Сильнодействующее средство

Сигал Эрик

И она поведала ему о своей страшной наследственности.

— Вот видишь, — закончила она с юмором висельника, — все думали, я супердевочка, а оказалась — прокаженная.

Он осторожно поднес палец к ее губам.

— Айза, не говори так, я не хочу. Для меня ты ничуть не изменилась, и я тебя люблю, как и прежде. Ты никогда не заставить меня уйти.

Она с жаром обхватила его за шею.

— На это я не рассчитываю, — прошептала она. — Достаточно будет, если ты останешься, пока сможешь это выносить.

— Я намерен сделать нечто большее, — продолжал Джерри. — Я хочу помочь! Давай разберемся по порядку. Первая — твоя мать.

— Ненавижу ее!

— В данный момент, — уточнил он. — Но факт остается фактом: она ждет тебя сегодня за завтраком, и я думаю, самое разумное будет отправить ее домой первым же самолетом.

— Это уж точно, — согласилась Изабель. — Только не знаю, смогу ли сдержаться и не наброситься на нее с кулаками.

— Айза, мы пойдем на встречу вместе. Потом я отвезу ее в аэропорт и прослежу, чтобы она села в самолет.

— Но что мне ей сказать? — взмолилась Изабель.

— А ты поменьше говори. Сама посуди: ты же не можешь изменить то, что она когда-то сделала. Только не забудь: тебе кое-что еще надо сделать.

— Ты говоришь о спасении Эдмундо?

— Какое мне дело до Эдмундо! Я о тебе беспокоюсь!

В первый момент Мюриэл рассердилась, что дочь пришла на встречу не одна. Но она быстро поняла, что этот молодой человек занимает в жизни Изабель очень важное место. Она припомнила, как в телефонных разговорах Изабель то и дело упоминала о каком-то «классном теннисисте». Почему-то в его присутствии она почувствовала себя спокойнее, несмотря на все страхи и сомнения, и жестом пригласила его за стол.

Мюриэл справедливо рассудила, что Изабель посвятила молодого человека во все детали, и теперь говорила вполне открыто.

— После вчерашнего разговора профессор Авилов раз десять мне звонил. Само собой, ему не терпится опробовать свой метод на Эдмундо. Но, насколько я поняла, за это ты должна согласиться на анализы.

Изабель растерянно помотала головой, а Джерри твердо ответил:

— Не уверен, что позволю Изабель пойти на это, миссис Циммер. Ведь если пробы окажутся положительными, ей придется жить дальше в постоянном страхе.

— Вы, мне кажется, не медик, — твердо возразила Мюриэл.

— Мам, он мой самый близкий друг, — выразительно вставила Изабель.

— Я уважаю ваши отношения, — дипломатично произнесла Мюриэл. — Но даже если бы Авилов не выдвигал это в качестве условия для лечения Эдмундо, неужели тебе самой не хочется знать?

Джерри вновь перехватил инициативу:

— Прошу прощения, но это вопрос чисто этический. Это вам не СПИД, где от положительного или отрицательного анализа может зависеть здоровье других людей. И я не вижу, чем она обязана мистеру Циммеру. И даже вам, если уж на то пошло. Не стоит требовать от нее каких-то жертв.

— Представьте себе, что у вас в семейном анамнезе есть болезнь Гентингтона, — не согласилась Мюриэл. — Разве вы не хотели бы знать правду?

— Нет, — парировал юноша. — Я бы вообще не хотел, чтоб об этом кто-либо знал. А меньше всего — моя страховая компания. Не побоюсь показаться ханжой, но, на мой взгляд, долгосрочные прогнозы на основании генетических проб только откроют ящик Пандоры. Медики уж точно начнут химичить.

— Весьма благородно с вашей стороны, молодой человек, — рассердилась Мюриэл. — Но вам-то терять нечего.

Джерри грозно поднялся.

— Совсем наоборот, миссис Циммер. У меня как раз поставлено на карту самое драгоценное, что у меня есть. — Он нежно обнял Изабель за плечи. — Я рискую потерять девушку, на которой собираюсь жениться.

При этих словах Изабель разом забыла о своей депрессии. Она с восторгом в глазах взяла Джерри за руку, а тот продолжал говорить, глядя прямо в глаза будущей теще.

— А сейчас, если вы не против, я бы отвез вас в аэропорт. Я взял на себя смелость забронировать вам билет до Сан-Диего. Я спущусь и подожду в машине, а вы тут пока закончите свои дела.

Он поцеловал Изабель и оставил мать с дочерью наедине.

Мюриэл сделала попытку растопить лед.

— Ну и характер у твоего молодого человека! Давно вы знакомы?

— Не твое дело! — огрызнулась Изабель.

— Представляю, как ты на меня сердишься.

— Не думаю, что это удачное слово, мама, — резко сказала девушка. — Ты предала папу, а он тебе верил.

— Но почему ты не хочешь взглянуть на это с другой стороны? — продолжала мать. — Эдмундо ведь не просто твой биологический отец — возможно, именно его генам ты обязана своими талантами.

— Перестань! — с горечью отрезала Изабель. — Надеюсь, ты не ждешь, что я скажу тебе спасибо?

— Все, чего я прошу, это капля понимания. Видит бог, я допустила ошибку, но я за нее наказана.

Внезапно в их разговор встрял чужой голос. Это был профессор Авилов собственной персоной, бодрый и напористый.

— Доброе утро, дамы. Могу я составить вам компанию?

Мюриэл подняла глаза и беспомощно ответила:

— Конечно.

Наблюдательный русский тут же приметил на столе третий прибор и поспешил поправиться:

— Или я мешаю важному разговору?

— Не беспокойтесь, профессор, — ядовито ответила Изабель, — моя мать не собирается больше ни с кем консультироваться. Ваши фанфары останутся при вас.

— Фанфары меня не интересуют, доктор да Коста. Я прежде всего врач и призван спасать больных.

— А заодно и приумножать свою популярность, — добавила Изабель.

— Мне кажется, вы несправедливы, — возмутился Авилов.

— По правде говоря, что вам кажется — меня не волнует.

Мюриэл не выдержала: