Синеглазая принцесса
Шрифт:
– Правда?
– Да! А как твоя мама обрадуется…
При упоминании о Лилии муж сразу напрягся, и Алана предпочла пока не обсуждать эту болезненную тему.
Он намотал на палец шелковистую прядку ее волос.
– Ты подстриглась?
– Да. Тебе нравится, Николас?
– А как же косы?
– Косы остались в прошлом.
– Вот как? Жаль… Длинные косы так шли моей индейской принцессе. Мне бы не хотелось, чтобы ты сильно изменилась, – вроде бы невзначай заметил Николас, однако Алана почувствовала в его словах предупреждение.
– С
– Неужели? – язвительно хмыкнул Николас. – Нашла с кем вести разговоры про верность!
Алана спохватилась и снова поспешила перевести беседу в безопасное русло.
– Но я не так уж и коротко подстриглась, – сказала она и тряхнула головой. – Видишь?
Николас прижал к себе жену и начал ласково гладить ее плечи, спину, бедра.
– О! У тебя не только прическа изменилась. В последнее время ты, должно быть, не страдаешь отсутствием аппетита?
– А что? – испугалась Алана. – По-твоему, я слишком толстая?
– Нет, ничего… в самый раз, – стараясь не сбиваться на шутливый тон, ответил Николас.
Прикосновения его рук и звуки любимого голоса всколыхнули в Алане воспоминания о блаженстве, которое доставила ей первая брачная ночь.
В открытое окно долетали ароматы цветов и запах влажной земли – только что отгремела мимолетная весенняя гроза.
Муж потянулся губами к ее нежной шее.
Алана закрыла глаза и пылко прошептала:
– Как же я по тебе соскучилась, Николас!
Незнакомая, манящая красота сводила его с ума.
При одной мысли о том, что он будет снова обладать этой женщиной, Николас задрожал от жгучего желания. Сорочка Аланы полетела на пол, туда же отправилась и его одежда.
Нежные губы жены с каждым поцелуем становились еще нежнее.
– Ты нужна мне! – глухим от страсти голосом проговорил Николас. – Если б ты знала, Синеглазка, как ты мне нужна!
Услышав долгожданное признание, Алана счастливо рассмеялась и, трепеща от восторга, подставила грудь под поцелуи мужа. Ласки становились все жарче, и наконец наступил момент полного слияния тел и душ.
Мысли Аланы были только о Николасе. Он один составлял для нее целый мир. И хотя он не сказал ей слов любви, а признался лишь в том, что она ему необходима, Алана с радостью удовольствовалась и этим.
Николас был нежен и терпелив, о лучшем возлюбленном она не могла и мечтать. Он не только брал, но и давал взамен. Постепенно увлекая ее за собой, он повел Алану к высшему блаженству.
Когда же волны страсти постепенно отхлынули, супруги еще долго лежали, обнявшись, и не могли произнести ни слова.
Затем Николас погладил жену по волосам и тихо произнес:
– По правде сказать, я побаивался, что вторая ночь станет для нас разочарованием. И когда мысли о тебе совсем уж не давали мне покоя, говорил себе, что то был сон, прекрасный сон… Я даже представить себе не мог, что наша связь уже так крепка!
Алана положила голову ему на грудь.
– А я не подозревала, что ЭТО настолько чудесно. Так всегда бывает?
– О нет, Синеглазка. У меня, во всяком случае, такого еще не было, – прошептал Николас и с горечью добавил: – Хотя за женщин я не ручаюсь. Ты лучше спроси у моей матери, она в подобных делах знаток.
– Не говори так! – Алана закрыла ему рот ладонью. – Твоя мать – очень добрая, хорошая женщина. Она не заслужила столь жестоких слов от своего единственного, горячо любимого сына!
Николас испытующе поглядел на жену.
– Я вижу, матушка нашла в тебе союзницу… Любопытно, как она объяснила тебе свой «маленький грешок»? А впрочем, Лилия – мастерица рассказывать сказки.
Алана вздохнула и, не желая ссориться с мужем, опять предпочла увести разговор от больной темы.
– Ты… ты завершил свои дела в Вашингтоне? – с преувеличенным интересом спросила она.
– А как же! – сразу повеселел Николас. – Между прочим, у меня есть для тебя хорошие новости. Я был в Бюро по делам индейцев, где в красках расписал им, каково живется шайенам в резервации. И мне пообещали немедленно устранить эти безобразия. – Чувствовалось, что ему приятно поделиться своими достижениями с женой.
– Но нужно действовать быстро, а то, пока помощь подоспеет, все шайены умрут с голоду!
– В Бюро обещали поторопиться и при мне отправили Уилли Чеппелу телеграмму, в которой говорилось, что продовольствие уже в пути.
– Телеграмму?.. – озадаченно переспросила Алана. – А… ты имеешь в виду поющие провода? Мне про них рассказывали…
– Поющие провода? – рассмеялся Николас. – Отлично придумано! Вот что значит народная мудрость!
Лицо Аланы порозовело от радости.
– Ты сотворил чудо, муж мой. Хочу надеяться, что племя шайенов больше не будет страдать от голода.
– Увы, Алана, поручиться за это я не могу, – покачал головой Николас.
Они надолго умолкли.
Николас завороженно глядел на жену, и ему не верилось, что все происходит наяву. Неужели за два месяца с ней и вправду произошла такая разительная перемена? Глаза Аланы были озарены внутренним светом, лицо стало поистине прекрасным. Темные волосы струились по плечам, стройная фигура напоминала статуэтку. Это была не женщина, а само совершенство.
Николас прижал Алану к себе и вспомнил их первую встречу. Если б он тогда не появился в резервации, она бы наверняка умерла… При одной мысли об этом Николасу стало так страшно, что он чуть не вскрикнул. Господи, да что с ним творится? Околдовала она его, что ли? А впрочем, это неудивительно, ведь Алана не похожа на других женщин. Она невинная, чистая, искренняя… Только бы свет ее не испортил!