Синдикат ликвидаторов

Базаров Евгений

Эксперт установил время смерти, где-то между десятым и пятнадцатым числами июля. Кроме того, мужчину сначала застрелили, из охотничьего ружья выстрелом в спину, картечью с расстояния метров пятнадцать. И только потом подтащили к дереву и зачем-то примотали к нему проволокой.

Что касается татуировки на груди трупа, то она не уголовная.

Погибшему было не больше тридцати лет и родом он точно, не из Кыргыта.

Данных по отпечаткам в базе нет и значит, что с уголовным миром, он скорее всего не связан.

— Сейчас ведь набивают себе всякую хрень, которая не несёт ни какой смысловой

информации о её владельце. Лишь бы, было красиво, — говорил эксперт Батурину. — То ли дело раньше. Посмотрел на наколки и словно досье прочитал. Тут тебе и количество ходок и места отсидки и статус в уголовном мире прописан. Красота! А этот партак, стилизация под мертвую голову орла. Под его череп. Такую татуировку, в древности делали себе ассасины. Слыхал о таких, Николаич?

— Нет. Ни когда о таких не слышал, — пожал плечами Батурин. — А что в них такого, что могло связывать с ними погибшего?

— Да в том то и дело, что ничего, — усмехнулся эксперт. — Увидел парень по его мнению интересную картинку, может фильм какой или книжку про ассасинов прочитал, вот и наколол. А что касается самих ассасинов, то это сообщество, клан профессиональных убийц. Со своей идеологией, своим кодексом чести, ну и так далее. Только это было много веков назад и к нашему времени отношения, точно не имеет.

***

— Ну вот тебе и стимул подполковник, — бросил на стол папку с делом полковник Кобзарь. — Раскроешь это дело и можешь быть свободен. Хочешь на пенсию, хочешь переводись куда захочешь как Волков. Как он там кстати, не забыл тебя ещё? Я слышал, он в Новосибирске замом у начальника розыска пристроился, скоро майора получит.

— Да у него то как раз всё в ажуре, товарищ полковник, — ответил Батурин. — Там ведь не здесь. Там есть куда двигаться и звания как у нас десятилетиями не зажимают. Там зам по розыску в районе, не такая уж и крутая шишка.

— Ну ты знаешь, лучше быть единственной кочкой в своём, маленьком болоте, чем одной из тысяч кочек в большом, — ответил полковник.

***

«Закрой дело и свободен, — усмехнулся Батурин когда, вышел из кабинета начальника управления. — Висяк сто процентный. Хотя, тут всего два варианта. Либо его замочил кто-то из местных. Либо, парень приехал с кем то на машине, потом они зачем-то пошли в лес, где его и убили и так же на машине уехали. На тропу могли наткнуться совершенно случайно и место убийства, совпало с местом обнаружения трупа Черепанова, тоже случайно. Сплошные случайности. А так вообще бывает? — рассуждал Батурин. Опыт научил его, не доверять случайным совпадениям. — Если допустить, что и он, как когда-то Черепанов, шёл по тропе к кому-то из „Консервы“, то возникает вопрос, к кому и за чем?»

В «Консервах» как и ожидалось, никто ни чего об убитом не знал и идти ему здесь было не к кому.

«И что их всех на эту тропу тянет, как-будто на ней мёдом намазано? Ладно Черепанов, у него форс-мажор, машина которая его везла, сломалась. А этот то, что тут забыл? Да к тому же не один. И к чему эта показательная казнь? Сунули бы труп в кусты подальше и дело с концом. Так нет же, его на тропе специально привязали, чтобы зверь какой в сторону ненароком не уволок и чтобы, если кто по тропе пойдёт, обязательно на него наткнулся. Это знак, сигнал кому-то из местных, мол, смотри, что мы с ним сделали. Смотри и выводы правильные сделай, а иначе, рядышком на этой тропе и сядешь. А может и не местным, а следующему, такому же, кто должен пройти по этой тропе. Вот тебе и забытые Богом „Консервы“.»

Ни на вокзале, ни в единственной в Кыргыте гостинице, по предъявленной фотографии убитого никто не опознал.

Улик против Зворыкина кроме того, что он всё время попадает не в то место и не вовремя, ни каких не было и его пришлось отпустить.

— В следующий раз труп найду, хрен я вам, ментам, что сообщать стану, — пообещал на прощание Мишка.

— Сплюнь, дурак, — постучал по столу Батурин. — А если не сообщишь, так и вообще, под подозрение попадёшь по-взрослому. Так что, лучше не шути.

Примерно метрах в пятидесяти от того места где был найден труп, Батурин наконец обнаружил и место предполагаемого убийства. А ещё через три дня, когда с деревьев почти облетела листва, Батурин обнаружил в кустах у дороги выкрашенную в камуфляжный цвет «Ниву».

В машине оказались и документы убитого.

«Кашин Денис Аркадьевич. Двадцать девять лет, город Барнаул. И машина была зарегистрирована там же.

Значит, он из Барнаула к нам пожаловал, — покачал головой полковник Кобзарь. — Далече однако. Ну не по Грибы же он в такую даль приперся? Машину зачем-то в кустах спрятал, а сам пешком, по неизвестно куда ведущей тропе пошёл.»

Глава 12

Август. 1994 год. Барнаул

Участковый старший лейтенант Шитов Юрий Владимирович по просьбе оперов из неведомого ему Кыргыта совершал опрос соседей погибшего там жителя его участка.

— Денис? А что с ним? — удивилась соседка Кашина по лестничной площадке.

— Да убили его, где-то далеко отсюда. Вот хочу узнать, что он за человек был, с кем выпивал, с кем дружил? Может, у него подруга какая была?

— Да нет, что вы! Денис никогда пьяным на людях не появлялся. И ни водил к себе никого, ни мужиков, ни женщин. Он вообще тихий, спокойный был и всегда вежливый. Хороший был человек.

— Кашин? Да он пропал где-то. На работу не вышел, зарплату не получил, — начальник снабжения завода, где работал Кашин, развёл руками. — Понятия не имею, куда он пропал.

— Убили его в Кыргыте, — сказал участковый.

— Где? — переспросил начальник снабжения.

— Кыргыт. Посёлок городского типа, за три тысячи километров отсюда. Скажите, у вашего ведомства никогда, никаких дел в Кыргыте не было?

— Первый раз слышу о таком. По крайней мере при мне, а я уже лет пятнадцать здесь работаю, ни каких дел у нас с этим Кыргытом точно не было.

— А что насчёт самого Кашина можете сказать? — поинтересовался участковый.

— Да нормальный мужик. Пять лет у нас проработал и никаких нареканий к нему не было. В любую командировку, без проблем. Он же холостой, так его во все дыры и пихали. Женатики то, всегда причину найдут, чтобы в дыру не ехать. Им столицу подавай, или на юг куда. А Кашин не пил и работу свою всегда хорошо исполнял. Жаль парня. И кто ж его убил? И за что? Он же безобидный был. Мухи не обидит, — сокрушался о такой потере начальник.