Синие шинели (сборник)
Шрифт:
Забрезжили огни горного аула. Сурдушкин приказал спешиться. Посоветовались. Решили послать Маматказина на разведку. Он хорошо знал местность, так как бывал здесь раньше. Ему удалось узнать многое. Басмачи мелкими группами, по четыре-пять человек, рассредоточились в трех аулах. Они гуляли по случаю какого-то религиозного праздника. Сам главарь банды Яйшибек Канаев пьянствовал в одном из аулов у местного муллы.
Они проехали еще немного и остановились у подножия горы. Никон предложил продумать план действий. Решили дождаться темноты и атаковать ближайший аул, а пока дать отдохнуть лошадям.
— Нужно создать как можно больше шума. Пусть подумают, что нас много, — сказал Сурдушкин. — Будем действовать гранатами: кроме басмачей, как доложила разведка, там никого нет.
Как только опустилась ночь, четверо всадников подъехали к первому аулу. В крайней хате горел свет. Из-за дувала доносились пьяные песни басмачей.
— Гранаты, — скомандовал Никон.
В окна и двор полетели гранаты. Раздалось несколько взрывов. Свет погас. И все стихло.
Усманов вошел во двор, быстро вернулся.
— Ни один не ушел, — сказал Ерназар.
— По коням! — крикнул Сурдушкин, и отважная четверка поскакала ко второму аулу.
Во дворе дома муллы видны были в лунном свете силуэты людей, кто-то зло бранился, лаяли собаки. По-видимому, бандиты услышали взрывы гранат и готовились оказать сопротивление.
На скаку милиционеры бросили гранаты во двор. За дувалом взметнулось пламя. Загорелся стог сена. Четверо всадников открыли стрельбу по ошалевшим бандитам.
— Сдавайся! — крикнул Сурдушкин, воспользовавшись секундным затишьем. — Вы окружены!
Спустя несколько минут из-за дувала показалась длинная жердь с белой тряпкой. Бандитам было невдомек, что их окружили лишь четверо храбрецов.
В тот же миг сзади послышался конский топот. Усманов обернулся и увидел мчавшегося во весь опор всадника.
— Уходит курбаши! — крикнул Усманов, разглядев под лохматым треухом черную повязку главаря.
Бандит вскинул винтовку и выстрелил в Усманова. Но промахнулся. Канаев резко повернул коня и исчез в темноте. Все это произошло неожиданно, и ни одна из пуль, посланных вдогонку курбаши, не достигла цели.
Воспользовавшись появлением главаря, окруженные за дувалом бандиты попытались оказать сопротивление. Но полетевшие во двор последние гранаты закончили дело.
Третий аул встретил всадников темнотой и молчанием. Вышедший из крайней мазанки казах рассказал, что четверо басмачей ускакали в сторону горного ущелья. Преследовать бандитов ночью в горах было бесполезно, и милиционеры решили остановиться и немного отдохнуть.
Выехали чуть забрезжил рассвет. В глубоком ущелье еще клубился туман. Копыта коней милиционеры предусмотрительно обмотали кошмой, и теперь лошади неслышно несли всадников по каменистой горной дороге.
Едущий впереди Ерназар Усманов натянул поводья:
— Смотрите! Костер.
Присмотрелись. Действительно, сквозь молочную пелену мигал огонек. Милиционеры спешились и, привязав коней к боярышнику, тихо двинулись к огненной точке. Расчет был прост: окружить людей у костра и, если это бандиты во главе с Канаевым, заставить сдаться без боя.
Подойдя совсем близко к костру, Сурдушкин подал знак остановиться. Долго вглядывались в силуэты. Наконец Усманов тихо сказал:
— Вон тот, справа, Канаев.
Прячась за скалы, милиционеры замкнули кольцо.
Басмачи, прижавшись друг к другу, сидели возле угасающего костра. Неожиданно над их головой прогремел выстрел. Бандиты всполошились, схватились за оружие. Властная команда Сурдушкина и Усманова заставила их побросать винтовки.
Но тут случилось непредвиденное. Тот, что с черной повязкой, метнулся в сторону, пытаясь уйти. Следом за ним рванулся Ерназар. По ущелью прокатились выстрелы. Через некоторое время Усманов, прихрамывая, вернулся и доложил, что раненный в плечо главарь Яйшибек Канаев связан и лежит у скалы шагах в семидесяти. В схватке с ним Ерназар был легко ранен в ногу.
Так закончилась боевая операция на Чаткольском перевале. Банда Яйшибека была ликвидирована. Но это не означало, что в Сыр-Дарьинской области наступили мирные дни. Предстояли новые дела, новые трудные походы.
Глубокой осенью в Бостандыке вспыхнул басмаческий мятеж. Бандиты убивали партийных и советских работников, комсомольцев, учителей, сжигали аулы, угоняли скот. В срочном порядке был сформирован конный отряд милиции. Командование принял на себя Никон Сурдушкин.
Недалеко от Бостандыка отряд Сурдушкина, насчитывающий чуть более тридцати человек, встретился с крупной и хорошо вооруженной бандой.
Попытка атаковать залегших бандитов окончилась неудачей. Милиционеры были встречены сильным пулеметным и ружейным огнем. Пришлось отступить за песчаные барханы, вынося из-под огня раненых товарищей. Отряд окопался, организовал оборону. Но бандиты не спешили с атакой. Приближался вечер. Со стороны села тянуло дымком, слышно было мычание коров и лай собак. Мирная картина села насторожила Сурдушкина и его товарищей. По всему было видно, что бандиты что-то затевают. Но что? Решено было послать в село разведгруппу. С наступлением ночи трое милиционеров во главе с Александром Трояновым отправились на задание.
Обогнув село, разведчики подошли к крайней хате. Троянов тихонько забарабанил в затянутое бычьим пузырем окно. Скрипнула дверь, и на пороге выросла сгорбленная фигура.
— Не бойся нас, старик! — шепотом сказал Троянов. — Не злая воля принесла нас к тебе. Нам нужна твоя помощь.
Узнав, что перед ним работники милиции, старик стал жаловаться на бесчинства и зверства басмачей, назвал их приблизительную численность. Однако, что они намерены предпринять — не знал.
— Надо добраться до штаба бандитов, — решил Троянов.