Скандалы советской эпохи
Шрифт:
Объект «стойбище онкилонов» киношники разбили в селе Сармаково, что в 20 километрах от Каменномысских озер. Снимать начали с эпизода, где шаман приносит в жертву богам тело убитого оленя. По сюжету тот на плоту должен был достичь середины озера и утонуть. Однако утопить животное (в этой роли выступал манекен) долго не удавалось. Перенервничали все страшно. Дальше – больше. От места съемок до Нальчика, где жила группа, надо было пилить 100 километров. Естественно, в дороге все участники съемок здорово выматывались. Не хватало транспорта для перевозки людей и аппаратуры (лишь режиссеры и четверо актеров, исполнявших главные роли, перемещались на комфортабельных «Волгах», остальные ездили на автобусах), удобства были по-настоящему спартанскими: скудные харчи, отсутствие горячей воды (из-за этого «онкилонам»
Вспоминает Ю. Назаров: «Снимается финал картины. По сценарию решается вопрос: экспедиции Ильина надо уходить, но что делать с онкилонами? После долгих споров, ругани Дворжецкий, Вицин и я настояли на единственно возможном и удобоваримом варианте текста и всей сцены и разошлись отдохнуть от всего этого „балагана“ и от режиссера. И вдруг мне приносят… текст. Я получаю от Мкртчяна окончательно утвержденный „вариант“ своей реплики: „Кто-то толшен остаться. Я научу их перезимовать“. Потом я спрашивал у Чухрая: могу я, снимаясь на „Мосфильме“, произносить текст по-русски? Он приезжал к нам в экспедицию, чтобы не допустить провала работы. Чухрай прилетел, посмотрел. Потом мы сидели в каком-то ресторане, и Григорий Наумович сказал между делом: „Да-а, что там говорить… Сегодня кино может снимать медведь левой лапой…“
Когда в конце октября группа отправится в Ялту, чтобы доснять ряд эпизодов, Мкртчян и Попов настолько устанут от закидонов Даля, что решат убить его героя – Крестовский упадет в расщелину. Однако это будет не последний скандал, связанный с именем Олега Даля. В начале января 1973 года, когда фильм сдавался худсовету студии, было принято решение переозвучить песни в исполнении Даля. Вряд ли это решение было вызвано творческими причинами: Даль исполнял песни на хорошем профессиональном уровне. Скорее всего, это было отголоском тех конфликтов, которые сотрясали группу на протяжении всего съемочного периода. Короче, Далю попросту отомстили. Для перезаписи песен пригласили популярного певца Олега Анофриева. Надо отдать ему должное, он поступил как джентльмен: прежде чем согласиться, лично позвонил Далю домой и спросил разрешения у него. Даль сказал: «Записывайся». Что из этого вышло, мы знаем: песня «Есть только миг» в исполнении Олега Анофриева стала всенародным шлягером. К счастью, и песни, записанные для фильма Олегом Далем, оказались не утерянными и спустя два десятилетия вышли на его компакт-диске. Правда, сам актер до этих времен уже не дожил.
За свою строптивость Даль понес и материальное наказание: из всей четверки главных героев он получил самый маленький гонорар – 2850 рублей (у Дворжецкого он составил 3270 рублей, Вицина – 3672, Назарова – 3412). Единственным успокоением для Даля мог служить тот факт, что главный смутьян Сергей Шакуров удостоился мизерной суммы в 258 рублей, но тот и работал в картине меньше всех – всего 10 дней.
Когда фильм «Земля Санникова» был готов, на самом «Мосфильме» его отнесли не к самым лучшим произведениям. Из-за постоянных склок и скандалов фильм выпил немало крови у руководства отечественной кинематографии, что заметно отразилось на его последующей судьбе: когда на студии фильму была присвоена 2-я категория (из 16 человек, присутствовавших на худсовете, только один проголосовал за 1-ю группу), Госкино это решение опротестовало и присудило фильму еще более низшую категорию – 3-ю. А затем случилось неожиданное: фильм еще не вышел в широкий прокат, но на него уже стали приходить восторженные отзывы отовсюду, куда его отправляли для предварительного показа.
Например, благодарственные письма прислали на «Мосфильм» сотрудники Министерства морского флота и члены Совета клуба капитанов. В апреле 73-го фильм имел теплый прием во внеконкурсном показе на фестивале в Таранте (Италия), а в мае представлял отечественное киноискусство на Днях советской культуры в Дортмунде, приуроченных к приезду в ФРГ самого Леонида Брежнева. В том же мае фильм был восторженно принят детской аудиторией на показе во Дворце пионеров в Москве, в июле – на фестивале в Триесте. Кульминация наступила в октябре, когда «Земля Санникова» вышла в широкий прокат. По итогам года он собрал огромную аудиторию в 41 миллион 100 тысяч человек, заняв 7-е место. Под впечатлением этих событий Госкино пошло на попятную: в мае 1974 года фильму была присуждена 2-я категория.
1973
Сорванный концерт
(Лев Барашков)
Певец Лев Барашков приобрел популярность в начале 60-х годов. До этого, получив образование как театральный актер (он закончил ГИТИС), Барашков играл в столичном Театре имени Пушкина. Но в одном из музыкальных спектаклей он прекрасно исполнил несколько песен («А у нас во дворе», «Хотят ли русские войны») и после этого решил уйти на эстраду. В 1964 году на экраны страны вышел фильм Владимира Басова «Тишина», где Барашков исполнил песню «На безымянной высоте», которая на долгие годы стала его визитной карточкой. Еще одной подобной песней в его репертуаре стала песня «Главное, ребята, сердцем не стареть». С тех пор певец стал частым гостем на ТВ (выступал в «Голубых огоньках»), а также гастролировал по стране. И для многих своих почитателей он выглядел вполне благополучным артистом. Как вдруг в начале 1973 года Барашков оказался в эпицентре скандала, разразившегося на страницах газеты «Советская культура». 26 января там было опубликовано письмо жителя города Унечя Брянской области Г. Симоненко, где он описывал гастроли Барашкова в их городе. По словам автора письма, популярный певец выглядел отнюдь не идеально. Цитирую:
«Эстрадные звезды разных величин – не редкость у нас в Унече, где есть хороший вместительный клуб железнодорожников. В его зале выступали и наши, и зарубежные популярные артисты. С нетерпением ждали здесь и артиста московской эстрады Льва Барашкова. Билеты были раскуплены задолго до концерта. И вот артист прибыл. Войдя в клуб, вместо приветствия сказал:
– Где здесь директор?
Нашли директора.
– У вас холодно, – укутывая горло, сказал артист.
Потом прошел на сцену, тронул пальцем клавиши пианино:
– Инструмент совершенно расстроен.
– Как? – изумился директор. Он сам видел, что за два дня перед этим инструмент настраивал приезжий мастер. Не ради Барашкова, а просто по графику.
Но самое-самое началось позже, прямо с вешалки. Еще не все зрители успели раздеться, а концерт уже начался. Москвичи явно не желали считаться с «мощностью» гардеробной. Возле дверей в зрительный зал образовалась давка. Те, кому удалось прорваться, шарили в темноте, отыскивая свои места. Их одернул сам Барашков:
– Рассаживайтесь поскорей…
Спел несколько песен. Одну из них оборвал на полуслове, предупредив, что концерт не будет продолжаться, пока не уберут кого-то из задних рядов. Навели порядок. Затем снова остановка. Артист вопрошает:
– Есть ли в зале директор или кто-то другой, способный закрыть буфет? Там шумят…
Кульминационной точки этот лирико-трагический концерт достиг позже. В задних рядах выкрикнули что-то нечленораздельное. Артист оборвал начатую песню, объявил в микрофон: «Концерт окончен» – и удалился. Пьяного хулигана, бог весть как затесавшегося в зал, увели тут же в вытрезвитель. Но занавес не поднялся, хотя в зале находились шестьсот с лишним зрителей.
Представитель райкома партии и другие руководящие работники района, оказавшиеся среди зрителей, пригласили певца в кабинет, выразили ему сожаление по поводу случившегося, но заметили, что он тоже не прав, лишив всех концерта. Певец удивился и уехал со словами:
– Я завтра в Брянске буду жаловаться…
Зрители на артиста Барашкова никуда не собираются жаловаться. А я считаю, что молчать об этом случае нельзя. Пусть «звезды», приезжающие на гастроли, не судят обо всех по одному хаму в зале, не пасуют перед ним и не капризничают».