысил голос. — А проклятие… — тут он стал говорить тише, но от этого слова его звучали ещё тяжелее — Потому что она до этого не доживёт.
— Что с ней? — Игорь дёрнулся, как от удара. Он искренне желал, чтобы слова Григория Геннадьевича были преувеличением, однако собеседник беспощадно разрушил его надежды:
— «Руническая лихорадка». Редкое заболевание головного мозга, проявляющееся у талантливых рунистов. И никакие методы лечения, от современной хирургии до высших рун лечения, не способны избавить от лихорадки. Появление симптомов — это, можно сказать, приговор. По крайней мере, если не достать фальсиформику.
— Да как её искать? — сдержать раздражения Игорю не удалось. — Вы же сами сказали, что они вымерли!
— Сказал, — степенно кивнул Григорий Геннадьевич, словно не заметив вспышки собеседника. — Но сам — продолжаю искать. Исследую коллекции энтомологов, изучаю засушенные экземпляры, посещаю музеи с насекомыми, застывшими в янтаре… Однако есть места, до которых я добраться не могу. Здесь я и хотел попросить твоей помощи. Ты мог бы проверить записи в архивах СЗГ? Как ты понимаешь, у меня туда хода нет.
— Да, — подумав, ответил Игорь. — Думаю, мне это под силу.
— Отлично. Ищи любые упоминания о рунистах и об их схронах. Любая информация, которая поможет хотя бы на шаг продвинуться в поисках фальсиформики, — на вес золота.
Игорь сглотнул, прежде чем задать следующий вопрос. Почему-то он дался ему особенно тяжело.
— Сколько… Сколько у нас времени?
— Я не врач… — начал было Григорий Геннадьевич.
— Сколько? — тоном, не терпящим возражений, прервал его Игорь.
— Год.
В комнате повисло неприятное, почти осязаемое молчание. Игорь напряжённо размышлял над тем, где можно было найти насекомое, исчезнувшее с лица земли несколько тысяч лет назад. На ум, естественно, ничего не приходило. Но опускать рук он не собирался.