Синие шинели (сборник)
Шрифт:
— Не бойтесь, гражданин Асылбеков, — спокойно сказал Султан Мргалиевич. — Разве так изменилась ваша сестра Моржан?
Ночное дежурство.
Асылбеков-Бабаханов не ответил. Он снова опустился на стул, не удостоив взглядом сестру… Его увели в камеру.
Неделя прошла в тяжелых раздумьях. Шестьдесят две тысячи рублей, украденных в кассе Баканасского совхоза, не давали покоя. На следствии Асылбеков лгал и изворачивался, но с каждым днем кольцо улик сжималось. Казалось, он еще на что-то надеется.
За свою недолгую жизнь он ни разу не встречался со следователями и потому не верил, что эти люди могут узнать все о его деле. Шли дни.
Догадки и сомнения терзали душу Ахмета. Сердце давили тоска и гнетущая неизвестность. Рушились надежды на красивую жизнь.
Он схватил чистый лист бумаги, принесенный ему накануне надзирателем, и стал лихорадочно писать, мусоля огрызок карандаша. Потом, закончив это дело, со стоном бросился вниз лицом на жесткие тюремные нары и несколько минут лежал в оцепенении, обхватив руками голову. «Шестьдесят две тысячи рублей… Да, сумма немалая! За такие деньги и пулю в лоб недолго…»
Ахмет вскочил с нар, его припухшие от бессонницы глаза округлились. Нет, он хочет жить! Пусть будет любая жизнь, но жизнь при свете и солнце.
С этими мыслями он рванулся к железной двери и стал неистово колотить в нее.
Через час Ахмет стоял в кабинете генерала.
— Пришел рассказать всю правду, — с трудом выдавил он. — Деньги мне не нужны. Они закопаны на берегу Тусмурунского канала. В ту ночь ездил за ними, хотел забрать, но помешала милиция. Судите! Но прошу сохранить жизнь!
Он был не только хорошим шахтером, но и отважным дружинником. Несколько лет Гарри Фурса добровольно нес нелегкую службу по охране общественного порядка в горняцком поселке Гвардейский. Это было его второе призвание. Он всегда спешил туда, где нуждались в его помощи.
Как-то в глухую полночь Гарри проснулся от тревожного стука в окно. Пришли дружинники. Ребята рассказали, что неизвестные пытались проникнуть в универмаг. Начальник штаба дружины собрался как по тревоге и остаток ночи провел в поисках злоумышленников.
На рассвете у магазина при осмотре места происшествия подобрал брошенную кем-то телогрейку. На рукавах ватника заметил пятна сурика. Вспомнил, что позавчера кому-то выписывали краску… Направляясь в забой, завернул в рудоуправление, потом — на склад. Проверил все накладные и нашел фамилию получателя сурика. Эта улика помогла предупредить готовящееся преступление.
А спустя несколько дней в Гвардейском узнали о героическом поступке горного мастера Фурса. Он вступил в поединок с опасным рецидивистом, вооруженным двумя пистолетами, и задержал его. Тогда-то и состоялась беседа у начальника милиции.
— Мужества тебе не занимать, смекалки тоже, — говорил капитан Хрунов, прохаживаясь по кабинету. — Ты студент, будущий юрист. Переходи в уголовный розыск, по всем статьям подходишь…
Но поработать с капитаном Хруновым пока не удалось: горный мастер Гарри Фурса уехал в Усть-Каменогорск. Там мысль о работе в органах охраны общественного порядка окрепла и оформилась более четко.
В отделе уголовного розыска областного управления беседа была недолгой.
— Знаете, как старатель работает? — говорил начальник отдела. — В нашей службе есть что-то похожее на его труд. Умейте анализировать каждый факт: ценные детали в одну сторону, ненужные — на выброс…
Первое оперативное совещание было экстренным. Гарри Фурса внимательно слушал информацию. Ночью в Аблакетке убили сторожа управления «Строймеханизация». Бандиты выдернули трактором оконную решетку и выволокли сейф. Деньги же, из-за которых совершилось гнусное дело, взять не удалось…
На совещании докладывали о ходе следствия по раскрытию другого тяжкого преступления. От рук хулиганов погиб гражданин Хорошаев.
Кому поручить вести то и другое дело? Выбор пал на молодого оперативника Фурса.
Шло время, но по делу в Аблакетке не было ни одной зацепки. Тридцать дней и ночей прошли в непрерывных поисках. «Неужели так и придется расписаться в своей беспомощности», — закрадывались иногда сомнения. Интересно, что даст сегодняшняя встреча с Тоней С.?
Хрупкая и застенчивая, она вошла в кабинет и осторожно присела на стул. Фурса заметил ее волнение.
— Я боялась говорить о нем, — начала девушка. — Но сейчас Валерки в городе нет. Мне всегда страшно с ним. Однажды пошли в кино, он выпил вина и по дороге хвастался своим геройством. А потом все же сказал мне, что со своим дружком убил человека.
И вот перед ним уже сидит Валерий Медведенко. Он молод, из-под черных вразлет бровей смотрят злые глаза. Допрос продолжается долго. Припертый неопровержимыми уликами, Медведенко, еще упорствуя и на что-то надеясь, все же сознается в своем злодеянии. Клубок разматывается.
А через день в кабинет Фурса шумно вошла уже немолодая женщина. В ту ночь, когда был убит сторож, в ее квартиру стучался тракторист Каримбаев. Да, верно, он и раньше бывал у нее: привезет краденые дрова, получит чаевые — и бывай здорова. Но это днем. А на этот раз явился ночью. Просил на бутылку водки. И уж так пристал, словно без этой водки жить не может.
— Уходи, и нечего по ночам людей булгачить! — вот что я ответила ему, товарищ следователь.
— Нет, к Пушкаревой я не стучался, — возражал на очередном допросе Каримбаев. — Это недоразумение, товарищ Фурса. Днем с работы ушел раньше времени: трактор мой на ремонте. А вечером в кино был.
Возле брошенного сейфа найдены трос и кусок трубы, которым заводят трактор. Фурса вспомнил разговор с механиком управления. Тот говорил тогда:
— Труба Каримбаева — это точно. А трос — не скажу, не знаю, кому принадлежит…