Сияние черной звезды

Звездная Елена

— Что? — невольно и сама улыбнувшись, спросила я. — Версия опять далека от правды?

— Да, наивная моя, — отсмеявшись, произнес кесарь. — Весьма далека. Ради дриады с небес никто

не спускался, как собственно никто не складывал империи к ее ногам. Дриаду изнасиловали, цинично и жестоко, более того — продолжили в том же духе впоследствии. А после и вовсе лишили возможности даже прикасаться к деревьям. Ревность страшное чувство, нежная моя.

Улыбка померкла. Помолчав некоторое время, я тихо спросила:

— И что случилось с?.. — договаривать не стала.

Знала, что кесарю это не требуется, он понимал меня с полуслова, полунамека, полумысли… да и вообще всегда, везде и во всем. Понял и сейчас.

— Насколько мне стало известно после допроса светочей, первыми в мире высших начали гибнуть деревья, — тихо сказал Араэден.

Я задумчиво заметила:

— Нужно будет быть повежливее с нашими дриадами.

— Определенно, — улыбнулся кесарь.

Вдали у пристани призывно и тревожно зазвучал

звук горна, синим окрашенным медной пылью пламенем вспыхнули огни на уцелевших крепостных стенах, неподалеку раздался голос лорда Альриса, зовущего меня.

— Динар прибыл, как ты и просила, нежная моя, — уже без улыбки произнес кесарь.

А я стояла, смотрела на него и чувствовала, как все сильнее бьется мое сердце.

— Динар, который и не вспомнит меня, не так ли? — уточнила, хотя и так все понимала.

Араэден улыбнулся, повел плечом и тихо повторил уже ранее сказанное:

— Ревность страшное чувство, нежная моя.

И пространственное окно заискрившись исчезло, оставляя меня наедине с моей надеждой. Надеждой, у которой как и у любви было два крыла, потому что одно я знала точно — сколько бы лет не прошло, сколько бы событий не миновало, сколько бы вод в реке не утекло — Динар меня вспомнит.

И развернувшись, я поспешила навстречу разыскивающему меня лорду Альрису...

Конец пятой книги.