Скандальный поцелуй
Шрифт:
И внезапно Синтия поняла, чего он боялся.
Он видел ее уязвимой, полностью находящейся в его власти. Он управлял каждым мгновением, которое они проводили вместе. Он всегда контролировал ситуацию.
Но она подозревала, что он боялся потерять над собой контроль. И возможно, более всего он боялся оказаться в ее власти. Потому что в какой-то степени он находился в ее власти с момента их встречи.
— Не стоит бояться, — мягко сказала она. — Со мной вы в безопасности.
Его глаза яростно сверкнули.
— Синтия…
Она
— Остановите меня, Майлс, если сумеете.
И прежде чем он успел вмешаться, она провела ладонью по его возбужденной плоти. Даже сквозь брюки Синтия смогла ощутить всю силу его желания. И в тот же миг голова Майлса резко откинулась назад, и он воскликнул:
— Святые небеса!..
За этими словами последовали другие, гораздо более шокирующие и поощряющие ее к дальнейшим действиям.
Синтия повторила ласку, и Майлс со стоном заерзал. В следующее мгновение ловкие пальцы проворно расстегнули брюки.
— Покажите, — сказала Синтия. — Как вы хотите, чтобы я касалась вас?
— Клянусь, не потребуется ничего особенного… О Боже! — Его естество вырвалось наружу, огромное и твердое. Синтия осторожно прошлась пальцами по его обжигающей длине. Ощущение было… как от чего-то мощного и чрезвычайно опасного.
Да, ощущение было необычно пугающим… в то же время прекрасным.
Майлс судорожно сглотнул, вцепившись в подлокотники кресла.
— Так как же? — шепнула Синтия. — Покажите. — И она снова погладила его.
Майлс схватил ее руку и крепко сжал. Его глаза горели, губы сжались в узкую линию, а на висках выступили капельки пота, стекавшие по щекам. Его напряжение тотчас передалось Синтии. Хотя несколько минут назад она чувствовала себя ужасно утомленной, в ней снова начало нарастать возбуждение, смешанное со страхом.
Мощь этого мужчины казалась осязаемой, и внезапно она осознала, что не имеет представления о его намерениях. Но этот факт только усилил ее возбуждение.
Черт бы побрал ее азартную натуру!
Тут Майлс шевельнулся, направив ее руку к своему естеству. И сделал несколько движений туда и обратно. При этом он не сводил глаз с ее лица.
— Вот так. — Майлс наконец-то убрал свою руку. — И во имя Господа, не останавливайтесь! — прорычал он.
Синтия ощутила вспышку восторга. Но страх не исчез.
Она крепко сжала пальцы и принялась делать то, что сказал Майлс. Он держался изо всех сил. Его грудь бурно вздымалась, а пальцы, вцепившиеся в подлокотники кресла, побелели.
В какой-то момент Синтия почувствовала, как возбужденная мужская плоть разбухает и становится все толще и все тверже.
Внезапно руки Майлса поднялись и вцепились в ее волосы — словно он нуждался в опоре. Голова же его откинулась, веки закрылись, а на шее выступили жилы. Ошеломленная, Синтия наблюдала, как он борется с собой. От сознания, что именно она является источником его мучений, ее захлестнул восторг.
— Синтия… — прохрипел он. — Помоги мне, Боже… Я хочу вас… — «Хочу бросить вас на постель и овладеть вами», — добавил он мысленно.
Того же в этот момент хотела и Синтия. Однако она понимала: этот момент был бы концом всему. Всех ее надежд. Потому что невинность являлась одной из немногих вещей, которые она могла предложить тому, кто женится на ней.
Наверняка именно об этом он предупреждал ее, когда спросил: «Вы хоть понимаете, чего просите?»
Как беспечна она была, приняв за должное его выдержку. И как была глупа и эгоистична, потребовав от него подобного самоконтроля.
И все же она ни о чем не сожалела. Пока, во всяком случае. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой могущественной.
Майлс вжался в кресло, запрокинув голову. Его горло судорожно дергалось. Из полураскрытых губ вырывалось прерывистое дыхание. Бедра же его двигались, приподнимаясь навстречу ее руке все яростнее и все быстрее. Синтия слегка переместилась, не прекращая движений. И вскоре они вместе нашли нужный ритм.
— О, Синтия!.. — выдохнул он. — Да… так… хорошо…
Спустя несколько мгновений голова Майлса вдруг резко дернулась, и его тело вздыбилось под ней, словно его безжалостно хлестнули, а затем медленно обмякло.
И он снова откинулся в кресле — спокойный и усталый. Как будто демон, сидевший внутри его, был наконец изгнан.
Его глаза были закрыты, а руки расслабились, скользнув вниз.
Синтия взглянула на свою ладонь, теплую и влажную в том месте, где его семя выплеснулось в нее, и ее щеки зарделись.
Она молча наблюдала, как Майлс пытался выровнять дыхание, прижавшись затылком к спинке кресла. На его висках выступила испарина, ресницы прикрывали глаза, а волосы растрепались. Сейчас он выглядел как мальчишка, свободный от груза мыслей и всех жизненных тягот. И он вдруг показался Синтии… незнакомцем.
Она чуть не заплакала от растерянности. О, что же они с ним сотворили? Она не представляла, когда это началось и чем закончится. И конечно же, не знала, что с этим делать и как это контролировать. Однако было ясно, что это не вписывалось в ее жизнь и добром не кончится.
Значит, нужно покончить с этим здесь и сейчас.
Эти мысли испугали Синтию. Она напряглась, бросив взгляд в сторону двери. Глаза Майлса открылись, и он устремил на нее долгий взгляд, словно пытаясь проникнуть в ее мысли. Затем посмотрел на ее руки. Выражение его лица не изменилось. Но он пошевелился в кресле, вытащив из кармана брюк носовой платок.
Все так же молча он взял ее руки и деловито вытер их.
Синтия не представляла, что полагается говорить в подобных обстоятельствах, а ее обычный «арсенал» — обаяние, красота, проницательность и остроумие — казался совершенно неуместным, когда сидишь на коленях у мужчины, который только что заставил тебя стонать от несказанного наслаждения.