Синеглазка или Не будите спящего медведя!
Шрифт:
– Жутковато, – поежилась я, наблюдая за тем, как Алик добавляет в кофемашину только что перемолотые зерна. Вспомнив грубую просьбу своего потенциального руководителя, похожую на приказ, я испугалась. – Алик, я ему кофе не понесу!
– Ариш, не делай из меня монстра, – обиженно посмотрел на меня парень, доставая молоко из холодильника. – К нему даже я не попрусь раньше вечера. Жить хочется, знаешь ли. Работать, кстати, тоже.
– Так он не шутил? – удивленно посмотрела я на бармена, который просто и серьезно кивнул. – Он может вот
– Как два пальца об асфальт, – хмыкнул шатен со всей серьезностью. – Под руку шефу лучше не попадаться… ну, часов так до десяти вечера, пока он не «отойдет». У нас все это знают, а кто забывает, долго здесь не задерживается.
Я промолчала, представляя, какая здесь текучка кадров… из-за одного единственного человека, не умеющего себя контролировать!
Впечатление от клуба, поднявшееся после осмотра условий для персонала, снова упало куда-то вниз.
– Тогда как же кофе? – удивленно спросила, глядя за привычными манипуляциями бармена, готовящего обычный капучино. – Он сам за ним спустится?
– Нет, конечно! Арин, мы к его поведению уже привыкли, – рассмеялся вдруг Алик, в то время как где-то позади раздался чей-то громкий хохот, эхом отлетающий от стен. – Вот, кстати, и жертвы будущего произвола нашего шефа.
– Алик, даров, – на высокий стул запрыгнул невысокий миловидный, светловолосый парень, чья приятная внешность несколько не вязалась с кожаными штанами, белой футболкой и косухой, надетыми на довольно-таки спортивное тело. – Наливай!
– Алкашня, – хмыкнул, усаживаясь рядом с ним высокий, худощавый парень с темными волосами серьгой-колечком в ухе. На нем были драные джинсы, свободная черная футболка с изображением чего-то кровавого и бандана со знаком анархии. – Ну и мне налей, что ли?
– Запросто, – хмыкнул Алик вместо приветствия… и выставил на стойку белую чашечку с ароматным напитком. – Ваш заказ готов.
– Чё, опять? – застонал брюнет, откровенно морщась. Но все же, повернувшись к своему соседу, встряхнул кистью руки в грубой кожаной перчатке без пальцев. Тот ответил тем же и я удивленно смотрела, как рокеры, размяв руки, играют в старую детскую игру «камень, ножницы, бумага». Проиграл брюнет. Вздохнув, он аккуратно подхватил чашечку вместе с блюдцем и направился в сторону лестницы, бросив напоследок. – Если что, ловите меня с балкона.
Я невольно прыснула, с трудом представляю такую картину. Несмотря на некоторую худощавость, рокер не казался слабым и хрупким. И уж точно не тянул на нашкодившего подростка, который сигает с высокого забора, спасаясь бегством от сторожа, заставшего его за воровством яблок в саду.
– О, а это кто? – спросил второй парень, внимательно оглядывая меня. – Хорошенькая какая…
– Стажер, зовут Арина, – пояснил Алик, снова запуская кофемашину. – Арина, это Александр, наш арт-директор.
– Здарова, – мне протянули руку, рассматривая с простым любопытством, нежели чем-то еще и, стоило только мне протянуть руку, как ее просто аккуратно пожали, без каких-либо «подкатов». – Если что понадобится, мой кабинет там, справа от сцены. Мы там с ведущим и ди-джеем соседствуем.
– Хорошо, – кивнула я, невольно улыбаясь, получив новую информацию. Парень улыбнулся в ответ и обратил свое внимание на выставленную перед ним кофейную чашку, возмущаясь:
– Э, а накапать?
– Сухой закон, – развел руками бармен, усмехаясь. – Начальство не велит спаивать персонал.
– Тьфу ты! – сплюнул арт-директор, достаточно молодой, лет двадцати пяти на вид. – Никакого удовольствия от работы!
– Ты хоть работаешь, – раздалось позади недовольное бухтение. – А меня опять уволили!
– Пятый раз за неделю… Идешь на рекорд, – усмехнулся Александр, глядя на скривившегося друга, устраивающегося за стойкой. – Я на прошлой впух всего три!
– Да млятство! – ругнулся тот, пригубив кофе уже из своей чашки. Сморщившись, укоризненно посмотрел на бармена. Алик, ухмыльнувшись, достал пузатую бутылку коньяка и показательно отсчитал три капли янтарной жидкости, упавшей в горячий напиток. И пояснил в ответ на обвиняющий взгляд арт-директора:
– Компенсация морального вреда!
– Мало для компенсации, – недовольно хмыкнул брюнет, а бармен пояснил для меня:
– Это Роман. Наш финансист и казначей.
– Уволенный казначей, – мрачно буркнул тот, поднимаясь и забирая свой напиток. – Вот лучше б он меня просто нахрен послал!
– Тонкая душевная организация, – фыркнул Александр, закатывая глаза и тоже поднимаясь. – Ладно, я у себя. Следующую кружку Лександрычу пускай Верещагин тащит!
– А он разве приехал? – удивленно посмотрел ему вслед Алик. Рокер только рукой махнул:
– Со служебного входа приперся минут пять назад.
– Понятно, – задумчиво откликнулся бармен и хитро посмотрел на меня. – Я смотрю глаза-то круглились?
– Так… есть с чего, – смущенно призналась я, когда парни разбрелись в разные стороны. – А их нельзя уволить, я правильно поняла?
– Почему? Можно, – хохотнул Алик и уже куда более подробно объяснил. – Арина, здесь работает почти вся банда Алехина и Харлея. Да, из-за особо крупного косяка они могут вылететь, не смотря на дружбу. Но из-за чашки не понравившегося кофе – вряд ли.
– Вот оно как, – кивнула я, начиная понимать кое-что в местном распорядке. Но спрашивать ни о чем не стала – со служебного входа показался грузчик с коробками. Сгрузив их за стойкой, он оставил бумаги и, пообещав вернуться позже, удалился. А Алик посмотрел на меня:
– Поможешь?
– Чем? – оглядела кучу коробок, тяжелых даже на вид.
– Нет, нет, – рассмеялся шатен, правильно расшифровав мое недоумение. Взяв бумаги, он протянул их мне вместе с ручкой. – Ты просто читай накладную, а я буду пересчитывать и выставлять. Ок?