Синеглазка или Не будите спящего медведя!
Шрифт:
– Да вроде не дурак… Как-нибудь уж пойму!
– Хорошо, – пожала я плечами, с трудом пряча улыбку. И процитировала давно заученный наизусть, в общем-то, не самый сложный термин из тех, что приходилось выучить. – Когнитивный диссонанс – состояние психического дискомфорта индивида, вызванное столкновением в его сознании конфликтующих представлений: идей, верований, ценностей или эмоциональных реакций…
Ответом мне стала тишина.
А потом левая бровь рокера медленно, очень медленно поползла вверх. И раздался вполне закономерный вопрос:
– Чё?
– Ваша
Проще говоря, пока владелец клуба находился в некотором подобии кратковременного ступора, мне удалось от него сбежать. И только у дверей меня остановил недоуменный вопрос:
– Ри-и-иш… А ты на кого учишься?
– На психолога, – тихо хихикнула я, глядя, как брови шефа снова устремляются вверх, к золотистым, слегка растрепанным волосам. И, увидев бездну удивления на лице байкера, покачала головой с деланным сожалением. – И снова тот самый когнитивный диссонанс… Приятного вечера, Михаил Александрович!
И сбежала, прижимая ладонь ко рту, чтобы не расхохотаться в голос.
Оказывается, вводить в недоумение собственное начальство так… приятно.
А главное, может хоть это отучит упрямого директора сажать меня на свой стол прямо посреди рабочего дня!
– Ну, Риша-а…- послышался вдруг в наушнике голос Олега Геннадьевича сквозь чей-то громовой хохот на заднем плане. И я, кажется, даже догадываюсь, чей именно! – Ну, выдала… тут тебе директор передать просил, что премию выписывает прямо сейчас. В двойном размере!
Вот же… Точно сплетники!
– С меня тройная, – раздался уже другой голос, но тоже руководства, и тоже знакомый. – Если добрые ручки Арины спасут меня от голодной, неминуемой смерти! Риш, кофе, принеси, а? И печенек! Побольше!
Остановившись уже возле лестницы, я только головой покачала, узнав просьбу нашего арт-директора, скорее напоминающую стоны умирающего, голодающего и обездоленного ребенка.
Ну точно, не клуб, а какой-то детский сад. Не больше и не меньше!
И почему именно мне досталось бегать по кабинетам рокеров, причем абсолютно всех, включая логово вечно ворчащего финансиста и прячущегося по углам сисадмина?
Только мне Женя сообщал, где он будет находиться, чтобы я приносила ему его любимый зеленый чай с лимоном. И хотя Олег Геннадьевич и раньше пытался у меня выпытать, где прячется его друг и работник, я всегда предпочитала тактично отмолчаться…
А теперь и подавно не скажу!
Сварив очередную порцию кофе, но уже в куда меньшем объеме и, добавив туда чуть-чуть кардамона, прихватила вазочку с имбирным печеньем, которое, по-моему, только для Александра и закупалось, я направилась в кабинет арт-директора, огибая танцпол по кругу, избегая попадать в толпу развлекающихся, хмельных гостей.
В небольшом помещении справа от сцены было светло, уютно, царил легкий хаос, но царила почти полная тишина. Два рабочих стола стояли друг напротив
Его куда более шумные и не терпящие коллеги же предпочитали общество друг друга. Единственное окно за спиной арт-директора было закрыто плотными жалюзи, на столе стоял большой моноблок с клавиатурой, а сбоку на полу корзина, полная бумажных рулоном со схемами, рисунками и чертежами.
И если у Александра рабочая поверхность всегда находилась под завалами цветных карандашей, ручек и фломастеров, то у Ильи, нашего ведущего, столешница вместе с ноутбуком постоянно засыпалось ворохом отдельных листов с напечатанным текстом, горками смятых листочков и целыми, ровными стопками.
Специальные подставки с отделениями для бумаг априори пустовали.
– Ура, еда! – алчно покосился на меня арт-директор, активно потирая руки и засучивая рукава темно-синей толстовки с надписью кислотно-зеленого цвета, выведенной наклонными буквами. Английскую рок-группу со скрипачом в их составе, чье название было отображено на одежде рокера, признаться, я тоже любила.
– Разве это еда? – укоризненно покачала головой, выставляя на стол заказанное. И, не удержавшись, предложила. – Давайте я что-нибудь нормальное принесу?
– Не корми его, не заслужил! – вмешался в разговор высокий парень привлекательной внешности. Спортивного телосложения, с белыми волосами с объемной стрижкой и косой челкой, падающей на левый висок, он как-то сразу обращал на себя все внимание. А уж когда начинал говорить… от смеха обычно падали все! Илья был иногда невыносим, он даже в присутствие руководства мог довести ближе всех к нему стоящих коллег до приступа нервного смеха. И переязвить его могла, наверное, только Анна Сергеевна.
– Чой-то? – опешил от такой наглости арт-директор, едва не уронив любимую круглую, мягкую печенюшку в кружку с кофе. – С хрена ли загуляли, товарищ ведущий?
– А ты второго гитариста нашел? – как-то зло посмотрел на него Илья и снова принялся наворачивать круги по кабинету, явно не в силах сдержать эмоции и усидеть на месте. По-моему, он в принципе находиться в одном положении не мог. – Три месяца осталось, японский бог… Даже меньше! А у нас не то что конь, у нас еще ни хрена не завалялось! Как ты планируешь подготовиться? Ну как?
– Я тебе барабанщика нашел? – прищурился Саша в ответ. – Нашел! И клавишника. И бас-гитариста! Солист…
– Я в курсе, кто солист, – фыркнул в ответ на это Илья, складывая руки на груди поверх яркой толстовки с принтом. – Я сам! А гиде нам взять гитариста… Ну вот гиде? Точнее гитаристку, мать ее итить!
– Хм, – вдруг протянул Александр и, отставив чашку, произнес так… вкрадчиво. – Ари-и-иш?
– Что? – откликнулась, поворачиваясь и отпуская руку, которой уже взялась за дверную ручку, чтобы вернуться наверх и начинать потихоньку готовить комнаты свиданий. – Еще что-то принести?