Сильные души
Шрифт:
Я зажмуриваюсь, слезы льются из моих глаз, пока я впитываю в себя его слова, свернувшись калачиком возле него.
— Я люблю тебя. Пожалуйста, помни об этом, — шепчет он. — Моя душа всегда будет с тобой. Живи своей жизнью, а я буду рядом, ожидая момента, когда наше время снова придет.
— Я не могу отпустить тебя, — всхлипываю я ему в грудь. — Не хочу этого.
— Ты можешь. Я буду рядом.
— Этого недостаточно, — слезы заливают мое лицо и его футболку, я рыдаю так сильно, что едва могу дышать. В моей груди такая сильная боль. — Я хочу, чтобы ты был здесь. Это нечестно.
— Я знаю, но мы снова найдем друг друга. Это
Я не смотрю на него, не могу.
— Чем?
— Ты знаешь, что можешь выжить. Ты уже сталкивалась с этим раньше.
Проснувшись утром, я понимаю, что Чейза уже нет, и плачу в подушку. Я не испытываю такого же отчаяния, какое испытала, когда он умер. Нет, сейчас это что-то другое. Это осознание, что у меня есть сила жить дальше и желание сделать это, но я все еще ощущаю грусть от этой потери. Это страх перед будущим без единственного человека во всем мире, с которым я чувствовала связь.
Когда я перекатываюсь на спину и перевожу взгляд на потолок, мои слезы стихают, и я ощущаю тепло. Я знаю, что это не Чейз. Нет, это тепло моего сердца, моя сила, которую он мне вернул.
Вздохнув, я сажусь на кровати и замечаю письмо из Университета штата Флорида, которое лежит на моей прикроватной тумбочке. Поверх письма записка.
Глава 24
Чейз
Ее слезы ранят мое сердце с каждым ускользающим моментом моего присутствия здесь. Я исчезаю, когда она засыпает, и я благодарен за это.
Отпустить ее кажется невозможным, немыслимым, но я всегда знал, что это неизбежно. Я понимаю, что именно так все и должно быть. Пока моя душа исчезает, Куинн даже во сне продолжает плакать. Я знаю, что должен был сделать это. Я не могу вернуть назад нашу совместную жизнь, но могу подарить ей надежду, и в то же время я молюсь, чтобы она нашла в себе силы обрести покой.
Она сильная, и я знаю, она будет в порядке. Я дал ей возможность увидеть, что даже несмотря на то, что она меня потеряла, мы всегда будем чувствовать друг друга. Даже в темноте она найдет свой свет. Мне нравится думать, что я сыграл в этом не последнюю роль.
Как бы сильно я ни хотел остаться рядом с ней, такой возможности у меня нет. Мне был дан выбор, и своим предназначением я выбрал спасти ее. Помогает то, что я и сам получил успокоение, узнав, что мы снова будем вместе.
Смерть несправедлива. Так быть не должно, но, к сожалению, мы не можем этого изменить. Это не вещь, которую ты можешь вернуть только потому, что тебе это не подошло. То место, где я нахожусь — часть чего-то великого, чего-то, что тяжело описать словами.
Никто не замечает, что я покидаю землю. Да и как бы они смогли? Начнем с того, что никто, кроме Куинн, даже не знал о том, что я был здесь.
Они и не должны были.
Куинн знала об этом, и, что более важно, чувствовала это.
Я был с ней какое-то мгновение, но потом это мгновение прошло, и все
Меня страшит неизвестность. Наверное, как и большинство людей. Смысл в том, что я оставляю ее ради чего-то незнакомого, того, что я так до конца и не понял. Но, видимо, в этом и есть смысл. Не думаю, что это мое предназначение. Похоже, что даже мой отец за все эти годы после своей смерти не смог разобраться во всем до конца. Я просто рад, что у меня есть он, чтобы пройти этот путь вместе со мной. По крайней мере, хорошо, что он рядом со мной в смерти, раз я не могу продолжить жить.
— Это все? — спрашиваю я его. — Я просто пропал для нее. Она больше не хочет меня видеть?
Отец ничего не говорит. Он мягко улыбается и кивает, чтобы я посмотрел, как Куинн открывает письмо из университета.
— Если наступит момент, когда ты будешь ей действительно необходим, ты будешь рядом.
Когда-то я думал, что моя жизнь сложится по-другому.
Но моя история — эта нестандартная жизнь, которая закончилась — возможно, была не такой, как, думаю, мне бы хотелось. Но она наша. Весь этот ужас, все моменты, которые я так старался игнорировать, забыть, произошли, и я смирился с ними.
Я выбрал смерть, потому что выбрал Куинн. Я не чувствую никакой злости или обиды на нее за то, что произошло со мной, с нами. Ничего подобного. Даже после своей первоначальной реакции на Ганнера, все, что я чувствую, это умиротворение.
Куинн всегда будет играть свою роль в моей судьбе, как и я в ее. Дело в том, что мы на самом деле не контролировали нашу жизнь, и мне нравится думать, что в неведении есть своя красота. Если бы мы знали итог каждого принятого нами решения, то никогда бы не поняли, на что это похоже — жить.
Чем больше я наблюдаю за жизнью Куинн, тем больше понимаю, что именно так все и должно быть.
Та связь, любовь, то, как меня всегда тянет к ней, в этом есть смысл. Мы любили друг друга даже тогда, когда расстались, даже после моей смерти, и вместе мы залечивали наши раны. Такая любовь никогда не исчезнет.
Любить кого-то — это не значит «Я люблю тебя, если…» или «Я люблю тебя, потому что или когда…».
Любить кого-то, любить безоговорочно, означает «Я люблю тебя в любом случае», «Я люблю тебя, несмотря ни на что». Настоящая любовь бескорыстна, неизменна, вечна.
Люди всегда будут утверждать, что невозможно найти любовь в семнадцать лет, даже в восемнадцать. Ну, я и не нашел. Я нашел свою любовь в пять лет. И остаюсь влюбленным в эту голубоглазую девочку. Никто никогда не сможет доказать мне, что это неправда, или что это не любовь. Пусть только попробуют.
Можно найти любовь, будучи молодым. И она может быть настолько сильной, что победит все. Даже смерть.
Куинн никто не спешил говорить, что она должна двигаться дальше. Конечно, это бы произошло, когда она была бы к этому готова, но, знаете, это не было бы похоже на «двигаться дальше». Скорее это напоминало бы «я люблю себя достаточно сильно, чтобы не нуждаться в парне, который бы делал меня счастливой». Мне нравится, что я делал ее счастливой, но дело не в этом.