Синдикат «Громовержец»
Шрифт:
— Главное — конкретно послать, — самодовольно заметил Хрящ.
Коридор уперся в стену другого коридора — более просторного и тоже длинного. Здесь были раздвижные двери — одинаковые, широкие, без всяких там замков и ручек.
— Рискнем? — деловито предложил Хрящ.
— Не знаю. Можно, если по-тихому. Тут, наверно, какие-нибудь каюты.
— И хорошо. Поглядим, как теперь люди живут.
— Ну да. А как открывать?
— Сейчас посмотрим… — Хрящ начал поддевать дверь пальцами, но вдруг по всему ее периметру вспыхнул красный свет, после чего женский
Хрящ отскочил, налетев на Кирилла.
— Доигрался! — со злостью прошипел тот. Голос был не такой, каким в телефоне объявляют «Неправильно набран номер». Он казался более живым и реальным. Из-за этого возникло чувство, что кто-то подсматривает через камеры за двумя оболтусами да посмеивается.
— Пошли отсюда, — сказал Кирилл.
— А куда?
Ответить Кирилл не успел, потому что створки ближайшей двери с гулким грохотом разъехались. За ними было полно людей, причем все в скафандрах. Они начали выходить в коридор, совершенно не обращая внимания на двух парней, испуганно прижавшихся к стене.
Люди снимали шлемы, и становилось ясно, что это бионетики. Это было видно по туповатым лицам и отсутствию всяких разговоров. За их спинами виднелась посадочная капсула, покрытая изморозью. Потом мимо прошел командир, на ходу разговаривая с кем-то по радио:
— …Кислород спустили, но там осталось еще человек двадцать. Да… у меня потери — половина всего состава. Четыре шлюза оплавлены, не открываются. Да… Нет, сейчас нельзя — там радиация…
Бионетики начали вытаскивать из капсулы своих соратников. Быстро и деловито они выкладывали их в коридор — с разорванными скафандрами, обгоревшими конечностями, расплющенными шлемами. Особенно ребятам запомнился один, у которого было разбито стекло шлема. Его замерзшее лицо с лопнувшими глазами превратилось в жуткую маску.
По всей видимости, подразделение возвращалось с очередной операции.
Тем временем неподалеку раскрылось еще несколько дверей, и оттуда тоже повалили бионетики в скафандрах. В коридоре стало, если можно так сказать, многолюдно. И довольно холодно.
— От-тана попала! — произнес потрясенный Хрящ. — Ты видел? Как в «Звездных войнах». Только похуже.
— Сваливаем отсюда? — предложил Кирилл. Они уже уходили, как вдруг некто в скафандре подошел к Кириллу и похлопал его по плечу. Щелкнул замок шлема, откинулся зеркальный щиток.
— Машка?! — ахнул Кирилл. — Ты откуда? Ты хоть цела?
Машка была не только цела, но и необычайно весела.
— Ребята! — Ее голос звенел от радостного возбуждения. — Я только что ходила по Луне, представляете? Я была на Луне! Мне дядя Спартак разрешил полететь на пересменку.
Она от радости даже приобняла обоих, хотя в скафандре это вышло довольно неловко. Кирилл вдруг ощутил пронзительный холод, исходящий от металлизированной ткани. Ему даже стало не по себе: хрупкая слабая Машка, которую он привык видеть на диване с книжкой, только что вернулась из жуткого холодного мрака, в котором человеку верная
— А эти? — Он кивнул на заполнивших коридор бойцов. — Они тоже на Луне были?
— Нет, — Машка посерьезнела. — Эти — не знаю, откуда. А вы что тут делаете?
— А мы гуляем, — сообщил Хрящ.
— Возвращайтесь в каюту, я тоже сейчас приду. Есть хочу — просто умираю.
Когда приятели вошли в свою комнату, их уже ждал Спартак.
— Вы что-то искали? — спросил он.
— Нет, мы… мы это… — растерялся Хрящ. — Просто воздухом свежим ходили подышать.
— Что? — Брови Спартака удивленно поднялись.
—Да нет, — Кирилл толкнул приятеля локтем в бок. — Мы ходили смотреть, где тут невесомость.
— Невесомость? — Спартак еще больше удивился.
— Да! — обрадовался Хрящ. — Полетать…
— Вы находите, что невесомость — это удовольствие?
— Нет, нам только попробовать.
— Удивительно, — Спартак покачал головой. — Десять процентов энергии крейсера расходуется на поддержание искусственной тяжести. Но оказывается, есть люди, которых это не устраивает. Удивительно…
Подивившись вволю, он пытливо поглядел на обоих приятелей.
— Может быть, вы уже обдумали мое предложение?
— Какое? — невинно улыбнулся Хрящ, но Кирилл тут же снова заехал ему локтем.
— Обдумали, — сказал он. — Мы согласны. Отправляйте нас обратно.
— А, да! — до Хряща, наконец, дошло. — Конечно, поможем. Поищем вашего командира, чего там…
Спартак встал, прошелся по комнате. Он, наверно, хотел скрыть чувство радости и облегчения, которое его охватило. Но ему плохо это удалось, потому что радостью светились не только его глаза, но и застежки на мундире.
— Отдохните еще несколько часов, — сказал он. — Мы должны подготовить вашу высадку. Сегодня-завтра проведем несколько инструктажей, научим обращаться с нашей техникой. Сейчас доставят обед, а я вас пока покидаю.
— А от вас можно позвонить? — спросил Хрящ.
Видя, как в очередной раз вытягивается лицо офицера, он поспешил добавить: — Просто Кира должен родителей предупредить, что задерживается.
Спартак медленно покачал головой и вылетел из комнаты.
— Отдохните, говорит, несколько часов, — передразнил его Хрящ. — Со скуки у них помрешь… Ты чего будешь делать?
—Может, посплю. А ты?
— Не знаю… Наверно, схожу телку эту поищу… Ираиду. Мосты наведу. А ты со своей Машкой тут сиди. Кирилл завалился на кровать, блаженно вытянулся. — Вот это жизнь! — сказал он.
За три дня, проведенные в подземельях, лицо Пакли не только обросло редкими желтыми щетинками, но и приобрело зверское и вместе с тем несчастное выражение.
За этот весьма короткий срок Пакля сумел опуститься ниже некуда. Если раньше он хоть как-то следил за собой — смачивал по утрам волосы, чтоб не торчали, своевременно выдавливал прыщи, отколупывал кусочки грязи с одежды, — то теперь ему на все стало плевать. Теперь он выглядел, как пугало.