Сингулярность. Инкубатор счастья
Шрифт:
– А дельфины? – возмутился ученый. – Я не могу их оставить здесь без охраны. Если бандиты проникнут в центр, они могут отключить или повредить систему жизнеобеспечения.
– Не беспокойтесь. Сюда прибыло подкрепление военных. Специально, чтобы защитить лабораторию. Кроме того, у них есть поддержка с воздуха. Не думаю, что бандиты сюда сунутся, увидев, что центр хорошо защищен, – успокоил его Адамс, видя, что его ложь про угрозу повстанцев работает. – Но все же я рекомендую вам эвакуироваться с одним из моих людей. Вы можете отключить ИСИН и дельфинов или перевести их в спящий режим?
– С ИСИНом надо просто запустить программу снижения мощности. Я могу это сделать со своего планшета. Но с дельфинами мне понадобится около часа.
– То есть вы можете управлять пси-системой дистанционно?
– Не совсем. Для ее запуска надо еще проделать кое-какие манипуляции вручную. Это сделано, чтобы защититься от случайного вмешательства хакеров или сбоя программы.
– Хорошо. Отключайте ИСИН. Дельфины пусть пока резвятся в своем бассейне. Я поговорю с военными, чтобы здесь ничего без вас не трогали. А вы пока наденьте вот это. Адамс протянул ему легкий тактический шлем и совмещенную с бронежилетом разгрузку.
– Зачем это мне? – немного испуганно спросил Кравиц.
– Одевайте. Это необходимая предосторожность. Вы полетите на вертолете. Машина гражданская, не бронированная. Здесь в окрестностях уже могут быть боевые группы повстанцев. А вдруг по вам начнут снизу стрелять. Помогите ему экипироваться, – попросил Адамс командира. – Он полетит на базу на вертолете с одним из моих людей. А я пойду еще поговорю с капитаном. Ваши люди готовы отразить нападение повстанцев?
– Да, сэр, – едва удержавшись от улыбки, ответил оперативник. – Все уже у машин.
Найти капитана оказалось несложно. Он с парой сержантов изучал карту местности у центрального КПП, то и дело рассматривая в бинокль ориентиры и сверяясь с координатами на планшете.
– Мы готовы покинуть объект, кэп, – сообщил цэрэушник, мельком взглянув в сторону парковки, где в броне и шлеме неотличимый от спецназовца Кравиц немного неуклюже забирался в вертолет. – Вертолет и четыре внедорожника.
– Мы готовы вас выпустить. Я не буду досматривать ваши машины, сэр. У меня ориентировка на крупное оборудование и вон те две фуры, – капитан показал в сторону мобильной лаборатории. – Удачи вам, сэр.
– Послушайте, капитан, – Адамс взял офицера за локоть и немного отвел в сторону. – Вы приняли контроль над очень серьезным и потенциально очень опасным научным объектом, от которого зависит национальная безопасность. Не знаю, какой был у вас инструктаж, но послушайте мой совет. Ничего не трогайте. Охраняйте внешний периметр. Заблокируйте и изолируйте лабораторию № 4. Думаю, к утру сюда вернется персонал и восстановит контроль над опасным оборудованием.
– Спасибо, сэр, – благодарно кивнул офицер. – У меня приказ ничего не трогать, внутрь лабораторий не заходить. Надеюсь к утру передать его ученым и убраться отсюда. Мы уже третий день без отдыха.
Вертолет был уже в воздухе, к КПП подкатила небольшая колонна внедорожников, и Адамс, забравшись в тот, что был в ее центре, бросил взгляд на лабораторию, где оставались три дельфина. Он ощутил легкую тоску из-за вынужденного расставания и так и не смог определить, принадлежало ли это чувство ему или это был невольный контакт с сознанием дельфинов.
Швейцария. Женева
Даже с разложенными винтами коптер был совсем небольшой и легкий. Подозрительно хмурясь, Агнежка взвесила его на руке и снова положила в контейнер. Ей уже приходилось использовать похожие аппараты в своих акциях для разведки и наблюдения, но то, что предстояло сделать сейчас, было делом новым, интригующим и от этого чрезвычайно интересным.
После того как закончилась операция с учеными коллайдера, Гао рассчитался с ней криптовалютой, посоветовал залечь на дно и, пожелав удачи, исчез. Агнежка щедро заплатила своим людям и дала им тот же совет.
Несколько дней она провела в небольшой съемной квартирке на окраине Женевы, размышляя, где в современном, утыканном камерами мире можно безопасно схорониться, чтобы, не привлекая внимания, потратить свое небольшое состояние. Таких мест даже при очень тщательном изучении карты и долгих поисков в сети было совсем немного. США, Европа, Россия, Япония, Австралия, развитые страны Юго-Восточной Азии и арабы отпадали сразу. Там все было утыкано камерами наблюдения, были гипертрофированно развиты спецслужбы, поэтому любой человек мог оказаться в поле зрения. К тому же в Штатах и в Европе начинались беспорядки и смысла соваться в назревающую там гражданскую заваруху она абсолютно не видела. Латинская Америка, Африка и бедные страны Азии тоже отпадали. Там невозможно было обеспечить достаточный уровень личной безопасности. Любой новый человек с деньгами привлекал к себе внимание и местных бандитов, и коррумпированной полиции, которая была совсем не прочь подоить жирненьких иностранцев, бегущих от налоговиков и полиции из более развитых стран. В общем задача найти безопасное место в современном мире была довольно сложной. Но, несмотря на это, оказалось, что ее решение лежало на самом виду.
Швейцария… Эта мысль пришла Агнежке в голову, когда она сидела с бутылкой Cote du Rhone 17 и тарелкой отборных швейцарских сыров перед телевизором и смотрела местные новости, по которым представители женевской общественности распекали местную полицию за то, что она допустила практически беспрепятственную деятельность агентов иностранной разведки в их любимом городе. Полицейские особо и не возражали, жаловались на слабую техническую оснащенность и ссылались на то, что несколько лет назад граждане сами проголосовали на референдуме против «превращения страны в полицейское государство». Из-за этого были свернуты программы по расширению штата муниципальной и криминальной полиции и прекращено финансирование развертывания системы мониторинга, которая предполагала практически полное покрытие страны камерами наблюдения.
17
красное вино, произведенное в долине реки Роны на границе Швейцарии и Франции.
Услышав это, Агнежка отставила бокал и потянулась за планшетом. Оказалось, что из развитых стран Швейцария действительно была самой либеральной страной в плане наблюдения за собственными гражданами. На нескольких референдумах швейцарцы упорно отказывали государству в праве следить за ними через камеры наружного наблюдения, систему чип-сканеров, способную определять местоположение по чипам, встроенным в банковские карты, и даже через мобильные приложения, обладающие функцией геолокации. Более того, в стране до сих пор не существовало современной централизованной системы сбора данных о гражданах. Каждое ведомство работало самостоятельно, и обмен информацией занимал непозволительно много времени.
Снова взяв бокал с вином, Агнежка довольно хмыкнула. Выходило, что ехать никуда не надо. Если она станет владельцем недвижимости, то с ее паспортом ЕС можно жить в Швейцарии сколь угодно долго. При этом можно было не особо опасаться, что ее случайно вычислят из-за маловероятного шанса, что после операции на коллайдере где-то остались зацепки, по которым на нее удастся выйти полусонной швейцарской полиции.
Так она решила остаться и осесть здесь под своим реальным именем и фамилией. Сняла себе в Лозанне небольшую просторную студию с великолепным видом на Женевское озеро, поступила в местную бизнес-школу, чтобы получить степень MBA, а заодно иметь оправдание на случай, если кто-то начнет задавать вопросы, чем она тут занимается.