Скандальная графиня
Шрифт:
Дрессер отчаянно желал единственного: быть рядом с Джорджией на случай непредвиденной опасности, пусть даже она решила спастись бегством от света и от Селлерби.
– Надеюсь, она поедет под надежной охраной, – глухо уронил он. – Если мы не ошиблись, Селлерби и вправду лишился из-за нее разума.
– Охрана у нее отменная, но в наших силах обезоружить Селлерби, дав ему понять, что мы подозреваем его в афере с поддельным письмом. Полагаю, у него хватит рассудка, чтобы удержаться от опасных безумств.
Дрессер вновь стал
– Как я хотел бы увидеть его на виселице!
– Это и мое горячее желание. Дикон Мейберри был славным парнем. Но чтобы обвинить человека столь высокого звания, нам надлежит представить суду весьма веские доказательства его вины, а пока все, чем мы располагаем, – это лишь предположения. И я не представляю, где добыть улики, если мы не отыщем Ванса и не вынудим его признаться.
Дрессер поморщился:
– Так Селлерби может выйти сухим из воды? Забудем сейчас про справедливость – будет ли Джорджия в безопасности?
– Селлерби не выйдет сухим из воды, – сказал Перриман таким тоном, что Дрессер невольно поежился. – И Джорджия будет в полной безопасности.
– Вы намекаете на дуэль? – Дрессер придирчиво изучал Перримана. – Но она…
– Она строго-настрого запретила мне вызывать Селлерби. Впрочем, если это будет необходимо, я хладнокровно убью его, но лишь убедившись полностью в том, что Селлерби на самом деле такое чудовище, как мы предполагаем.
Дрессер был потрясен. Он не считал больше Перри пустоголовым светским щеголем – ему редко доводилось встречать людей, словам которых он безоглядно верил. И сейчас он понимал: Перри сделает то, о чем говорит.
Перриман ухмыльнулся: похоже, он прочитал мысли Дрессера.
– Хотите остаться в Лондоне и помочь добиться правды?
– Разумеется, – ответил Дрессер, хотя более всего на свете желал быть сейчас подле Джорджии.
– Тогда вам лучше переехать ко мне. А уж я сумею объяснить отъезд сестры и ваш моим родителям.
– Вы намерены обо всем им поведать?
Перриман покачал головой:
– Ни в коем случае! Крутой нрав моего отца почти вошел в пословицу, а матушка способна в одночасье превратиться в горгону, если что-то станет угрожать ее семье. Я скажу просто, что Джорджии захотелось подышать здоровым деревенским воздухом, а вы решили не злоупотреблять их гостеприимством. Нам надо поторапливаться. Я прикажу слугам упаковать ваш багаж и…
– Нет, тысяча чертей! – взорвался Дрессер. – Это безумие! Она не может ехать вот так – хотя бы один из нас должен ее сопровождать. Потому что только мы двое знаем, где таится истинная угроза.
– Но мы можем предупредить эскорт.
– Эскорт всего-навсего прислуга, хоть и с оружием. А если вдруг граф Селлерби остановит карету и сплетет какую-нибудь хитрую басню, смогут ли они противостоять ему?
Перриман вынужден был признать правоту Дрессера.
– Ладно, к черту все! Я поеду с ней, – сдался он.
– Есть ли в этом
С минуту подумав, Перриман кивнул и вышел из гостиной.
– Нет, Перри, нет!
Джорджия отвернулась и зажала руками уши. Нет, она не может более подвергать опасности ни жизнь Дрессера, ни его сердце!
– Мне вас оставить, миледи?
Услышав голос Джейн, Джорджия обернулась и увидела горничную, которая стояла в дверях, еще не сняв плаща и шляпки.
– Нет, Джейн. Прости, что пришлось испортить тебе выходной, но мне срочно нужно ехать в Брукхейвен. Я уже начала собираться. – И она жестом указала на раскрытый сундук, где в беспорядке громоздились платья и прочие дамские вещи.
Джейн открыла было рот, но тотчас закрыла его снова. Ничего удивительного. Паковать вещи далеко не так просто, как это представляется на первый взгляд.
– Как прикажете, миледи. Предоставьте это мне. А сколько мы там пробудем?
– Пока не знаю, но мне нужно уехать как можно скорее, так что возьми лишь самое необходимое. За остальным багажом потом можно будет послать нарочного. – Джорджия взглянула на брата: – Прощай, Перри…
Перриман не сдвинулся с места.
– Тебя непременно должен сопровождать тот, кто знает всю подноготную, но у меня масса дел в Лондоне. Увы, ты не вправе противиться, Джорджия. Дрессер ничем не побеспокоит тебя.
Услышав это, Джорджия прижала ладонь ко рту и отвернулась, давясь слезами.
– Миледи? – забеспокоилась Джейн и вскочила с пола, где сидела над сундуком.
– Тебя это вовсе не касается! – прикрикнул на горничную Перри, никогда прежде не говоривший с прислугой в подобном тоне. – Джорджия, ты сделаешь так, как я велю.
Никогда прежде не смел Перри ей приказывать.
– Черт бы тебя побрал, Перри! – взорвалась Джорджия. – Ты не ведаешь, о чем просишь.
– Я забочусь о твоей безопасности. Дрессер едет с тобой.
– Что ж, тогда пусть едет верхом за каретой.
– Он не слишком опытный наездник, а карета поедет с немалой скоростью.
– Тогда пусть сидит на козлах!
– Боишься оставаться с ним наедине? – напрямик спросил Перри, и Джорджия поняла, что недалеко до новой беды.
– Нет, – быстро ответила она. – Я вовсе его не боюсь. – «Если я чего-то и опасаюсь, то лишь саму себя…» – Что ж, хорошо, пусть едет. Пусть едет со мной в карете. Пусть все будет так, как ты скажешь. Уверена, ты знаешь, что делаешь.