Силовая игра

Кеннеди Эль

Он почти поморщился от сарказма, который услышал в своем тоне. Черт возьми, он вел себя здесь как полный осел. Судя по затуманенному взгляду Хейден, она явно подумала о том же.

“Мои отношения с Дугом тебя не касаются. Я обещала оставаться исключительной в сексуальном плане, но я никогда не соглашалась сидеть и говорить о нем ”.

“Я не хочу говорить о нем”, - прорычал он. “Я просто хочу узнать тебя получше. Я хочу понять, почему ты считаешь, что я тебе не подхожу”.

“Разве ты не видишь этого?” Она вздохнула. “Я хочу, я хочу. Ты сам сказал, что всегда получаешь

то, что хочешь. И вот почему я так себя чувствую. Я встречалась со слишком многими парнями, которые хотели. Но никто из них не хочет отдавать. Они слишком озабочены тем, чтобы добиться своего пути, продвинуть свою карьеру, а я всегда на втором месте. Что ж, меня это достало. Может, Дуг и не самый захватывающий мужчина на планете, но он хочет того же, что и я, — крепкого брака, стабильного дома, и это то, чего я хочу от отношений ”.

В комнате повисла оглушительная тишина, растянувшись между ними. Броуди захотелось чем-нибудь швырнуть. Его возмущал тот факт, что она проецировала на него свое разочарование в отце и предыдущих мужчинах в своей жизни, но, черт возьми, он открыл эту банку с червями. Толкнул ее слишком далеко, слишком быстро. Подколол ее по поводу ее бывших отношений и потребовал, чтобы она дала ему шанс, который она не была готова дать.

Черт.

Будет ли у него еще такой шанс сейчас? Или он его полностью упустил?

“Может быть, эта интрижка - плохая идея”, - сказала она.

Все в порядке, он все испортил.

По-крупному.

Семнадцать

Последнее, что Хейден хотелось делать воскресным вечером, - это пойти на благотворительный вечер, организованный богатым предпринимателем, которого она даже не знала, но когда она позвонила своему отцу, чтобы попытаться отказаться от этого, он отказался. Он настаивал, что ее присутствие необходимо, хотя она, честно говоря, не знала почему. Каждый раз, общаясь с отцом и его друзьями, она заканчивала тем, что стояла у бара одна.

Но она не хотела подводить своего отца. И учитывая, как она рассталась с Броуди в пятницу вечером, возможно, было лучше убраться из этого большого пентхауса подальше от ее мыслей.

Было чуть больше восьми, когда она подъехала к "Галлахер Клаб", престижному мужскому клубу в одном из самых исторических районов Чикаго. Он был основан Уолтером Галлахером, неприлично богатым предпринимателем, который решил, что ему нужно построить место, где могли бы собираться другие неприлично богатые предприниматели.

Клуб Галлахера существовал только по приглашению, и некоторым мужчинам потребовались десятилетия, чтобы стать его членами. Ее отец унаследовал членство в клубе, когда купил "Уорриорз" у их предыдущего владельца, и ему нравилось выставлять это напоказ. Когда Хейден бывал в городе, он никогда никуда ее больше не водил.

Она ехала по широкой, обсаженной деревьями улице, притормозив на взятой напрокат машине, когда заметила толпу в конце дороги. Подъехав ближе, она заметила несколько фургонов новостей. Около дюжины человек,

толпившихся у тротуара, были репортерами.

И поскольку она не могла вспомнить никого, кто в настоящее время был бы вовлечен в возможное уголовное расследование, она знала, что пресса была там из-за ее отца.

Это было нехорошо.

Сделав несколько успокаивающих вдохов, она проехала через кованые железные ворота, ведущие в клуб "Галлахер", поворачивая голову и отводя глаза, когда несколько репортеров начали вглядываться в нее. Она выдохнула, выруливая на круглую, вымощенную булыжником подъездную дорожку и притормаживая за вереницей машин, ожидавших возле стойки парковщика.

Преследовали ли репортеры ее отца, когда он приехал? Остановился ли он, чтобы поговорить с ними, опровергнуть абсурдный репортаж?

Чей-то голос прервал тревожные мысли.
– Добрый вечер, мадам.

Она подняла голову и увидела молодого человека в бордовой униформе камердинера, склонившегося над окном водителя.

– Могу я взять ваши ключи?
– спросил он.

Ее взгляд скользнул по массивному особняку с его огромными известняковыми колоннами и каменными статуями, выстроившимися вдоль мраморного входа. Ее отец, вероятно, уже был там, скорее всего, курил сигары со своими богатыми друзьями и вел себя так, как будто присутствие ПРЕССЫ его не беспокоило. Но она знала, что это должно было его беспокоить. Репутация Пресли значила для него больше всего на свете.

Еще раз вздохнув, она протянула парковщику ключи и вышла из машины.
– Дэвис проводит вас внутрь, - сообщил ей молодой человек.

Дэвис оказался высоким, грузным мужчиной в черном смокинге, который протянул ей руку и повел по ступенькам к двум дубовым дверям у входа.

Он открыл одну дверь и сказал: “Приятного вечера”.

“Спасибо”, - ответила она и вошла в роскошное фойе.

Мили черного мрамора покрывали парадный холл, а над головой с высокого потолка свисала сверкающая хрустальная люстра. Сделав вдох, она вдохнула аромат вина, одеколона и всего дорогого.

Она остановилась у входа в гардеробную и быстро посмотрела вниз, чтобы убедиться, что с гардеробом ничего не случилось. На ней было облегающее серебристое платье, подчеркивающее все ее изгибы. Не говоря уже о том, что оно было с разрезом до бедра, открывающим большую часть ног. Легкий макияж глаз и немного блестящего розового блеска для губ - и ансамбль был завершен.

Досадно, но она думала о Броуди все время, пока собиралась. Как бы ему, вероятно, понравилось видеть ее в этом платье — и как бы ему хотелось снять его с нее.

Ее все еще беспокоило, как они расстались. Броуди не остался на ночь и направился к лифту с видом человека, потерпевшего поражение на поле боя.

Она тоже чувствовала себя побежденной. О чем она думала, предлагая им пойти на настоящее свидание? Она была единственной, кто ясно дал понять, что хочет интрижки.

Ей просто очень понравилась их беседа — разговор об искусстве, рассказ о его родителях. Это было действительно приятно. Комфортно. И не успела она опомниться, как вернулась к своим старым привычкам, стремясь завязать новые отношения.