Скандальный брак
Шрифт:
«Да, я хочу! Я хочу этого!»
– Вы слышали ее, - проворчала тетушка Герти, махнув тоненькой, как тростинка, рукой.
– Она хочет, чтобы вы ушли. А теперь прочь отсюда.
Он все еще смотрел на Эви. Он заявил, сжав челюсти:
– Я не уйду до тех пор, пока не скажу то, ради чего пришел сюда.
– Вы здесь не хозяин, - заметил мистер Мэрдок, подталкивая его к дому. Спенсер изо всех сил пытался протолкнуться мимо него. Его лицо напряглось от сознания того, что он может уйти ни
Что-то внутри Эви сжалось при виде этой картины.
Через несколько ярдов ему удалось вырваться из хватки Мэрдока.
А потом все стало происходить с молниеносной быстротой, прогрессируя от плохого к худшему.
– Прочь отсюда, или я стреляю!
– пригрозила тетя Герти, выхватив лук из рук Маргарит и шагнув вперед.
– Герти, нет!
– воскликнула Эви, пытаясь вырваться из толпы.
– Не смей!
– Давайте, - подстегнул Спенсер, глядя своими сверкающими глазами на Эви.
– Это будет не в первый раз.
Маргарит подлетела к тете Герти именно в тот момент, когда та выпустила стрелу.
Беспомощная, с колотящимся, словно птица, попавшая в клетку, сердцем, Эви смотрела, как стрела рассекла воздух и очертила дугу по направлению к Спенсеру.
Стрела ударила его, задела руку, а затем пересекла лужайку и медленно упала на землю.
Зарычав от взрыва боли в руке, Спенсер зажал рану другой рукой. Кровь выступила на его правом рукаве. Он убрал руку и посмотрел на свои липкие темно-красные пальцы. И вдруг понял, что на удивление расслаблен.
– Вы на самом деле выстрелили в меня, - он поднял голову и с изумлением посмотрел на тетю Эви.
– Снова, - повторил он.
– Я не попала в цель, - раздраженно проговорила тетя Герти.
– А куда вы хотели попасть?
– спросил он.
Герти вздернула подбородок.
– В сердце, конечно.
– Довольно!
– Эви наконец вырвалась из кольца толпы. Ее голос странным образом звучал приглушенно, словно она еле сдерживала слезы. И слезы действительно покатились по лицу, когда она подошла к нему.
Нахмурившись, она с большой осторожностью коснулась руки Спенсера, пробормотав:
– Не могу поверить в то, что она снова стреляла в тебя.
Он пожирал ее взглядом, отмечая то, как она внимательно всматривается через разорванный рукав в его рану. У девушки перехватило дыхание, когда он утер слезинку с ее щеки.
– Я бы вынес атаку стрелы и в третий раз, если бы знал, что это поможет мне сохранить тебя.
– Не будь глупым, - проговорила она, сделав глубокий вдох.
Несмотря на ее слова, он увидел, что она дрожит, и, вопреки здравому смыслу, надежда вспыхнула в его сердце.
– Мне очень жаль, Эви, прости меня. Я был упрямым ослом.
Дрожащими пальцами она указала на его руку.
–
– Прости меня, - повторил он, опустив голову так, чтобы заглянуть ей в глаза. Его голос прозвучал глубоко с нотками отчаяния. Он склонился к ней и коснулся своим лбом ее. Подняв руку, он обвил ее шею и притянул ближе к себе.
И едва она посмотрела на него, как ее дыхание участилось, о чем свидетельствовала быстро поднимающаяся и опадающая грудь.
– Не надо. Когда ты так смотришь на меня, мне трудно дышать.
– Прости меня, - снова повторил он, радуясь, что может говорить это снова и снова. И до тех пор, пока она не поверит ему и не простит его, он будет произносить эти слова.
– Почему?
– спросила она, едва дыша.
– За что ты просишь прощение?
– Мне следовало выслушать тебя. Я должен был понять.
– Но именно я лгала тебе. Как и все остальные в твоей жизни…
– И я был упрямым глупцом.
Ее губы дрогнули в слабой улыбке. Эви посмотрела на его кровоточащую руку.
– Что ж, мужчина, который согласен быть пронзенным стрелой в третий раз, действительно может считаться глупцом.
Он не улыбнулся, только посмотрел на нее своим тяжелым, пронзительным взглядом.
– Я не хочу жить без тебя.
Ее глаза встретились с его, и свет в голубых очах загорелся неистовым огнем. Спенсер сделал глубокий вдох.
– Я люблю тебя, Эви. Я люблю тебя, Эвелина Локхарт. Я никогда никого не любил до тебя. И никогда никого не полюблю после тебя.
Девушка поняла, что задыхается, и слегка покачала головой.
– Ты…
– Я сказал, что люблю тебя. Ничто больше не имеет значения.
Всхлипнув и улыбнувшись, Эви счастливо кивнула так, словно не могла подобрать слов.
А в следующую секунду он уже целовал ее, сжав ее в своих объятиях, безразличный и к своей ране, и к их многочисленным зрителям.
Весьма смутно, опьяненный вкусом ее губ, Спенсер услышал, как подруга Эви Маргарит пробормотала:
– Полагаю, это означает, что с этого момента он должен нам нравиться.
– О, Маргарит, - засмеялась рыжеволосая амазонка.
– Может, мне еще раз стрельнуть в него?
– воскликнула тетя Герти.
– Мисс Герти, даже не думайте… отдайте мне эту вещь немедленно!
Эви улыбнулась. Спенсеру не надо было смотреть, чтобы понять, что у тети отбирают лук и стрелу. По крайней мере, он на это надеялся.
– Кажется, мне есть, о чем поговорить с твоими подругами.
– Они полюбят тебя.
– Несомненно, - он ущипнул ее за верхнюю полную губку.
– Как ты можешь быть так уверена в этом?
Она накрыла ладонью его щеку.