Сирена
Шрифт:
– Ваш просто отвратительный.
– Можно подумать, что с получением докторской степени Оксфорда, параллельно я обучался должному приготовлению кофе.
– Одни из нас обладают этим даром. Другие нет. Бедненький вы, всю жизнь давящийся мерзким напитком.
Истон улыбнулся своей ассистентке, устроившейся в напротив стоящем кресле.
– В нашей семье кофе занималась Грейс. По всей видимости, она обладала этим даром, – сказал он. – Американский кофе куда лучше английского. Но в Лондоне
– Она производит впечатление хорошей хозяйки.
Улыбнувшись, Мэри, казалось, поняла, что сказала лишнее.
– Простите, Зак.
– Все в порядке. Очевидно, ни для кого не секрет, что мы с Грейс разошлись. Даже этот придурок Финли в курсе.
Его ассистентку передернуло от отвращения.
– Поверить не могу, что он дошел до отправления всех этих пошлых подарочков, только чтобы подействовать вам на нервы. К тому же облил Нору помоями… Я никогда вам этого не говорила, но мне, правда, нравятся ее книги.
– Мэри, я и представить не мог, что ты разделяла подобные убеждения.
– Не могу сказать, что я разделяла подобные убеждения, но мне нравятся хорошие книги. Романы Сатерлин так и обжигают.
– Ее жизнь и есть самый обжигающий роман, - сказал Истон.
– Вы говорите так, будто это плохо.
– Мэри, книги Норы не единственное, что она продает.
– Да, я наслышана о том, кем она, на самом деле, является. Подумать только, я работала на редактора, сотрудничавшего с самой настоящей Доминой.
– Не просто Доминой. А практикующей Госпожой. Что я не могу принять. Сатерлин полагается об этом писать. Ей не полагается в этом жить.
– Нора пишет не об убийствах, босс. Она не убивает людей, как в книгах, так и в реальной жизни, она просто…
– Избивает их, как в книгах, так и в реальной жизни, - закончил за нее Зак.
– Но им это нравится. Это меньшее зло, нежели убийство и насилие, вы не находите?
– Мэри, ты не возражаешь, что у твоего мужа до встречи с тобой были другие любовницы?
– Конечно, нет. Я и сама не без прошлого.
– А теперь, ответь, стала бы ты возражать, узнав, что они платили ему за секс?
Она рассмеялась сказанному.
– Понимаю, о чем вы говорите. Но все же…
– Я могу это принять, в качестве частной практики между согласными взрослыми людьми. Но делать это с незнакомцами за деньги?
Выдохнув, Мэри закатила глаза.
– Босс, вы, действительно, считаете, что из-за своей личной жизни Сатерлин не заслуживает публикации? Это несколько сурово, вы так не считаете? Дело действительно только в книге?
Истон посмотрел на свою ассистентку.
– Пожалуйста, не передавай этого никому…
– Господи,
– Нора и я… Это выходило за рамки работы.
Мэри кивнула.
– Ясное дело. С начала сотрудничества с Сатерлин, ваше настроение значительно улучшилось. Поэтому вы так злитесь?
– Она солгала мне. Вот, через что я не могу переступить. Она была мне небезразлична. Впервые, со времени нашего с Грейс расставания, я смутно представил себя счастливым. По крайней мере, не несчастным.
– Может, с вами Нора представляла то же самое. Может, поэтому она боялась вам рассказать. Или, может, хотела, чтобы вы видели в ней писательницу, а не, не знаю, персонаж.
Истон вздохнул. Он понимал правдивость этой точки зрения. Только пока он не хотел ее признавать.
– Ответьте мне на один вопрос, босс. Какой, по вашему мнению, главный вид искусства?
– Литература, - без колебаний ответил Зак.
– Художникам и скульпторам требуются определенные ресурсы и техники. Танцорам музыка. Музыкантам инструменты. Литературе не требуется ничего, кроме голоса, чтобы изречь слова или песок, чтобы на нем писать.
Пройдя к стоящему в его кабинете книжному шкафу, Мэри достала три, опубликованные Главным Издательским Домом книги, положила их перед Истоном лицевой стороной вниз, и указала на УТК-штрих коды каждой из них.
– Даже главный вид искусства подлежит продаже, Зак. А вы, являясь гениальным редактором, способствуете увеличению его стоимости.
Истон встретил взгляд Мэри.
– Ты считаешь меня ханжой?
– Ханже…ватым. У бедного, Боннера разбилось сердце, когда вы сообщили ему об отзыве контракта Сатерлин.
– Я знаю. Он походил на мальчика, у которого только что умер щенок. Но он сдержал свое обещание.
– Жан-Поль доверяет вам. Если вы говорите, что книгу не нужно выпускать, он ее не выпустит. А вы, правда, считаете, что книгу не нужно выпускать?
Истон уставился на свою ассистентку. В свои двадцать восемь, она была намного мудрее него. Мэри была права. По крайней мере, Нора заслуживала шанс объясниться.
– Тебе полагается прибавка.
– За что? За то, что принесла вам кофе?
– И устроила мне нагоняй. И за то, что придешь ко мне в воскресенье, и поможешь прибраться в квартире.
– Это Пасхальное Воскресенье… Мы оба состоим в одной религиозной общине… Тогда почему бы и нет. К тому же, вы лучший босс, который у меня когда-либо был.
– А ты, вне всякого сомнения, лучшая ассистентка, которая у меня когда-либо была. Вот.
Сунув руку в свой портфель, Истон вытащил последнее из присланного Томасом.
– Может, они тебе понравятся? Последний подарок Финли. Кажется, сережки.