Сиреневая книга. Часть 1
Шрифт:
– Э, давай ты меня тут... политинформациями лечить не будешь! У меня, в отличие от тебя, по диамату пятерка была. И не только. Черту, блядь! Черту вы себе сами начертили, когда ножкой шаркали перед этими обезьянами. Ты сам себе признайся, ты видел когда-нибудь, чтобы это хорошо заканчивалось? Это средневековье. Самоуничтожение.
– Так остановитесь! Что ж вы лезете-то? Мы хотим жить... так как мы хотим!
– Кто, блядь, лезет? Кто?... Я? Я в одном районе сижу девятый месяц. Я здесь родился и вырос. И ты... И раньше и мне, и тебе было как-то похую, кто там чему молится. У нас другие интересы были... Подожди, договорю...нам было чем заняться. И
– Ай, давай уже, не лечи... ушло то время. Всё. Теперь уже мира не будет. Мы вместе жить не сможем.
– Сможем, Ханиф, я знаю, сможем. Если выживем. Там, высоко, договорятся и все потушат. Кто не поймет, того толпой... со всех сторон загасят. Потом объявят демилитаризацию, назначат военных преступников, а остальные будут как-то жить. Последние тридцать лет так везде было, где у людей хоть какие-то мозги остались.
– Потушат, загасят... Не на каждом пожаре такое удается, пожарников не напасешься. Тут скорее такое пепелище будет, и дальше гореть пойдет, и... Да весь мир против вас!
– Не-е... Ничего-то ты не понял! Весь мир за нас, только те, кто этим миром вращает, с нами в противофазе.
– Ай, начал опять! Что это дает, поговорили и все...
– Дальше? А ты ничего не замечаешь? Ты думаешь, почему мы здесь топчемся, пиписьками меряемся, а на север не идем? Потому что нельзя там воевать - чревато... Место у нас тут... не для долгих войн. Тут батрачить должны за копейку малую, и ваши, и наши. И станки не ломать. Политика - это концентрированное выражение экономики. Лучше лысого и не скажешь. Когда у хохлов началось, меня очень сильно удивило, как быстро их всех на уши поставили. Я раньше думал, что только джумшуты на такое способны - за такое короткое время быть готовыми друг друга рвать. В силу менталитета. Рассчитались на первый-второй, и понеслась... Хохлы, конечно, тоже заполошные, но чтоб так... Потом, конечно, дошло, что на первый-второй их загодя делили, и объясняли отличия...четных от нечетных.
– А нас с вами... очень давно поделили... Гораздо раньше...
– Мозги вы себе поделили! На ноль. Давно! Ты еще два года назад, поди, только дома разувался? А сейчас вон, башку мне резать собрался! Ты пойми, Ханиф, можешь соглашаться со мной, можешь нахер послать, убить... Мне давно уже похую и ты это знаешь... А я знаю, что надо это все заканчивать. Подожди, договорить мне дай! Я не идиот. И не Лев Толстой. Я просто предлагаю не друг друга по щекам бить, что всем зрителям так нравится... И не в дёсны лобызаться, что у нас и не получится, тут ты прав. А отвернуться... в другую сторону. Или хотя бы себе под ноги посмотреть. Пропасть там. Не надо дёргаться. Это не наша война...
– Это священная война, Бонда! Ты многого не понимаешь. Принесу тебе книги, ты прочитай... Я сам раньше... темный был.
– Знаешь, Ханиф, а ты и сейчас не блондин. Обманули тебя! А если серьезно, то я думаю, что все мы верим в одно и то же. Все на одну гору лезем, только с разных сторон. Ты с одной, я с другой. Какой-нибудь китаец с третьей. Каждый со своими четками. А гора одна, как не называй. Для кого-то Джомолунгма, а для кого-то Эверест. Нам не между собой толкаться надо... Нам всем других надо снизу подтягивать.
– Я одно не пойму. Что же ты... такой, весь типа продуманный, не дёрнул-то отсюда, когда всё закрутилось? Ты же мог.
– Мог. И не мог. Раньше даже оправдание искал какое-то, что не дернул, застрял здесь, кровью перемазался.
– Какие немцы? Ты что, Бонда, с дуба рухнул?
– А для меня, чтоб ты знал, в советское время в Афганистане и наши были... заместо немцев. Хоть я сам тогда туда сдуру рвался. Тогда - не понимал. А сейчас мое мнение - нехуй лезть на чужую территорию. Деньгами лезь, туристами, хер с ним, спецслужбами, если уж так хочется. Но не военными. Не мы, Ханиф, сюда весь этот зверинец зазвали. Вы постарались. Поэтому я вынужден был определиться... с цветом флажка, вы-нуж-ден! Порода у меня такая, йобнутая, гены... У меня оба деда воевали, хотя не думаю, что им это нравилось. Уверен - не нравилось, только выбора не было. Положено так. У жены вон все - труженики тыла. Тоже не сахар, но ведь и не под пулями. Каждому свое. У тебя ведь сейчас... по мне тоже вилка. А решать-то надо! Выбирай, кого ты там, за речкой, хочешь видеть - меня, или кого другого. С подвальным запахом.
Глава 5 6 . Прогулка.
– Ты откуда столько знаешь, Саша?
– Я же тебе рассказывал. У нас тех, кто подает надежды и учится неплохо, тренер направляет к мужикам, которые хотят все знать. Из общества "Динамо". А они уже присматриваются, будешь ты простым окошником или Матой Хари. Опыты ставят на нас, тестируют.
– Врёте-врёте, Вы всё врёте!
– Не врём! Знаешь там есть... такие приблуды. Суперзондерсекретные. На ЭВМ. Подсоединяют проводки к голове, усыпляют и... аля-улю. Закачивают всякое. Когда надо, в голове всё потом всплывает. Только последствия есть.
– Какие это? Трепологические?
– Обижаешь, правда всё! Но, после этого очень тянет к женскому полу. Особенно к брюнеткам. Я вчера на вокзале даже на цыганок заглядывался! Чуть-чуть одну не поцеловал!
– Фу!
– А ты, я смотрю не толерантная! Чем тебе цыгане-то не угодили? Те же индусы, зитагитаголовые. Индийки. Индейки!
– Нет!
– Да, Лиза, да! Я тоже раньше себе всякое думал. Что все женщины разные.
– Ну и правильно думал, а сейчас что думаешь?
– Давай, мы к этому разговору потом как-нибудь вернемся.
– Гад! Опять с темы съехал!
– Конечно гад! У меня и яблоко есть. Хочешь?
Глава 5 7 . Все просто.
– Я же сказал, если нет денег, мы возьмем квартирами. Есть физики, у меня доверенности от них, оформляем долевки. И все.
– А деньги? Как мы это проведем?
– Вексель. В договорах напишем, что расчет прошел "до". А не когда-то там.
– Александр Иванович! Но ведь денег же не будет...
– О май гад! Нина Филипповна, голубушка, Вы часом не охренели? Я вам поставил продукцию. Без предоплаты, без дополнительных накруток. Вы все освоили, мне нихрена не заплатили. Теперь я же ищу приемлемые варианты, а Вы включаете дурочку - где деньги за квартиры.
– Это понятно, Александр Иванович, но мы же не можем продать жилье каким-то третьим лицам, и не получить ничего.
– Еще раз, - обозлился Бонда, - они, то есть я от их лица, рассчитаются векселем, который вы вручите мне за прошедшую ранее поставку. Вы что, в девяностые не работали? Что тут сложного-то?