Синдром Кандинского
Шрифт:
– Я знаю, что предлагать женщинам, - перебил её Антон.
– Сейчас какую-нибудь пошлость скажешь, - ответила Наташа.
– Мужики всегда так. Сами доведут жену до развода, а потом говорят о женской неверности, продажности и прочей ерунде...
Они вышли на дорогу и действительно оказались на окраине города. Дорога вела вниз. Откуда-то издалека вдруг донесся голос диспетчера, и они поняли, что вокзал недалеко, отчего оба как-то сразу повеселели.
– Я никогда не отзывался о женщинах плохо, - сказала Антон, - но жизнь есть жизнь. Чем больше я живу, тем больше убеждаюсь, что чаще всего женщина продается, как бы это ни было закамуфлировано под чувства или под необходимость.
– Мужики тоже продаются, - ответила Наташа.
– Ты правильно сказал: жизнь есть жизнь. И в этом нет ничего плохого. Да, ты должен купить женщину. А если ты красавец, да ещё хороший человек, можешь взять и так, но лучше подкрепить это чем-то более существенным. Никуда от этого не денешься.
– Наверное, - усмехнувшись, согласился Антон.
– Правда, я всегда считал, что существует такая вещь, как привязанность.
– Существует, - непонятно чему обрадовалась Наташа.
– Но это не вещь, её не пощупаешь, а оберегать надо. Узлы почаще проверять, а то развяжутся, и не заметишь. Ты, дорогой мой, наверное, халявщик. Ничего не делая, хочешь, чтобы все держалось само по себе... Тебе не надо - отпихнул и пошел, надо - поманил, она рядом. Надо хотя бы иногда радовать жену: дарить ей подарки, цветы, давать возможность самой покупать разную дребедень, говорить ласковые слова. К тому же женщины любят все красивое. И мужчин тоже, особенно молодых. Разве это плохо? Вы тоже любите девочек. Да ещё иногда пользуетесь своей физической силой и насилуете их.
– Ну, о насильниках мы сегодня говорить не будем, - сказал Антон.
– А в остальном, может, ты и права, но мне это не нравится. Мне противно играть по правилам, из которых вытекает, что физический объем души таракана равен физическому объему души человека. Я не хочу играть в те же игры, в которые играют мышка-норушка, собачка, верблюд и мой сосед Иван Петрович. Мне скучно говорить об очевидных вещах, обсуждать политические новости. Надоели семейные дрязги и однообразные планы на будущее.
– А зачем же ты приехал сюда, пишешь ей письма?
– Я приехал сюда отдыхать, - чеканно проговорил Антон.
– А насчет женщин я понял, что женщину Господь Бог вылепил не из ребра, а из крайней плоти мужчины. Он создал Адама, сделал ему обрезание, а из кусочка кожи смастерил Еву.
– Остроумно, - усмехнулась Наташа.
– Только у меня есть другая версия. Господь Бог вначале сотворил Еву, но увлекся и вылепил ей слишком большую задницу. Тогда он снял лишнее и из этого вылепил ей мужика.
– М-да, - сказал Антон и засмеялся.
– Пусть будет так, как ты сказала. Мне все равно, из чего вылепили Адама. А ты молодец. Ты мне нравишься все больше и больше.
С узкой бетонной дорожки ни свернули налево на пляж и медленно пошли вдоль берега. Море слегка фосфоресцировало, и редкие блестки казались блуждающими огоньками, живущими по ту сторону невидимой преграды, что стоит между реальным миром и его трансцендентным отражением.
– Твой этот сопляк - дурак, - продолжил Антон.
– Он ничего не понимает в женщинах.
– Мне от этого не легче, - раздраженно ответила Наташа. В её голове послышались истерические нотки, и Антон это почувствовал.
– Тогда зачем расстраиваться из-за какого-то дурака, - громко сказал Антон.
– Ты же умная.
– Для женщины это скорее недостаток, - ответила Наташа.
– Ты очень красивая, - ещё громче сказал Антон.
– За что кукушка хвалит петуха...
– усмехнулась Наташа.
– Молодая!
– почти выкрикнул Антон.
– А это уже грубая лесть, - отрезала Наташа.
Антон рассмеялся каким-то сатанинским смехом, заглянул Наташе в лицо и каким-то не своим, противным голосом сказал:
– Этот молокосос ещё пожалеет, что бросил тебя. Он идиот! Сволочь и идиот!
И тут Наташу словно прорвало.
– Он не дурак!
– закричала она.
– Он сволочь и гад! Я не сказала тебе всего. Он не просто ушел. Он предал меня! Предал, как меня ещё не предавал никто! Он трус и подлец!
– Громче!
– закричал Антон.
– Что?
– удивилась Наташа.
– Скажи то же самое громче. Заори. Вырви из себя это, освободись! Кричи: ЄОн трус и подлец!є - завопил Антон.
Наташа изумленно посмотрела на Антона и вдруг закричала что было сил:
– Он трус и подлец! Сволочь! Кретин!
– Падла!
– заорал Антон.
– Падла!
– повторила Наташа.
– Сволочь!
– Ну давай, давай!
– размахивая руками, кричал Антон.
– Наддай!
– Я его ненавижу!
– закричала Наташа.
– Тварь! Педераст проклятый!
– Ну, еще!
– неистовствовал Антон.
– Тухляк! Мерзятина!
– из последних сил закричала Наташа.
– У него изо рта воняло кислятиной! Сука!
– Здорово!
– во всю силу легких закричал Антон, а Наташа подняла руки вверх и, потрясая кулаками, завизжала:
– Свинья! Импотент проклятый!
– Ура!
– прыгая вокруг Наташи, орал Антон.
– Мы его убили! Мы размазали его по этому пляжу, как дерьмо!
Неожиданно Наташа села на песок, обхватила голову руками и застонала.
– Что с тобой?
– подскочив к ней, спросил Антон. Он сел рядом, обнял её за плечи и попытался заглянуть ей в лицо.
– Ты что? Тебе плохо?
– Что это со мной было?
– тихо спросила Наташа.
– Мы убили этого сопляка, - ответил Антон.
Некоторое время они сидели молча, а потом Наташа шепотом сказала:
– Ты дьявол. Не главный, конечно. Кто там у них пониже рангом? Вот ты он самый и есть.
– Я не обижаюсь, - сказал Антон.
– И не надо, - так же тихо сказала Наташа.
– Я же не обидеть тебя хотела. Просто сказала, кто ты такой.
– Ну, сказала и сказала.
– Антон помог ей подняться с песка, взял её за локоть, и они медленно пошли дальше.