Сильнейшие
Шрифт:
— Как и ты.
— Ты должен его убить.
— Почему? Вы враги? — плохо ему было, но удивился. Вот вражды не заметил точно.
— Он принадлежит к ветви, которая служит Обсидиану, ветви моей соправительницы. Он будет отцом очень сильного ребенка, если позволить. Мне не нужно, чтобы Обсидиан и Серебро обрели первенство.
— Понятно. А сами вы…
— Если это сделаем мы, нам придется отвечать за содеянное. Тебе — нет.
— Как бешеной лисе… ее убьют, но из-за нее не станут собирать Совет…
Лачи не нашелся с ответом. Сказал:
— Ты не станешь
— Почему? Это надежней всего…
— Это запрет.
Не говорить же, что Пламя, дарованное ему, может снести к Бездне печать хальни, раз уж он своим обличьем управлять не способен? Или хотя бы просто — не удержит огонь мальчишка, и к праотцам отправится не только Лешти, но и сам Лачи? Рано пока, для такого-то риска.
Юноша не поднимал глаз. Хмуро откликнулся:
— Хорошо.
И не усомнился в том, что может и проиграть. В этот миг Лачи отчаянно позавидовал ему — самоуверенности силы и юности.
Лешти вертел в руке огромную сочную сливу, прикидывая, не съесть ли. С утра только пару чашек чуэй выпил, и то жидкого, не как дома — правильно, зерен не напасешься, сюда таскать. Злился заранее, прокручивая в уме разговор с Элати. Та не понимала, отчего медлит Лачи и что он задумал. Да и дураку ясно. Он изучает оборотня. Печать печатью, а поди разбери, насколько она крепко лежит на таком чудище!
Лачи возник на пороге совсем уж некстати. Молодой человек привстал раздраженно, готовясь высказать Соправителю все, что на душе накипело, раз уж его как мячик швыряют от Элати — к этому…
Понял, что будет, раньше, чем увидел Дитя Огня перед собой. Понял в миг, когда Лачи мягко повел рукой перед темным проемом, приглашая пленника своего.
И очень осторожно положил сливу на край скамьи, не желая помять сочный желтый бок.
Движения Лешти были легки, как у танцора — на миг он напомнил оборотню Ийа, хоть был немного старше. Тонкий, словно ребро листа, сильный и жилистый. Оборотень двигался мягче, размашистей, вроде бы тяжелее — но разве хищник тяжел, когда прыгает, когда приземляется в немыслимом равновесии? Вихрь атаки-танца не мог остановить его. Лешти попытался пробить «щит» юноши — бесполезно.
Небо, как красиво и страшно, думал замерший Лачи, следя за двумя. Ужас и восхищение… сам он был средним бойцом, если не считать Силу. Но здесь Сила помочь не могла.
Если котенок одержит верх… как я смогу своими руками — или своим приказом, неважно — уничтожить эту красоту?
Лешти потерялся всего на миг, когда противник скользнул вниз, едва не прижимаясь к земле — невыгодная поза для бойца-человека. Лешти ждал ошибки, чтобы использовать ее во благо себе, но не такой же нелепой! И чуть нагнулся вперед невольно, будто гибкое тело увлекло его за собой, как увлекает ко дну привязанный к шее камень.
Горло хрустнуло еле слышно под пальцами оборотня.
Лачи испытал удивление — будто при нем случайно наступили на драгоценную раковину. Миг — и остались обломки. И нет человека.
Кайе встряхнул кистью, будто кошка лапой — мелкие брызги крови слетели. Шагнул к хозяину, сумрачный и почти не уставший.
— Стой! — приказал Лачи, невольно прибегая к силе печати. Знал, что не тронет… но просто ждать, пока приближается — кто бы смог?
— Ты доволен? — чуть хрипло спросил оборотень. Не глянув, переступил через тело, замер, подчиняясь приказу. Лачи с содроганием заметил, что юноша стоит на длинной пряди волос убитого — выбилась из-под повязки во время боя.
— Иди сюда.
— Ты определись, — бросил тот, не пытаясь противиться. И вытер ладонь о штаны — этот жест был совсем человеческим и весьма неприязненным.
Лачи повернулся и пошел прочь. Сейчас ему было все равно, что там еще делает Кайе.
Мальчик заслужил награду, подумал Лачи, немного придя в себя. И — пламя его не должно разгораться. Как там с ним управлялись на юге?
Девчонку привезли из ближнего поселения, где добывали горный хрусталь. Вроде и ничего не сделали ей, просто подхватили и увезли, люди севера от Сильнейших Тейит не шарахались — а о чем-то догадалась, похоже. Стояла, дрожа; кожа — лицо, руки, плечи, остальное закрыто — аж голубоватыми стали, до того побледнела. Не красавица, но довольно хорошенькая, хоть и широковата в кости — куда деваться, было бы из кого выбирать.
А ведь южане привередливы, должно быть, — подумал с улыбкой. Их женщины красивы…
Лачи знал, что и кровь им нужна — так в девчонке ее довольно, чтобы вспыхнуть и собой пригасить иной пожар.
Поманил за собой, на всякий случай его люди следовали в отдалении, как тени на длинной привязи. Не девчонки остерегался, не знал, что сделает Дитя Огня.
Вот и комната… или логово?
— Делай, что хочешь. Можешь отнять жизнь.
Девчонка не знала, кто перед ней — но и слов Лачи было достаточно. Без разницы, сидел напротив злобный горный дух с окровавленными клыками или сумрачный юноша, едва ли не ровесник.
Оборотень встал, мягким кошачьим шагом обошел вокруг девчонки. Пальцами провел по ее щеке, шее. Проговорил вполголоса:
— А все-таки ты дурак.
— Это почему же? — с любопытством поинтересовался Лачи. — Конечно, твои вкусы мне неизвестны, но…
— Знаешь, я не кидаюсь на все, что движется, и не принимаю подачек!
И, бросив тяжелый взгляд на неподвижную девушку, добавил:
— А еще мне ее… убери, в общем.
Оба знали, что Лачи имеет власть приказать. И оба знали также, что Кайе подчинится — и девчонке не выжить. Только девушка этого не знала, стояла, едва дыша.
Северянин смерил обоих взглядом, полным сомнения. А Бездна его знает… может, тоненькая струйка не пригасит огонь, а напротив? Лучше не рисковать.
— Она свободна, — сказал своим людям. — Отвезите ее домой.
А сам опустился на скамью напротив.
— Странный ты все же, котенок. Откуда такие сложности? Ты рожден убивать.
— Не в помощь северным крысам.
— Север, юг… это установленные людьми границы. Неужто ты думаешь — там, за пределами, кого-то волнует, кто и какую часть богатства земли захватит себе?