Сильнейшие

Дильдина Светлана

Грациозным зверем бродил по лесам, удовольствие было — дать себя выследить и перекинуться прямо перед носом охотников, прямо перед натянутой тетивой или готовыми полететь дротиками. Смеялся, чувствуя страх незадачливых звероловов. Не думал, что могут убить — полно, разве сумеют? В обличье энихи нет у него Силы, но есть клыки, когти и чутье хищника.

Четырнадцать весен — все в Астале его.

По праву Сильнейших.

Слуг достаточно в доме. Немного — но Кайе не был уверен, что помнит всех. Служить Роду Тайау — высокая честь.

И обеспеченная жизнь. И безопасность… никто не посягнет на имущество или здоровье слуг дома. Кроме хозяев, но они ценят своих людей.

На бронзовой коже подростка горел золотой знак.

Кайе вытянулся, закрыл глаза. Царапины, оставленные колючим кустарником, уже не саднили. Девушка смазывала их осторожно, словно касалась опасного зверя. Подросток перевернулся на спину — девушка ойкнула. Любое его движение сопровождается страхом. Угрюмо глядя через упавшие на глаза волосы, он спросил:

— Ты ведь знаешь Шиталь?

— Да, али.

— Она тебе нравится?

Тонкие брови девушки взметнулись. Голос прозвучал неуверенно:

— Я не настолько знаю ее. Но ее любят домочадцы… и горожане.

— А ведь она — такая же, как я…

Приподнялся на локтях, сел, не сводя с девушки глаз:

— Ты видела ее иное обличье?

— Нет, али.

— А мое?

— Нет, — голос девушки дрогнул.

— Не желаешь взглянуть?

— Я… я, верно, уже должна спешить к твоей сестре, Дитя Огня. — Девушка отступила на шаг.

— Да нет, ты еще не закончила здесь. Или ты боишься моего зверя?

— Боюсь, Дитя Огня, — отчаянно выдохнула девушка, а Кайе засмеялся.

— Ты такая красивая. Может быть, он позволит себя погладить? А может быть, нет…

Легко спрыгнул на пол, потянулся. Темное пламя разливалось под кожей. Почему бы и нет? Такая миленькая… Как поведет себя энихи? Вряд ли убьет… Кайе управлял зверем куда лучше, чем думали все… даже дед. А ведь и впрямь… девушки любят гладить пушистых зверьков.

Служанка взвизгнула и вдруг бросилась бежать, сопровождаемая смехом. Подросток снова лег на плиту, вытянулся во весь рост и раскинул руки. Нет, так нет… Мать и сестра отбирают лучших для службы в доме. Если и вправду он покалечил бы эту девчонку, подняли бы крик.

Солнце ласкало кожу, переливалось на золотом знаке.

Своих защищают, с чужими можно делать, все, что угодно — так правильно. Сильнейшие Асталы держали некоторые кварталы под своим покровительством, собирая туда искуснейших мастеров или иных, умениями отличных от прочих. Те отдавали Роду-покровителю лучшее, но могли быть уверены — с ними ничего не случится. Разве что разгневают собственных опекунов.

А остальные кварталы подчинялись любому Сильнейшему, которому вздумается приказать. Порой люди сами просили тот или иной Род взять их под свою руку; порой получали желаемое.

— Если понравится — не спи на ходу, приходи и забирай, — учил Къятта.

— А если нам, и, к примеру, Арайа понравится одно и то же?

— Сумей взять… либо решит круг, поединок, в худшем случае — Совет. Не обязательно в твою пользу, так что лучше — учись брать то, что хочешь — и не создавать лишнего шума. Возмутители спокойствия Астале не нужны. И еще. Не думай, что сможешь только брать. Когда-нибудь тебе придется и отдавать — скорее всего, совсем не то, что захочешь.

Кайе предпочитал бродить по лесам или возле Башни, особенно тогда, когда ей дарили кровь. Тогда Хранительница оживала, петь начинала особенно громко. Но в последнее время дед часто направлял Кайе в квартал Рода Тайау. Привыкай, говорил. Присматривайся. Это твои люди, ты в ответе за них.

— А если они мне не нравятся? Захочу взять других? — из-под разлохмаченной челки смотрел, заранее пытаясь понять, где кончится территория, куда — можно без драки.

— Возглавишь Род, и выгоняй на здоровье. А захочешь привести — сначала скажи мне, я решу.

Дед был само терпение. Кого выгонять, лишать защиты? Мастера и мастерицы искусны, кто же возьмет плохих. Недавно за одного чеканщика Къятта выходил в круг. Икиари рассердились, что тот попросил Тайау принять его под свою руку. Работы его — загляденье, почему не взять?

От Икиари вышел хороший боец, племянник Халлики. Къятта позволил ему дойти до второго круга, позволил выбрать не только ножи, но и дротик. У самого был только нож. Мальчишку-противника пожалел, оставил неглубокую царапину, и все — тот хорошо держался. А чеканщик с сестрой и маленькой дочерью переселился в квартал Тайау. Ну и сестрой заодно расплатился за оказанную услугу, это уж мелочи.

Кайе неторопливо шел, разглядывая дома из камня и обожженной глины. Плоские крыши из связанных прутьев, глиняные глухие заборы — где выше, где ниже. Дверные проемы, закрытые тяжелым кожаным пологом. Тесновато, но Астала людная — много места не хватит всем.

Долговязый подросток что-то мастерил в пыли — Кайе увидел конструкцию из колеса и палок с веревками. Стало интересно — подошел и присел рядом. Колесо вращалось, тянуло за собой игрушечную платформу.

— Это что? — протянул руку, коснуться колеса.

— Подъемник. Убери лапы! — неожиданно рявкнул парнишка. Кайе растерялся настолько, что руку опустил и замер. Дар речи вернулся к нему несколько мгновений спустя.

— Чего ты кричишь?

— Я строил не для того, чтобы первый встречный разломал тут все вдребезги.

— Я не первый встречный.

— Да ну? — смерил его скептическим взглядом, внимательно рассмотрел знак. Тот мягко переливался в утренних лучах. Тронул пальцем губу, похоже, в задумчивости. И спросил:

— Давно хотел понять… что они делают, чтобы линии всю жизнь оставались четкими? Ты же растешь.

Кайе ответил молчанием. Впервые в жизни не нашелся, что сказать. Сидел и смотрел на запредельно нахального незнакомца.

— Не знаешь? Жаль, — истолковал его молчание подросток.

— Знаю, — наконец смог проговорить Кайе. — Это же солнечный камень — крошки его держатся друг подле друга, не расходятся в стороны. И вроде как золото там тоже есть, золотые нити.