Сильнее всех преград

Zetta

– А я уж думал, что Полумна, упаси Мерлин... – начал Терри, но все дружно на него зашикали.

– Падма, что с тобой? – обеспокоенно спросила сестру Парвати; та не восклицала вместе со всеми, а, напротив, вся побледнела, забившись в угол дивана, и лишь молча сжимала в руках край мантии.

– Дин... – только и смогла выговорить Падма. – Я так боялась, что его убьют.

Остальные замолчали на несколько долгих мгновений, сочувственно глядя на неё.

– Да уж, – нарушил тишину Невилл, – Дину крупно повезло. Чтобы маглорождённого – и не поймали... Кстати, о Финч-Флетчли ничего неизвестно?

Все покачали головами, но Невилл обращался главным образом к Ханне.

– Может, в «Дозоре» что-то и было, – ответила она, – но я не брала приёмник домой, сейчас его невозможно ни вынести из школы, ни тем более занести обратно. Надеюсь, мы ничего не пропустили, иначе потом очень сложно будет угадать пароль.

– Думаю, не пропустили, – усмехнулся Терри. – Ведущие программы должны помнить, что у учеников Хогвартса в это время Пасхальные каникулы.

– А где сейчас приёмник? – Невилл выглядел взволнованным. – Ханна, ты же не оставила его в пуффендуйской гостиной?

– Нет конечно! Я спрятала его... там, где всё спрятано.

Ребята с пониманием переглянулись. Энтони посмотрел на часы.

– Падма, ну ты как, в порядке? Пойдём пройдёмся по вагонам. Прибытие через двадцать минут.

Когтевранка поспешно встала, будто стряхивая с себя оцепенение. Ханна тоже поднялась.

– И я пойду. Эрни нет, поэтому мне одной предстоит следить за младшекурсниками.

– Я с тобой, – живо отозвался Невилл, весь этот год негласно игравший роль заместителя гриффиндорских старост.

Они ушли, а Парвати полезла в сумку.

– Терри, – она выразительно посмотрела на дверь, – мне нужно переодеться.

Бут без лишних возражений вышел. Астория села поближе к окну, чтобы не мешать Парвати.

Мысли потекли бешеным потоком:

«Итак, Отряд знает, что Гарри и остальные сбежали из плена... как выразился Невилл? «Из логова Пожирателей смерти»? Точно. И где это логово, теперь тоже известно. Выходит, что все попытки Драко помочь Отряду, все увёртки от наказаний провинившихся, все его старания, порой с риском для себя самого, – это что, зря?»

– Вот видишь! – назидательный тон Парвати заставил Асторию вернуться из мыслей в реальность. – Скользкий тип этот Малфой, и всегда им был. Подлый хорёк!

«Зря».

– Да, он помог нам тогда, – продолжала Парвати, – но что с того? Спорю на что угодно, что он сам – Пожиратель смерти!

С этими словами она резко застегнула мантию и вышла из купе, оставив Асторию одну.

Никогда ещё за свою тысячелетнюю историю Хогвартс не встречал учеников так холодно и неприветливо. Дементоры были повсюду: на железнодорожной станции Хогсмид, в самой деревушке, у главных ворот замка и возле трёх основных башен: Астрономической, Гриффиндорской и Когтевранской. Несмотря на середину апреля, на территории школы царил жуткий холод, недавно выросшая трава и деревья покрылись инеем, и лишь стремление ребят держаться вместе спасало их от сковывающего душу отчаяния.

Первым делом по прибытии в замок члены ОД заглянули к своим друзьям: Майкла Корнера на днях выписали из больничного крыла, где под чётким наблюдением мадам Помфри он поправился настолько, что, по его словам, переживал вторую молодость; Симус (под наблюдением Лаванды) тоже выздоровел, его ноги окрепли, и теперь он снова носился по гостиной как в лучшие времена. Из последствий его бунта против Кэрроу остались только шрамы на лице, которыми, впрочем, он гордился.

– Это символ моей непокорности! – важно заявил он вечером, когда в гостиной собрались все гриффиндорцы.

– Ты сам по себе – символ непокорности, – рассмеялся Найджел. – Огонь в прямом и переносном смысле.

– Ребята! – Невилл хлопнул себя по лбу, вскакивая с дивана. – Вы же ничего не знаете!

– А что такое? – мигом спросил Симус, словно только и ждал каких-то новостей. Все, кто ещё не знал о побеге Гарри и друзей, обратили на Невилла полные любопытства взгляды, и в наступившей тишине он взялся пересказывать самое знаковое событие прошедших каникул.

Астория сидела у камина рядом с Демельзой, задумчиво глядя на языки пламени и рассеянно слушая Невилла. Шум и радостные возгласы, наполнившие комнату, звучали фоном, нисколько не мешая ей думать. Демельза тоже погрузилась в мысли: Астория была вынуждена сказать ей о том, что Джинни, скорее всего, не вернётся в школу.

Гостиная Гриффиндора была одним из немногих мест, где всё – ну, или почти всё – осталось по-прежнему. Здесь можно было общаться с друзьями на любые темы, не боясь быть пойманным и наказанным, погреться у камина, испытывая после общения с дементорами самое настоящее счастье от теплоты яркого пламени, и открыто радоваться тому, что мальчик, представляющий главную надежду волшебного мира, жив и, возможно, понемногу продвигается к достижению своей цели.

Раздумья Астории прервала Лаванда, стоящая за её креслом и горячо обсуждающая с Парвати только что услышанную новость.

– Слава Мерлину, они спаслись! Я так за них беспокоилась.

– Точнее, за Рона? – с озорной улыбкой спросила Парвати.

– За всех, – упрямо повторила Лаванда, ничуть не растерявшись, но тему всё-таки перевела: – Наверное, у когтевранцев и пуффендуйцев тоже сейчас праздник!

– Насчёт последних не уверена, – Астория повернулась к ним. – Там же тайный агент, мистер Смит, забыли?

Лаванда рассмеялась, а Парвати, напротив, сузила глаза:

– Что-то много в последнее время развелось тайных агентов.

Астория почувствовала, как её лицо заливает краска, и отвернулась обратно к камину. Внутри всё кипело то ли от негодования, то ли от смущения, копившиеся целый год переживания готовы были выплеснуться наружу, и она, внезапно для самой себя, вскочила с места и вылетела из гостиной, чуть не сбив с ног Ричи Кута и Джека Слоупера в проёме за портретом Полной Дамы, потом пробежала по коридору и помчалась вниз по мраморной лестнице.

В голове настойчиво билась мысль, что ей нужно поговорить с кем-нибудь, кто хорошо относится к Драко – с Блейзом, или Дафной, или... вот, собственно, и всё. Почему это было так необходимо? Она и сама толком не знала.