Сиротский дом в трущобах
Шрифт:
Проклятье! Сорвались мои планы. А эти гады, значит, снаружи выжидали, пошутить хотели!
Я разозлился. Да я буквально вышел из себя. Ну, я им пошучу!
Моя плоть окаменела. В том смысле, что я заклинание каменной плоти использовал, резко крутанулся на месте и впечатал окаменевший кулак в челюсть Саймона. У него был защитный амулет, так что место удара расцвело снопом серых брызг. Только защита была на пули рассчитана, а я от всей души кулаком приложил. Баронет выронил пистолет — слава Богу — тот не выстрелил, и сел на задницу.
— Дункан! — взвизгнула Финелла, но получила пинка от Эйли и улетела на порядок дальше своего кавалера. Ножки у моей Козочки сильные.
— У-у-у! — промычал Кеттл, поднимая руку. Поправил челюсть и признал: — Не удалась шутка, согласен.
— Вы совсем дурные? — возмутилась Эйли, пряча тесак обратно под юбку. Чертова железяка. Вечно мешает, когда я руки распускаю.
— А если бы я тебя на месте грохнул? — спросил я баронета.
— Ну, я же примерно знаю, чем ты располагаешь. — Саймон встал и поспешил к Финелле, но девушка сама поднялась и стала отряхиваться. Видно тоже защиту именно под Эйли подбирала. Кеттл убедился, что его леди не пострадала, снова потер ушибленную челюсть и вернулся к разговору. — Правда, ждал, что ты меня либо узнаешь, либо кристаллические клинки используешь. Против них защиту ставил.
Вот после такого признания говорить, что я его узнал, будет весьма нетактично. Или сказать, чтобы знал, гад!? Нет, не стоит. Пускай не думает, что я это заклинание постоянно… использую…
А ведь сегодня не использовал!
Я достал небольшую книжку из внутреннего кармана пиджака и открыл на «заднем виде»: раз, два, три. Ни одна из копий не использована!
— Ты чего подвис? — поинтересовался Саймон.
— Да так, идея мелькнула, — отмахнулся я.
У меня первое быстрое заклинание появилось. Это не та информация, о которой на каждом углу кричать надо. Если проводить аналогию с колдунами, это тот фокус, который они до последнего держат в секрете даже от своих, чтобы в безвыходной ситуации смертельно удивить врага.
Я еще не знаю, как это использовать, но потенциал определенно есть.
Глава 4
Домой я прибыл около полуночи, и сразу же вломился в кабинет Гарри. Учитель сидел за чертежным столом и аккуратно вписывал пером крохотные руны в огромною многолучевую звезду на ватмане. Работал он медленно кропотливо, на меня даже не отреагировал и, судя по клочкам бумаги на полу, несколько ватманов сегодня уже испортил. Весьма вероятно, этот тоже в утиль отправит. Я тихо присел в гостевое кресло, чтобы не давать повода обвинить меня в ошибке.
Гарри рисовал еще минуту, потом сдался.
— Что?! — спросил он раздраженно.
— Первое быстрое.
— Уже?
Чародей удивился, отложил перо, бросил на руны щепотку кристаллического порошка из толченых накопителей. Пыль прилипла к свежим чернилам, а остатки Гарри снял телекинезом. Повинуясь жесту запачканной в чернилах руки, рядом с чародеем объявилась книга заклинаний и открылась в разделе бытовых, на странице чистящих. Чернильные пятна отделились от рук чародея и упали в специально припасенную для них склянку.
— А теперь пошли на кухню, расскажешь все толком, — сказал учитель.
В обновленной «Наковальне» кухня была раза в два больше, а старую дровяную плиту сменила новая газовая. Правда Гарри, пережив блокаду Фейрбернов, не был настроен полагаться на общественные коммуникации, полагая, что при желании враги его и от газа отрезать сумеют. Небольшая металлическая печка ждала черного дня в углу. Систему водяного обогрева при необходимости можно было зациклить так, чтобы грелось всего несколько комнат, но большой отопительный котел в подвале физически не мог сожрать тот огромный запас первосортного угля, что сделал Гарри. Кроме того, в подвале под заклинаниями льда хранились несколько говяжьих туш и целая батарея консервных банок с овощами. А та звезда, над которой бился учитель, должна была закрыть особняк куполом, способным и артиллерийский обстрел выдержать.
Я поставил чайник на газ, а Гарри подготовил заварочник и достал из холодильника молоко.
— Рассказывай.
— Пожалуй, я начну не с самого заклинания. Сегодня много чего случилось, о чем тебе стоит знать.
Я начал со своих жуликов, упомянул Сансета, перешел к бреморцам и остановился на Кейт, чтобы в деталях вспомнить, как впервые бессознательно использовал заклинание.
— «Задний вид» значит…
Я кивнул.
— И что, не будет никаких возмущений? — поинтересовался Гарри под свист закипевшего чайника.
Я снял его с плиты и залил фарфоровый заварочник.
— По поводу?
— Ну, ты же что-то боевое хотел, я помню. Мы терракинез обсуждали, «взрыв»…
— «Карман» я хотел куда больше терракинеза и «взрыва», но ты сказал, что еще рано.
— Рановато, — согласился Гарри, — но я ожидал, что ты будешь обвинять меня в том, что получил не то, что хотел.
— Знаешь, я действительно получил не то, что хотел. Но, если следовать твоей логике, я получил то, что мне нужно. Не просто так ведь заклинание прижилось. Я действительно использовал его чаще других, и оно не раз меня выручало. Глаза на затылке — весьма полезная вещь!
— М-да, — признался Гарри, — а я целую речь на этот случай подготовил.
— Можешь толкнуть. Не пропадать же.
— Да там все то же, что ты и сказал, только с примерами. Давай лучше я твой третий глаз осмотрю.
Гарри пересадил меня на стул напротив, достал из воздуха книгу, и вытащил из нее пару объемных заклинаний, которые позволяли глубже заглянуть в тонкое тело и энергоузел в частности.
— Так, а сейчас посмотри на холодильник, — приказал учитель.
Искомый агрегат — большой, пузатый с никелированными ручками — тихонько тарахтел у меня за спиной, но я не напрягаясь прочел размашистое «Григсби» по центру.
— А теперь на плиту, — скомандовал Гарри.
Это было сложнее. Плита располагалась сбоку от меня, и оригинальное заклинание не предусматривало такой гибкости. Но ведь трансформировалось же у Гарри заклинание стрижки овец в полноценный телекинез, так почему бы и мне не попробовать?
Я сдвинул взгляд немного вправо, довел его до тридцати градусов и ощутил давление на глаза. Следующие пятнадцать градусов дались мне тяжело. Настолько тяжело, что заклинание сорвалось, а из глаз ручьем потекли слезы. Голова разболелась, и я невольно закрыл глаза, приложив руки к вискам.