Сила времени
Шрифт:
– Хорошо! Но будь осторожен! – ответил Муар, знающий, что это правда.
Морис вошёл на тропинку и уверенными шагами направился в сторону второго тоннеля. Как оказалось, тропинка была не сплошная и скоро расстояние между сталагмитами стало таким, что приходилось прыгать, чтобы пробраться дальше. Но Морис шёл.
Остальная команда, видя, как уверенно идёт к цели их товарищ, последовали за ним.
Первым, следом за Морисом отправился Муар. Дальше пошли Кинар, Подрик и Мирослав. Дмитрий замыкал колонну.
Внезапно Морис остановился. Дикий свист пронзил воздух и в темноте возник огромный серп, несущийся на немыслимой скорости в его сторону, поперёк тропинке. Если бы не хорошее ночное зрение, серп разрезал бы Мориса, выбросив в бездну. Но он вовремя заметил движение и успел перепрыгнуть на следующий сталагмит.
– Все видели? – спросил он с трудом удавшимся ровным голосом, не выдающим прилив адреналина.
– Да. – ответили ему товарищи.
Колонна друзей отправилась дальше, точно рассчитывая и преодолевая смертельное место.
Дальнейший путь оказался полон сюрпризов. Из темноты внезапно возникали летящие копья, брёвна, стрелы и многое другое. Друзей спасало привыкшее к темноте зрение, быстрота реакции и везение.
До конца тропинки оставалось около десяти метров, когда Подрик внезапно поскользнулся и едва успев схватиться за край сталагмита, повис над пропастью. Верх сталагмита оказался залит кровью.
Мирослав немного отстал и не успевал на помощь. Кинар заметив это, вернулся назад и протянул руку Подрику. Площадка была скользкой, но Кинар стоял крепко. Подрик схватил его руку и попытался подтянуться. Кинар тянул изо всех сил.
– Тебе надо срочно худеть! – надрываясь усмехнулся Кинар.
В этот момент с тихим, еле заметным свистом в темноте пролетела стальная струна, толщиной не более двух миллиметров. Никто её не заметил…
Кинар тяжело вздохнув посмотрел на грудь. Струна, пройдя между рёбрами вылетела насквозь, пробив сердце. На верх сталагмита пролилась свежая тёплая кровь. Кинар свалился в пропасть, утащив за собой столь неудачно упавшего товарища.
В полной тишине, не понимая, что происходит, оставшись вчетвером, поредевшая компания вошла в новый тоннель.
Никто не произнёс ни слова. Друзья собрались вместе, усевшись рядом, в полной тишине вспоминая потерянных друзей.
***
Немного оправившись от потери, группа из четырёх человек отправилась дальше. Тоннель тянулся долго, петляя из стороны в сторону.
Тоннель кончился тупиком. Вверх шёл вертикальный тоннель в форме трубы с лестницей, расположенной в четырёх метрах от пола.
– Вот, почему нас было по двое… – нарушил тишину Мирослав – Один лестницу не достанет…
Муар залез на Мориса и дотянувшись, схватился за лестницу. Морис по нему забрался на лестницу, и они вдвоём поползли вверх. Дмитрий с Мирославом последовали их примеру.
***
Через несколько часов испытание закончилось. В пещеру вошло сто восемь учеников, а вышло только восемьдесят пять. Камир Сиолань объявил, что теперь они по праву могут называть себя учениками школы Сион-Лао, но в тот момент для них это не имело никакого значения. Каждый из них потерял друга.
Ночь пришла незаметно и трое друзей легли спать в своей уютной скромной комнате. Всё было как раньше, кроме пустой кровати и вещей павшего друга.
Всю ночь в помещении простояла гробовая тишина, но ни один ученик, закончивший третий год обучения не уснул этой ночью.
***
На улице было темно и догорающий костёр уже не давал желаемого тепла.
– Расскажи дальше… – попросила Алиса.
– Давай спать. Продолжу завтра. – с грустью сказал Дмитрий, пристально смотрящий в огонь.
– Хорошо, как скажешь! – ответила она, поняв, что его лучше оставить одного и легла спать.
Дмитрий ещё долго смотрел на тлеющие угли, вспоминая своего друга, Кинара Диара.
Мабрик
В большом дворцовом зале было шумно. Бал набирал свой ход. Гости, увлечённые танцами и шампанским, уже не замечали хозяев. Лишь изредка кто-нибудь подходил к Мабрику, сидящему на своём месте и рассматривающему красочные гобелены, украшавшие стены.
Картины многих исторических боёв красовались вокруг. «Битва за трон», подарившая семье Форкельнов право встать во главе королевства, висела над входной дверью и всегда была видна королю вол время застольев. Среди прочих картин, так же выделялось «Покарение Вентора», «Битва за Гротец» и «Застолье у Крикстонов».
Последняя картина вызывала скверные воспоминания. Полученные при проведённом сразу после войны допросе младшего брата Фионы, Гарета Крикстона сведения, открыли всю полноту картины, показывающую причины её начала.
Мабрик достал из кармана своего праздничного наряда, заключённого в строгом костюме с серебряной вышивкой волка на левой половине, небольшой свёрток бумаги, хорошо спрятанного от глаз жены. Он взглянул на Фиону.
– Последнее время он совсем изменился… – говорила она жене брата, Монике Фоткельн, дальней родственнице Мабрика, удачно для королевства вышедшей замуж и являющейся дополнительным гарантом повиновения дома Крикстонов.
– Может быть со временем пройдёт. – ответила она – Ты же знаешь, как ему трудно далась война…