Сирена (ЛП)
Шрифт:
– Дай, пожалуйста, белую повязку. И мой чемоданчик. Черный.
После очередного реверанса, девушка ушла, и тотчас вернулась с простым, белым платком и небольшой коробкой, похожей на чехол для флейты, разве что, намного длиннее. Взяв белую повязку, Сатерлин обернула ее вокруг бицепса Зака.
– Это еще что за...
– "Восьмой Круг" позаимствовал у старой гвардии систему сигналов повязками и флагами, - объяснила Нора, - мы ее несколько изменили для адаптирования под здешнюю специфичную клиентуру. Повязка может нести как сигнальный, так и информативный смысл. Вот эта белая означает, что ты СМ девственник, который только
– Должна?
– скептически спросил Истон, - мне, правда, нужен стоп-сигнал? Простого "нет, спасибо" будет недостаточно?
– Поверь мне, Зак, без этой маленькой защиты, у такого ослепительного красавчика, как ты, внизу возникнут большие проблемы.
– Разве не красный является лучшим стоп-сигналом?
– спросил он, совершенно не желая называться "девственником".
– Красная повязка сигнализирует о том, что ты увлекаешься играми с кровопусканием.
– Ого, понятно.
– Может быть и хуже, - сказала Сатерлин, закончив фиксировать ткань вокруг его руки, - может быть и коричневая.
– И что означает этот цвет?
Она лишь обменялась с молодой девушкой заговорщическими взглядами.
– Держать волков на расстоянии... мне следует волноваться, Нора?
Она не ответила. Открыв со щелчком чемоданчик, она достала довольно внушительно выглядящий черный стек с белым плетением. Отшагнув назад, Сатерлин повертела им с пугающей ловкостью, и, резко взмахнув, ударила стеком о свою обтянутую кожаной юбкой голень. Эхом отдавшийся в коридоре звук походил на выстрел.
– Кингсли Эдж был первым человеком, давшим мне в руки стек. Это было подобно поднесению меча королю Артуру.
Она подмигнула девушке, которая только и могла, что благоговейно улыбаться. Истон старался не закатить глаза. Мысль о том, что Норе везло с женским полом больше, чем ему, вводила в уныние.
– Пойдем, Закари, - сказала она, постукивая стеком по своей кожаной юбке.
– Да, Госпожа, - ответил он с небольшой долей иронии.
Поворачиваясь, Сатерлин остановилась на полушаге, - Скажи мне свое имя, - приказала она девушке.
– Робин, - ответила та.
– Ох, маленькая птичка, - промурлыкала Нора.
Протянув руку, тыльной стороной ладони она погладила пылающую щеку молодой девушки.
– Я запомню, - и, опустив руку, отошла.
Сатерлин вызвала лифт, дверь которого тотчас открылась. Они вошли внутрь, и Истон увидел, что на панели была всего одна кнопка с указанием движения вниз.
– Этот лифт едет только вниз?
– Очевидно, что так.
Рукоятку своего стека Нора держала в правой руке, а ременный наконечник в левой и Зака посетила мысль, что она несла его, как скипетр. Даже ее поза, обычно откровенная, но не вызывающая, изменилась. Вздернув подбородок, и выпрямив спину, она держалась, как королева. Ей было к лицу это высокомерие.
– Тогда, как мы выберемся?
Сатерлин посмотрела на него, словно озвученная мысль никогда не приходила ей в голову.
– Думаю, никак.
– Та девушка преклоняется перед тобой, но она не в курсе, что ты писательница. Откуда она тебя знает, Нора?
– Внизу меня знают все. Ах, точно, отвечу на ранее заданный тобою вопрос, - произнесла она, когда лифт замедлился, - да, тебе следует волноваться.
Истон услышал приглушенное трение лифта, собирающегося с рывком остановиться. Дверь открылась. Повернувшись
Шагнув вперед, она пересекла порог. Когда она исчезла в непроглядной мгле, Зак позвал ее по имени и, вцепившись в протянутую назад руку, вслепую позволил ей утащить себя в бездну. Несколько мгновений спустя, его глаза привыкли и он отступил назад, когда понял, что пошатываясь стоял наверху крутой лестницы. Но Нора двинулась вперед, затем вниз, и у него не осталось иного выбора, кроме как последовать за ней.
Истон почувствовал музыку до того, как услышал. Этот грохот примитивной симфонии жестокости ударил ему прямо в грудь. Сатерлин спускалась по лестнице, и ему пришлось довериться ей, так как он едва различал под собой собственные ноги. Когда они оказались на полпути, снизу раздался оглушающий рев узнавшей Нору толпы, а как только они добрались до последней ступеньки, ей в ноги стали кидаться полуголые люди. Она проходила мимо них, одних отпихивая, других пренебрежительно отгоняя своим стеком, словно мух. Чем жестче она с ними обращалась, тем больше они перед ней стелились.
Оглядевшись, Истон увидел образы, которые могли воспринять его глаза, но не разум. Над ним висели высоко вздернутые и зафиксированные тела. Обтянутая в кожу женщина, подтащив мужчину к кресту, привязывала его, в то время как рядом, выстраивалась очередь из желающих поучаствовать в его наказании. На безостановочно вращающемся колесе, в распятой позиции была привязана обнаженная женщина, которую хлестал огромных размеров мужчина. Еще одна женщина, обездвиженная Х-образной распоркой, оказывала свои услуги с головы до ног облаченному в винил - кроме находившейся у нее во рту части его тела - мужчине. Сквозь весь этот влажный, пламенный ад, Сатерлин ступала, не моргая, не вздрагивая, не оступаясь ни на один шаг. Она с легкостью порхала, держась над этой темной водой, с горящими, словно охваченными огнем глазами. Зак подумал, что этот взгляд можно было увидеть за много миль.
Нора тянула его за собой через толпу обожателей, в сторону открытой лифтовой шахты из сварочного железа, располагающейся на другой стороне уровня. Охраняющий лифт мужчина, своими габаритами был, примерно, с дом, и носил ковбойские кожаные "наштанники" и шипованный собачий ошейник. Переложив стек из правой руки в левую, свободной Сатерлин ударила громилу по лицу с такой силой, что ее редактора передернуло. Истон двинулся вперед, готовый принять возмездие охранника, но тот попросту улыбнулся и, поклонившись, отступил назад. Нора вошла в лифт, следом за ней поспешил и Зак.
– Какого черта сейчас произошло?
– потребовал он, ссылаясь на пощечину.
– Пароль, - ответила она.
Двери закрылись, и лифт поехал наверх. Для безопасности, Истон придвинулся к черной стене, однако Нора стояла на самом краю, посылая воздушные поцелуи завывающей и ликующей внизу толпе.
Лифт поднял их на три уровня, и они оказались в баре, стилизованном под Старый Свет, где всюду стояли черные, лакированные столы, в центре которых располагались бледно-желтые свечи, плавящиеся и капающие воском на блестящую поверхность. Позади бара с невообразимым ассортиментом напитков, висело огромное зеркало. Все еще раздававшийся шум толпы, заметно стих. Барная часть открывалась на манер балкона и Зак, по-прежнему, мог видеть творившийся внизу хаос.