Сингапурские этюды
Шрифт:
Лили Тан раскрывает большую старую книгу в кожаном переплете. Пожелтевшие от времени листки, разлинованные красными чернилами. Готические фиолетовые буквы. Андерсен, Агар, А. Пуан, Албукерк, Андраде… Фамилия Астафьева замыкает список фамилий на «А».
Потом мы смотрели микрофильмы. Переписка колониальных властей с Лондоном относительно захода эскадры цесаревича Николая Александровича, плывшего в Японию. Но все это происходило в 1891 году — уже после смерти Астафьева.
И вот в номере «Стрейтс таймс» от 24 октября 1890 года в разделе хроники среди сообщений о движении почтовых судов из Сингапура в Европу, условиях помещения рекламы и так далее находим сообщение опохоронах Владимира Астафьева. Хоронили русского моряка со всеми морскими почестями. Гроб был задрапирован тканью цвета российского флага. В
Немного мы знаем о жизни русского морского офицера, волею судьбы оказавшегося в Сингапуре. Известно, что он был членом экипажа русского крейсера «Адмирал Нахимов». Это было одно из тех судов Тихоокеанской эскадры, которые должны были присоединиться к эскадре цесаревича, состоявшей из трех фрегатов: «Память Азова», «Владимир Мономах» и «Адмирал Корнилов». В 1890 году готовилось большое путешествие членов царской семьи на Восток — в Египет, Индию, на Цейлон (Шри Ланка), в Таиланд, Сингапур, Японию и другие страны. И поручик Астафьев направлялся на зафрахтованном английском судне к Тихоокеанской эскадре по месту службы, однако в пути он заболел тропической лихорадкой и был списан на берег в Сингапуре. Болезнь протекала тяжело. Пролежав два месяца в Дженерал-госпитале, Астафьев умер. По иронии судьбы случилось это как раз в те минуты, когда экстренный поезд, увозивший наследника-цесаревича в Триест, отошел от станции Сиверской. Из Триеста и начиналось это долгое морское путешествие.
В Сингапур фрегаты цесаревича прибыли 18 февраля 1891 года. На рейде эскадру ждали броненосный крейсер «Адмирал Нахимов» и две канонерские лодки. Встреча была торжественной. Пристань Клиффорд-пирс разукрасили, через цепной Кавенах-мост вдоль эспланады развесили флаги, и, когда паровой катер наследника отчалил от «Азова», пушки Форт-Кэннинг приветствовали гостей салютом.
Московские архивы сохранили документы, связанные с пребыванием Владимира Астафьева в Сингапуре, трогательные письма вдовы Ларисы Николаевны, жившей в Новгороде, на Большой Михайловской улице. Лариса Николаевна спрашивала обо всех подробностях, о последних минутах жизни мужа. Сохранились ответы генерального консула Артемия Марковича Выводцева. В одном из них он подробно описывает, как выглядит памятник — ажурный крест из каррарского мрамора. По инициативе российского консула в Сингапуре во флоте был произведен сбор средств на сооружение памятника русскому моряку.
Все это мне удалось узнать несколько позднее, а пока, поблагодарив Лили Тан за информацию и гостеприимство, я вышел из здания архива и пошел по склонам холма, петляя по тропинкам. И снова в просветах могучих деревьев мне открывался Сингапур — каждый раз иной.
Корабли на рейде
Совсем рядом в низине стоит дом. Решетчатые ставни, балконы; зеленые ветви пробили стену, увили балкон и тянутся дальше, переплетая карниз, давая благостную тень обитателям дома. И кажется, время остановилось в этих стенах, в этих растениях. А что удержит время в больших коробках, приходящих на смену этому дому? Может быть, металлические приспособления для сушки белья, встроенные в балконы? В них вставляют бамбуковые шесты, на которые вешают белье. Почему-то они так шокируют заезжих гостей. А ведь все это словно продолжает тропическую традицию жизни на улице.
На рейде в мареве таяли корабли, В припортовом районе на Сесил-стрит, где наползают друг на друга банки, страховые компании, торговые дома, стоит шестнадцатиэтажное здание. Если подняться на пятый этаж, взору предстанет четкая надпись под скрещенными флагами: «Советско-сингапурская компания, генеральный агент всех советских судов».
Эта судоходная компания — смешанная. Половина ее капитала принадлежит Министерству морского флота СССР, другая половина — сингапурской фирме «Саус юнион».
Владелец фирмы — Дато Нг Кви Лам, известный в районе предприниматель, банкир, плантатор, экспортер каучука — начал деловые отношения с СССР еще до создания компании. Теперь он по очереди с советскими представителями председательствует в совете директоров.
Здесь, в капитанском салоне, просоленные морскими ветрами капитаны обмениваются новостями, обсуждают трассу, связываются по телексу со своими пароходствами, уточняют технические детали с директорами компании. Впрочем, знакомство с представителями компаний начинается еще при подходе к порту. После того как лоцман приводит судно на карантинную якорную стоянку, на борт вслед за иммиграционными властями поднимается представитель советско-сингапурской компании. Есть ли больные? Стоять будете на западном рейде… Стивидорная группа готова для разгрузки… У пирса вас будет ждать автобус: прогулка в город… Вода, топливо, фрукты… Много забот у компании. Более тысячи советских судов обслуживает она ежегодно. Среди них суда двенадцати международных линий.
Идут суда из Находки и Одессы, из Японии, Гонконга, Таиланда, Индонезии, Индии, портов Европы. И все они останавливаются в Сингапуре. Много лет действуют линии из Юго-Восточной Азии в порты Европы, Атлантического и Тихоокеанского побережий Американского материка и Средиземноморья.
Начиналась компания довольно скромно. Небольшой сухогруз Дальневосточного пароходства «Ванино» впервые прибыл в Сингапур, открыв регулярную линию между Находкой и Мадрасом. Было это пятнадцать лет назад.
Сингапур стал для наших сельдяных фабрик, рефрижераторов, рыболовных траулеров, поисковых судов, базирующихся во Владивостоке и Керчи, местом межрейсового докования. Пока судно проходит мелкий «косметический» ремонт в сингапурских доках с участием небольшой ремонтной команды, экипаж возвращается самолетом «Аэрофлота» домой, и, когда через два-три месяца снова оказывается в Сингапуре, судно уже готово к трудным морским дорогам.
Но не только «косметический» ремонт предлагает советским судам Сингапур. Вот уже несколько лет здесь регулярно ремонтируются наши танкеры, гидрографические суда, рыбоперерабатывающие фабрики, китобазы. Но, пожалуй, самый неожиданный гость появился на сингапурских верфях летом 1973 года — советский ледокол «Илья Муромец». После ледовой вахты в Охотском море. «Какие только суда ни ремонтировались на верфях Кеппель после их основания в 1859 году, но впервые мы удостоились чести принимать столь необычного гостя», — писала в эти дни сингапурская пресса.
Сколько их было, советских судов, встававших на якорь в сингапурской гавани, за шесть моих сингапурских лет. Сухогрузы, рефрижераторы, рыболовные траулеры, рыбоперерабатывающие плавучие фабрики, танкеры, поисковые суда, пассажирские, научно-исследовательские. Сколько было встреч со знаменитыми капитанами, известными учеными. Расскажу лишь о трех…
В «гнезде тайфунов»
Однажды, когда отходила пора сухого и теплого летнего муссона и вот-вот должен был задуть дождливый, северо-восточный, в сингапурской гавани, надежно защищенной природой от бурь и тяжелых океанских валов, появились пять советских научных судов: «Океан», «Волна», «Прилив», «Прибой» и с ними флагман — «Академик Королев». Короткая остановка перед заключительным этапом работ в водах Филиппинского моря. В капитанской каюте «Академика Королева» на стене висит картина: среди нелюдимого ночного моря рвется вперед гриновский барк с развернутыми парусами — туда, где «за далью непогоды есть блаженная страна». В каюте Владислав Николаевич Иванов, руководитель экспедиции «Тайфун», и Геннадий Николаевич Чубуков, капитан флагмана, рассказывают нам об ураганах, которые ученые называют нежными женскими именами «Рита», «Филлис», «Грэсси», словно тем самым пытаясь смягчить их грозный нрав. А ведь они, эти «нежные создания», заставляют вводить чрезвычайное положение на побережье, к которому приближаются, приводить в готовность номер один отряды самообороны и госпитали, эвакуировать население из наиболее уязвимых районов, Разрушают дома, выбрасывают на берег корабли, уносят тысячи человеческих жизней.
Позади три месяца интенсивных исследований в Филиппинском море, которое не зря называют «гнездом тайфунов». Только за время работы экспедиции их было там четырнадцать. Экспедиция солидная: ни мало ни много, десять научных отрядов — аэрологи, гидрологи, метеорологи… Рассказывали о разном: об особенностях структуры атмосферы и океана в районе зарождения тайфунов (так называют ураганы в Тихом океане), о работе в сложных «возмущенных» условиях в достаточной близости от тайфуна. Сетовали на то, что еще поразительно мало знаем мы о тропиках — мощном источнике тепла для нашей планеты.