Синтез

Токацин

Один из сарматов крепко схватил его за плечо. Гедимин развернулся, досадливо щурясь и ожидая неприятного разговора, — он не заметил, чтобы толкал кого-то или наступал на чужие ноги, но допускал, что это могло случиться. Но сармат улыбался.

— Атомщик, ты?

— Зольт? — Гедимин крепко сжал руку бывшего пленника. — Что нового? Не вернулся в научный центр?

— На орбите Седны видал я такую науку, — поморщился Зольт. — Хорошо, что ирренций отсюда увезли. Как там у вас, ничего не взрывается?

— Только взрывчатка, — усмехнулся Гедимин. — Мне поручено проверить катер судьи. Не уходи далеко, я вернусь.

— Я с тобой, — Зольт пошёл за ним. Идти, впрочем, оставалось недалеко, — Айзек уже увидел ремонтника и отчаянно махал руками.

…Катер развернулся на волнах и остановился, расправив под собой «подушку» защитного поля. Шекеш замахала с вышки флагом и, отложив его, подняла рупор. Пилоты у стартовой черты выстроились в шеренгу, держа корабли в руках, — сигнал к запуску ещё не был дан. Гедимин и Зольт вместе с другими сарматами поднялись с земли — там, где можно было что-то разглядеть, следовало это сделать.

— Кто здесь твой? — шёпотом спросил Зольт.

— Семнадцатый, — отозвался Гедимин. Сначала он хотел упомянуть Иджеса, Лилит и других пилотов из Ураниум-Сити — на сегодняшний заплыв вышла даже Хильда — но решил не запутывать сармата. Сегодня ремонтник собирался следить только за Линкеном.

— Снять торпедные обвесы, извлечь торпеды и выложить для проверки! — скомандовала Шекеш. Гедимин сжал плечо Зольта, и тот замолчал, так и не задав очередной вопрос. Линкен без возражений вскрыл торпедные отсеки, показывая проверяющему сармату, что они пусты, и показал контейнеры с торпедами — пока что они лежали в карманах взрывника. Сармат, кивнув, пошёл дальше.

— Бластер, — еле слышно прошептал Гедимин. — Кто за тебя снимет с носа бластер?!

Зольт озадаченно посмотрел на него.

— Он что, решил нарушить правила?

— Надеюсь, нет, — буркнул ремонтник. «Надо было самому снять бластер!» — ему было досадно. «Ведь не удержится же от стрельбы…»

Пока Шекеш объясняла правила прохождения подводной трассы, Гедимин разглядывал цветные поплавки на воде. Они выстроились в несколько рядов, первый начинался в десяти метрах от берега, последний — в пятидесяти. Это был настоящий лабиринт — правила подводных заплывов усложнялись от раза к разу, зимой даже пришлось дать пилотам распечатки, и всё равно было много невольных нарушителей. Гедимин видел похожую распечатку у Линкена две недели назад и надеялся, что взрывник подготовится. «Глупо будет проиграть, запутавшись в правилах… и буйках,» — думал он, просчитывая наилучшее прохождение лабиринта.

— Гото-овсь… tza! — выкрикнула Шекеш, подняв рупор. Вода у берега на секунду вспенилась — корабли уходили на глубину.

— Теперь мы ничего не увидим, — Зольт сел на траву и похлопал по земле рядом с собой. — Садись! Вот поэтому я предпочитаю полёты. Рассказывают, ты когда-то входил в одно из лётных звеньев…

Гедимин кивнул, но садиться не спешил. Он внимательно смотрел на воду вокруг поплавков. Линкен отпустил рычаг на пульте и положил руку на клавиши — значит, корабль уже достиг лабиринта. Он на пару секунд обогнал ближайшего соперника, но среди пилотов оказались более быстрые, — даже при идеальном прохождении лабиринта на первые места надеяться не следовало.

Линкен стоял к Гедимину спиной, о том, что он делает, догадаться можно было только по характерным движениям плеча, — и сармат не мог понять, по какой траектории движется под водой корабль. У одного из буйков шевельнулась вода — кто-то поднялся слишком высоко и потревожил её, остальные шли на большей глубине. Линкен резко выдохнул и ещё несколько раз надавил на клавиши. «Разворот к берегу?» — ремонтник не был уверен в предположении, но многие пилоты — чуть раньше или чуть позже — повторили то же движение, видимо, этот манёвр рано или поздно приходилось выполнять всем.

Вода всколыхнулась, на долю секунды вскипела, и Айзек на катере схватился за свисток. Пронзительный сигнал пронёсся над озером, заставив всех вздрогнуть.

— Семнадцатый, всплывай! — закричала Шекеш на вышке. Гедимин стиснул зубы. «Всё-таки не сдержался…»

Чья-то подлодка показалась на поверхности среди поплавков. Это был тёмно-зелёный корабль с поперечными белыми «насечками». Всплывал он странными рывками, а уже на поверхности завалился на левый борт и остался так лежать, отключив винты.

— Кто пилот? — спросила Шекеш. Сармат под номером двадцать, покосившись на бесполезный пульт в руке, сунул его в карман и помахал судьям.

— Семнадцатый! — рявкнула самка. Линкен, на секунду оцепенев, очень медленно взялся за пульт. Миниатюрный «Дракон» всплыл перед ближним рядом буйков, в сорока метрах от повреждённой подлодки двадцатого.

— Корабль к берегу, — скомандовала Шекеш. — Дисквалификация до конца июня.

Линкен вздрогнул, поднял голову, и его рука судорожно дёрнулась к карману. Гедимин быстрым движением подобрал с земли камень — оглушить взрывника на таком расстоянии он не мог, но ещё удалось бы заставить сармата бросить взрывчатку мимо цели.

— Я прошёл буйки! — крикнул Линкен, вызвав сердитый гомон на берегу.

— Ты уже выбыл, когда подстрелил двадцатого, — отозвалась Шекеш. — Вали со старта и не мешай пилотам!

«Дракон» погрузился, но неглубоко — он шёл вдоль поверхности, и над ним вода вскипала. «Быстро идёт,» — одобрительно кивнул Гедимин. Через несколько минут Линкен выловил корабль и отвернулся от воды. Двадцатый пилот уже покинул шеренгу участников и сидел в стороне на фриловой плите, дожидаясь, пока его неуправляемую подлодку достанут из озера. «Надо будет подойти к нему после заплыва,» — подумал Гедимин. «Предложить компенсацию или помощь.»

Увидев, что Линкен поднимается по склону, двадцатый встал с плиты и шагнул к нему, преградив ему дорогу. Взрывник, не останавливаясь, оттолкнул его руку. Двое сарматов-зрителей подошли к нему и встали на пути; пилот схватил его за капюшон и попытался развернуть к себе. «Hasu!» — Гедимин почувствовал холод в груди. «Успею, нет?..»

Он почти успел — за два прыжка до цели он увидел, как падает, схватившись за горло, двадцатый пилот, а Линкен резко разворачивается к его заступникам. Их было уже не двое — пятеро, и ещё один, отломив кусок ограждения, торопился к ним. Гедимин отшвырнул тех, кто стоял ближе к нему, и ударил Линкена в лицо.