Скандальная измена

Акулова Мария

Но у нас с Игорем сейчас совершенно разные настроения. Он хмурый и серьезный, уставший, словно несколько ночей в офисе просидел. Я же не могу улыбку сдержать. Глаза наверняка светятся восторгом.

– Вот, - бросает на пол передо мной сумку, с которой пришел.

– Что это?
– спрашиваю с недоумением, замерев на месте.

– Отступные.

– Что? – глупо хлопаю ресницами, то на мужа смотрю, то на сумку на полу. – Я не понимаю тебя, Игорь.

– Что непонятного, Агата? – спрашивает резко и раздраженно,

словно разговор со мной приносит ему лишь неудобство. – Там деньги. Должно хватить на то, чтобы лет десять беззаботно жить. В обмен ты подпишешь бумаги на развод и исчезнешь из моей жизни.

– Ты... ты шутишь? – в глазах собираются слезы.

Как так? Что вообще у Игоря в голове происходит? Как так получилось, что я с ним встретилась для того, чтобы о беременности сообщить, а он – чтобы заставить меня развестись с ним.

– Ты всегда у моря жить хотела. Езжай в другой город, купи квартиру с видом на море. Сделай так, чтобы мы с тобой больше нигде не пересекались. У тебя своя жизнь, у меня – своя. На днях нас разведут. С этого дня – мы чужие друг другу люди.

– Уходи, - произношу я. – Уходи и деньги свои забирай! – срываюсь, громко кричу.

Игорь не спорит. Не возражает. Это именно то, чего он так сильно хотел. Лишь на мгновенье у него во взгляде грусть и сожаление проскальзывают, а потом он ко мне спиной поворачивается. Уходит, оставляя после себя лишь разочарование, тоску, разбитое прошлое и сумку, полную денег, у моих ног.

Глава 21

Мой гениальный, слишком сильно обнадеживший план рушится. Пропитывая слезами подушку после ухода мужа я жалею об одном: что не бросила ему вслед сумку с унизительными отступными.

Я ее даже не открыла. Не хочу знать, во сколько он оценил мою любовь. Все воздушные замки один за другим рушатся. Мне больше не за что держаться в своей глупой вере в лучшее.

Лучше не будет. Даже так же уже не будет. Игорь хочет от меня одного: чтобы отстала. Исчезла. Испарилась.

И мне даже удовольствия не доставляет тот факт, что в рукаве остался «козырь», который он не учел.Под утро я сворачиваюсь калачиком на нашей старой кровати и все же засыпаю. Обнимая не только себя, но и нашего ребенка.

Мне снится мальчик с ясными глазами, носиком-кнопкой и очаровательной улыбкой. Он бежит ко мне, раскинув руки, и я ловлю, чтобы кружить под звонкий детский смех.

Рядом с нами никого больше нет. Только голубое небо с пушистыми облаками. Красивая лужайка. И теплота.

Я расцениваю этот сон как знак: справлюсь. Мне есть, ради кого жить.

Просыпаюсь сильной, как самой кажется, а не разбитой слюнтяйкой.

В браке с Игорем я слишком сильно положилась на мужчину, который, как оказалось, этого не заслужил. Ну что ж… Это моя ошибка. Мне ее и исправлять.

Кроме того, что я почти бывшая жена Игоря Серебрянского, еще я по-прежнему подающий надежды не худший в стране архитектор, будущая мама и самодостаточная женщина, при желании способная и кран отремонтировать, и лампочку поменять.

А еще мне нужно хорошо питаться, не забывать про витамины, сохранять спокойствие и заботиться о сне.

Поэтому я позволяю себе полный женских радостей утренний душ. Заматываю вкусно пахнущие волосы огромным полотенцем, затягиваю узел на ворсистом халате и готовлю себе плотный завтрак с яйцами, авокадо, овощами и красной рыбой.

Вместо кофе делаю чай. Включаю ненавязчивую музыку.

За день мне явно не отболит, но я изо всех сил стараюсь находить в себе хорошие мысли, хорошие чувства.

Со страхом, но берусь строить планы…

Поставив тарелку в посудомойку, кружу по кухне в сомнениях. В итоге решаюсь. Беру мобильный, набираю Артура.

Хмыкаю про себя горько, что ответа от Игоря пришлось бы ждать долго, да и никто не гарантирует, что мне ответили бы, а тут… Два гудка и я уже слышу жизнерадостное:

– Алло, Агата! Как ты? – сердце колет. Игорь вчера об этом не спросил. Ему не интересно…

– Я хорошо, спасибо. А ты?

Слушаю рассказ Артура о его делах, поглядывая на себя в зеркало. Под глазами мешки, что неприятно, конечно, но куда больше лица меня интересует живот. Он плоский и под узлом халата совсем не виден, но я фантазию, как будет расти, как я буду его наглаживать, ворковать, как впервые почувствую удар ножкой, как дам пять миниатюрной ручке…

Это будет мальчик или девочка? Он будет похож на меня или на Игоря?

Дуреха, Агата… Зачем ты сама же делаешь себе больно?

Осознаю, что задеревеневшими пальцами сжимаю узел пояса халата. Растискиваю их и снова пытаюсь вникнуть в слова Артура. Получается ужасно. Да и я не затем позвонила, чтобы выслушивать его отчет.

Кашляю, а потом перебиваю, почти не испытывая стыда.

– Артур… Я подумала… – Делаю паузу, но ловлю себя на том, что сомневаться поздно. Пришло время принимать взрослые решения и руководить своей жизнью. – Я согласна на твое предложение. Когда я могу приступить к работе в Италии?

***Положив трубку, чувствую себя шагнувшей в пропасть. Пока что не понимаю – есть ли за спиной парашют и раскроется ли, но до земли далековато. На месте страха живет эйфория.

Я несколько раз подхожу к сумке и сразу же накрывает злость. Хочу то выставить на лестничную клетку, то открыть окно на балконе и усеять зелеными купюрами весь район. Она злит меня настолько, что игнорировать ее в своей квартире до отъезда я просто не смогу.

Можно дождаться, когда мне привезут документы о разводе и вручить человеку, которого пришлет Игорь, но я решаю сделать не так. Отвезу ему сама.