Сияние огненного опала
Шрифт:
– Это и есть ваша идея? – разочарованно протянула Эрин.
– Только ее часть, – ответил Джонатан.
В ожидании вечера Джонатан приготовил и упаковал сэндвичи. Потом налил воды в две фляжки. Эрин с недоумением наблюдала за его действиями.
– Мы пойдем куда-нибудь и будем спать в палатке? – поинтересовалась она, не очень-то радуясь перспективе спать на земле. Тем более что в палатке они будут более беззащитными, чем в доме.
– Некоторым образом, – уклончиво ответил Джонатан.
Он направился в конец сада к сараю и вернулся с лестницей. Он обнаружил ее, когда пытался достать мячик, который Марли забросила на крышу.
Эрин наблюдала за ним из кухонного окна, вернее из того, что от окна осталось. Не станет же он предлагать, чтобы они спали на дереве! Она выбежала на веранду.
– Зачем вам лестница? – крикнула она Джонатану.
– Вы ведь не боитесь высоты, правда?
– Нет, – ответила она и скептически смерила взглядом ближайший фикус.
Джонатан взял одеяла, сэндвичи и воду и положил все это на веранде.
– Сейчас я залезу на лестницу, а вы подадите мне все это, – сказал он.
– Мы будем спать… на крыше? – недоверчиво спросила Эрин.
– Совершенно верно, – ответил Джонатан, забравшись на верхнюю перекладину лестницы. – Но мы заберемся сюда, лишь когда стемнеет. Пока я хочу оставить здесь только еду и одеяла.
После захода солнца Эрин и Джонатан поднялись по лестнице на крышу. Там было тепло, потому что крыша за день нагревалась под жарким солнцем. Задняя часть крыши, расположенная над гостиной и кухней, была плоской, а передняя, над спальнями и ванной, была двускатной щипцовой. Джонатан сказал Эрин, что, по его мнению, задняя часть дома была пристроена позже.
– По-моему, – сказал Джонатан, – третья спальня была изначально гостиной. Нынешнюю гостиную с выходом на веранду пристроили позже, а кухню, на мой взгляд, расширили, чтобы там можно было поставить обеденный стол и стулья.
Эрин согласилась с его предположениями.
– Да, – сказала она, – на середине кухонного потолка я увидела шов, который говорил о том, что кухню расширяли.
Джонатан втащил лестницу на крышу. Эрин с радостью отметила, что он продумал и эту часть своего плана. Теперь, с поднятой лестницей, она чувствовала себя в безопасности. Если даже Боян заподозрит, что они спрятались тут, наверху, маловероятно, что он доберется до них, если у него под рукой не окажется лестницы.
Спать на крыше было приятнее еще и потому, что здесь было прохладнее, чем в доме при закрытых окнах. Тут даже веял легкий ветерок. Пока Джонатан расстилал одеяла, Эрин любовалась великолепным видом на окрестности, на огни города и темные очертания двух параллельных гребней хребта Мак-Доннелл. Увидела она и русло реки Тодд, но тут же вспомнила о Марли и загрустила.
Джонатан сложил рядом с ними сэндвичи и воду, после чего они улеглись спать. Над ними сияли звезды и луна.
– Небо здесь немыслимо роскошное, – с благоговением прошептала Эрин и вздохнула. – В Лондоне такое никогда не увидишь.
Ей вспомнился ужин на крыше отеля «Лэнгем» в тот недавний и такой далекий вечер, когда Энди сделал ей предложение. Тогда на небе тоже виднелись звезды, но разве сравнить их со здешним великолепием? Тут хочется протянуть руку и дотронуться до звезды, но вместе с тем ты особенно остро ощущаешь свою ничтожность в безграничной Вселенной.
– Когда смотришь на небо, твоя жизнь обретает правильную перспективу, не так ли? – тихо проговорила Эрин.
– Пожалуй, что так. И вы правы – в Лондоне такое небо не увидишь, – ответил Джонатан почти с грустью.
Внезапно Эрин решила, что он подумал о Лайзе.
– Вы скучаете по невесте, да? – спросила она.
Джонатану стало стыдно. Нет, он вовсе не думал в тот момент о Лайзе. И вообще, он был разочарован тем, что она ему так пока и не написала, и ему даже казалось, будто связывавшие их узы разорвались.
– Иногда, – признался он. – А вы рады, что скоро вернетесь домой?
– Я скучаю по брату и папе, – вздохнула Эрин. – Но в Лондоне я буду скучать по Австралии. – Она посмотрела на Джонатана. – И по Марли, и по вам.
В его голубых глазах засветилась нежность. Он взял руку Эрин и ласково сжал ее. Они молча глядели на звезды. Он знал, что тоже будет скучать без Эрин; ему было больно при мысли о том, что он больше никогда ее не увидит.
– Может, Марли сейчас тоже глядит в ночное небо, – сказал он.
– И думает о нас, а мы думаем о ней, – продолжила его мысль Эрин. Ей захотелось, чтобы малышка была сейчас с ними. – Ей понравилось бы тут, на крыше. Еще бы – настоящее приключение.
Джонатан невольно улыбнулся, когда представил себе, что Марли лежит между ними.
– Да, тут ей наверняка бы понравилось, – согласился он, но тут же погрустнел – ведь девчушка никогда не будет лежать вместе с ними на этой крыше.
Эрин повернулась к нему.
– Что мы будем делать, если услышим, что Боян проник в дом? – При мысли об этом ее снова охватила паника.
– Я оставил незапертой заднюю дверь, так что пускай он заходит, если хочет, – ответил Джонатан. – У меня нет «Австралийской Олимпиады», так что пускай он все там обыщет. Зря только потратит время.
– Вы действительно все продумали…
Эрин немного успокоилась. У нее слипались глаза, усталость брала свое. Джонатан тоже с трудом перебарывал сон. Они так и заснули, держась за руки.
33
Утреннее солнце разбудило Джонатана и Эрин в половине шестого. Спали они так крепко и глубоко, что даже не шевелились. Они все еще держались за руки.
– Доброе утро, – сказал, зевая, Джонатан и сонно улыбнулся.
Эрин поскорее убрала свою руку. Пусть он не думает, что она цепляется за него, хоть так оно и было.