Силуэт счастья
Шрифт:
Изучение и анализ полученных документов поручили Егору. Его маленький отдел как раз занимался подготовкой технической документации. Егор был ценен своему новому начальству, прежде всего, как бывший сотрудник их главного врага и конкурента Михаила Андреевича Кораблева.
Кораблев со своим эффективным предприятием сидел у них как кость в горле, везде и всюду оказывался первым. Когда честно обойти его не получилось, тогда фирма «Альянс-ВК» решила не брезговать ни чем, в том числе и промышленным шпионажем. И в этом деле довольно преуспела, все последние выпускаемые ими системы были прямым повторением наработок МИАКОРа. Они очень много сил и денег потратили, чтобы подкупить и склонить к сотрудничеству нескольких сотрудников МИАКОР.
Среди них были люди из непосредственного окружения Кораблева. Эти затраты окупились сполна, шаг за шагом «Альянс-ВК» отжимал рынок у Кораблева. И сейчас был последний рубеж, если им удастся подломить Кораблева, перехватить у него его последние разработки, то рынок скоро будет принадлежать им. Победителей не судят.
Егор первое время работы на новом месте был в состоянии эйфории. Само слово «начальник отдела» звучали для него как музыка. Он уже ясно видел свою дальнейшую дорогу наверх, к самой вершине карьерной лестницы. Он изменился, стал более сдержанным и солидным. Со своими подчиненными он сразу установил дистанцию, хоть иногда и срывался на непринужденней тон. В такие моменты он сразу вспоминал Харламова и пытался воспроизвести его манеру поведения. Тому не нужно было, чтобы его любили, ему нужно было безоговорочное подчинение и уважение.
Работы в отделе как таковой не было. Он постоянно ходил на совещания и пытался понять, чем же в данный момент занято это предприятие. Но на совещаниях он слышал странные разговоры. Речь часто шла о его бывшей фирме МИАКОР. Он несколько раз ходил даже к своему непосредственному начальнику и спрашивал, чем заняться его людям, но тот только говорил, – Подожди немного, скоро у тебя работы будет непочатый край.
Чтобы люди не разленились и не отбились от рук, прежде чем настанет момент их полной занятости, он каждый день придумывал им задания. Заставлял их делать обзоры иностранных каталогов, просматривать статьи в научной периодике и составлять на их основе отчеты. Народ про себя матерился и проклинал каждый день тот час, когда им дали такого начальничка. Егор догадывался, как к нему относятся, но был непреклонен. Он всерьез намеривался сделать себе карьеру, и теперь его ничто не могло остановить. Ему хотелось доказать Зое и самому себе, что он достоин любви и признания, и что эта женщина очень просчиталась, когда оттолкнула его, с его искренней любовью и страстью.
Когда он начал знакомиться с документацией, переданной ему для анализа, то с первого взгляда ее узнал. Он сам лично года два назад делал перевод этой технической документации с английского. Она, какими-то темными путями попала в руки Кораблева. Еще он помнил, что Кораблев решил временно приостановить работу над этим прибором, потому, что комплектующие были очень редкими и дорогостоящими, а заменить их, на тот момент, было не чем.
Егор даже узнал исправления, сделанные собственной рукой поверх печатного текста. Сомнений быть не могло, эта документация была позаимствована у МИАКОРа, неизвестно каким способом. Егор стал вспоминать все расспросы о его прежней работе, и ему стало окончательно ясно, что он имеет дело с промышленным шпионажем. Ему выпала роль напрямую в этом принимать участие. Такая перспектива его не очень привлекала. Он хотел сделать себе карьеру, но только не таким путем. Ему нужно было срочно решить как себя вести дальше, представить здешнему руководству все в наилучшем виде, не предупреждая их об скользких моментах этого проекта. Отказаться вообще от этой работы и уволиться, пока не поздно.
И тут ему пришла в голову мысль, воспользоваться этой ситуацией, и заработать себе на ней баллы. Нужно связаться с Кораблевым и открыть ему глаза на происходящее за его спиной, ведь как-то эта информация попала в руки конкурентов МИАКОРа. Будь на его месте Харламов, что бы он сделал? Правильно, уж он бы не стал заморачиваться вопросами этики, а повернул бы все себе на пользу. Его вдруг неприятно поразило, что человек, которого он откровенно терпеть не мог, на самом деле для него пример для подражания. Почему он все время сравнивает себя с ним? Может быть, его отношение к Харламову, это глубоко скрытые и подавляемые его подсознанием зависть и даже восхищение, которые замещаются ненавистью? Так, чтобы сделал бы Харламов? Он встретился бы с Кораблевым, все ему рассказал и как бы спросил совета: «Раскрывать правду конкурентам или нет? Если нет, то, что я за это буду иметь?»
А если у него спросят,– «Чего ты хочешь?»,– он прямо скажет – Я хочу, чтобы Вы меня взяли обратно на работу и поставили Вашим заместителем, на место Харламова.
Он представил, что опять возвращается в МИАКОР, но не мелкой сошкой, а вторым лицом. Он сможет каждый день видеть Зою, но не как подчиненный, а на равных позициях, возможно даже и выше. Как только он это представил, все сомнения его оставили. Он решил, что будет делать так, а не иначе, чем бы для него это не закончилось.
Несколько дней Егор все откладывал реализацию своих планов. Одно дело планировать, другое дело реально совершать поступки. Ему было страшно, ведь его шантаж Кораблева может привести к противоположенному результату. Он плохо представлял себе характер Михаила Андреевича, но знал что это человек сильный и бывалый, иначе он никогда бы не достиг такого высокого положения. Но отступить он уже не мог, идея вернуться в МИАКОР победителем овладела им окончательно.
Он позвонил вечером и представился. Кораблев разговаривал довольно дружелюбно. Когда Егор сказал, что у него есть очень важный разговор, но только не по телефону, Кораблев без лишних расспросов пригласил его к себе домой, не откладывая, сегодня же. Когда он пришел, то Кораблев сразу его узнал, но удивления не показал. Разговор происходил за чашкой кофе, который любезно предложила жена Кораблева. Она тоже очень приветливо его встретила. Он ведь был уже один раз в их доме, привозил документы на подпись, и она его узнала.
Егор очень подробно все рассказал и замолчал, ожидая, что скажет Кораблев. Михаил Андреевич с ответом не торопился. Он спокойно с интересом рассматривал Егора. Наконец, он сказал:
–Я все думаю, что стоит за этим Вашим поступком? Ведь не из-за любви ко мне и моему предприятию, Вы сюда пришли и все рассказали? Не скрою, что я сам постарался, чтобы эти документы попали к вам. И в моих интересах, чтобы эта наживка была проглочена как можно глубже. Но каков Ваш интерес? Если Вы скажите, что Вам ничего не нужно, то я посчитаю Ваш приход провокацией и приму соответствующие меры.
– Я хочу вернуться на Ваше предприятие. Я, получил возможность сравнить Ваше предприятие с аналогичным, и увидел насколько у Вас все выше по уровню. Вы честно разрабатываете новую продукцию. Работаете сами и заставляете и других людей раскрыть свой потенциал. Там же все построено на воровстве и обмане. Такое предприятие даже если и добьется успехов, они будут случайными и непродолжительными. У них нет будущего. Я хочу работать там, где есть перспектива и возможность показать, на что я способен. У меня очень большие амбиции, и вернуться я хотел бы не на ту должность, с которой ушел. Я хочу должность не меньше чем сейчас у Вашего зама Харламова. Я знаю, что у меня достаточно знаний и характера, чтобы претендовать на такое место.
– Да. Я с этим согласен. Вы доказали, что у Вас есть и характер и предприимчивость. Наверняка, Вы справитесь с такой должностью. Я Вам обещаю, что Вы ее получите. Но мне нужно пару дней, чтобы организовать Ваш приход, грубо говоря, освободить для Вас место. Ровно через два дня жду Вас у себя в офисе, часам к десяти. Но Вы должны постараться убедить теперешних Ваших начальников, что те документы, что к ним попали это золотая жила.
Егор ушел совершенно окрыленный, своими новыми перспективами. А оставшийся дома Кораблев сидел в глубоком раздумье. Он чувствовал удовлетворение, что его наихудшие подозрения насчет Харламова оправдались. Одновременно с этим он чувствовал боль и разочарование, потому что его предали. Причем, предал человек, которому еще, совсем недавно, он доверял, как самому себе.