Синее золото(Роман)
Шрифт:
Солдат открыл окно и через решетку арестантского вагона старался рассмотреть в темноте говорившего.
— Какой тормоз, у нас никто не дотрагивался до тормоза. Ступай осматривай другие вагоны, — добавил он.
— Я смотрел. Все в порядке.
— Ну, тогда полезай под вагон, смотри там, а тут тебе нечего делать.
Маленький смазчик, вероятно, чтобы лучше было слышно, встал на ступеньку подножки и левой рукой держался заручку.
— Да нет, у вас, — настаивал он, — я все осмотрел.
— Говорят тебе, что у нас никто не дотрагивался до тормоза, проваливай, — грубо сказал солдат. Он прикоснулся лицом к решетке и стал рассматривать смазчика. Но не успел он опомниться, как дуло маленького револьвера было направлено на него.
— Шевельнешься, убью, — сказал человек из темноты.
Солдат совершенно не ожидал этого и замер у решетки, держась обеими руками за железные прутья.
Так прошло минуты две.
В середине вагона его товарищи в нескольких шагах беспечно продолжали играть в карты. Только один из них взглянул в окно и безразлично заметил:
— Тьма-то какая, что это на полустанке остановились?
А в это время в другом конце вагона кто-то уже кончал пилить прут оконной решетки на входной двери.
Слабо звякнуло стекло, рука просунулась внутрь и отодвинула задвижку. Молодой человек с черными усиками, так хорошо разыгрывавший американского коммуниста, в сопровождении трех товарищей бежал по коридору вагона. Трудно сказать, сколько секунд ему понадобилось, чтобы добежать до освещенного купе.
Солдаты застыли с картами в руках, склонившись над импровизированным столом посередине купе. Их совершенно парализовало не столько дуло револьвера, сколько две ручные гранаты, висевшие у нападающего на поясе.
— Кто рот откроет или шевельнется, убью на месте, — закричал он.
Таню и сторожиху, спящую против нее на скамейке, одновременно разбудил этот возглас.
Сторожиха, еще окончательно не проснувшись бессмысленно оглянулась кругом и сделала движение, чтобы подняться. Но нервы Тани были напряжены гораздо сильнее, она очнулась ото сна быстрее и была в более выгодном положении, потому что сидела. Резким движением она ударила сторожиху по шее и, когда та от неожиданности откинулась назад, Таня схватила кобуру, которая была у женщины на поясе.
Таня сразу как-то вся встрепенулась, воспрянула духом и, когда в ее руках оказался револьвер, даже почувствовала физическую силу.
— Гога, что мне делать? — спросила она у молодого человека, выскакивая в коридор. Они даже не поздоровались друг с другом. Было некогда.
— Не спускай их с мушки, а я сейчас, — и он стал отбирать от солдат оружие и выкидывать его в открытое окно.
В это время снаружи, где-то вдоль поезда, послышались голоса и звук бегущих ног.
Маленького смазчика, который был дядя Володя, начальник тайной организации, к которой принадлежала Таня — кто-то сильно ударил палкой по ногам. От неожиданности он упал со ступенек подножки.
Солдат, которого он держал прикованным к решетке, почувствовал, что он свободен, выхватил револьвер и направил его вдоль коридора, где стоял Гога, за ним Таня и дальше у других купе их три товарища, разоружавшие охрану.
— Руки вверх, убью, бандиты, — крикнул солдат.
— Стреляй, — громко ответил Гога так, чтобы было слышно во всем вагоне, — но у меня пальцы на предохранителе гранаты. Вы все сейчас взлетите на воздух вместе с нами.
Солдат застыл с револьвером, направленным на Гогу, и все остальные продолжали без движения оставаться в прежних позах.
Когда поезд остановился среди леса, то четыре сыщика в штатском, ехавшие в соседнем вагоне, вышли на путь посмотреть, что случилось, Маленькая фигура дяди Володи с револьвером, направленным на кого-то в арестантском вагоне, достаточно ясно вырисовывалась на фоне светлого окна.
Они сбили дядю Володю с ног и быстро связали его. Один из них остался сторожить пленника, а другие, поняв, что внутри вагона происходит что-то неладное, быстро обегали его по полотну, стараясь заглянуть в окна. Один из них уже поднялся к окну и рассматривал немую сцену. Он соображал, что нужно предпринять, когда кто-то с силой сдернул его вниз, и не успел он опомниться, как кто-то нанес ему ловкий удар, и он полетел с железнодорожной насыпи. Это был Паркер.
В момент неожиданной остановки поезда от сильного толчка Паркера так качнуло вперед, что чуть не упал на пассажира, сидящего против него. Этот пассажир выдавал себя за директора завода, а на самом деле был сыщик, приставленный к англичанину. Другой сыщик сидел с ним рядом на скамейке.
Паркер, посмотрев в окно, заметил, что поезд остановился в лесу и сразу вспомнил настойчивый вопрос молодого человека о дне отхода поезда.
Он встал, вышел в коридор и направился к выходу. Его спутники тоже показались в коридоре. Паркер открыл дверь и высунулся наружу, посмотрел вдоль поезда. В тиши ночи он расслышал где-то впереди состава шум. Он постоял минуту, наклонившись вперед и держась за поручни вагона, и потом спрыгнул на полотно.
Его спутники уже были на площадке и быстро последовали за ним.
«Что им надо?» — мелькнула у Паркера мысль. Оба сыщика были уже совсем рядом с ним, когда он догадался наконец, кто они такие.
Паркер был известен в школе меткостью своих ударов, и один сыщик с окровавленным носом уже катился под откос.
Второго Паркер схватил за шиворот и сильно тряхнул.
— Револьвер, — отрывисто произнес он.
Сыщик видел, как покатился под откос его товарищ и, видимо, предпочел не сопротивляться.
— В кармане, — отвечал он Паркеру.
В первый раз в жизни Паркер полез в чужой карман и вытащил оттуда револьвер. На всякий случай он осмотрел и другие карманы.
Потом он столкнул и второго сыщика под откос и по шпалам, спотыкаясь, побежал вдоль состава. Он хорошо знал, ощущал это, что там где-то впереди, среди ее врагов, а может быть, теперь уже среди друзей, находится Таня.
У арестантского вагона он наткнулся на дядю Володю, лежащего около самых колес. Над ним стоял человек. Паркер сразу решил, что лежавший пробирался к Тане и, не размышляя, сбросил сыщика под откос.