Скандалы советской эпохи
Шрифт:
29 июля съемочная группа приехала в Москву, чтобы показать отснятый материал заказчику в лице Гостелерадио и начать съемку натурных эпизодов в Москве.
Просмотр отснятого материала состоялся в просмотровом зале в Останкино и завершился… грандиозным скандалом. Присутствовавшие там авторы сценария – братья Вайнеры – назвали эпизоды с участием Владимира Конкина, который играл Шарапова, полной лажей и потребовали немедленно заменить актера на другого исполнителя. «Мы же вас предупреждали, что Конкин не годится для этой роли! – бушевали сценаристы. – У вас он похож на кого угодно, но только не на кадрового разведчика. Это мальчишка какой-то, а не фронтовой офицер!» Но все упреки сценаристов
Съемки фильма были завершены 23 февраля 1979 года. Затем начался монтаж. По задумке Говорухина, финал картины должен был быть трагическим вдвойне: в нем убивали и Левченко, и невесту Шарапова Варю Синичкину. Однако высокое киноначальство заявило, что не позволит разочаровывать зрителей таким убойным финалом. Торги шли целый месяц, пока стороны не пришли к решению фифти-фифти: Левченко погибал, а Синичкина оставалась живой. Однако даже с таким финалом картина в целом не понравилась сценаристам – братьям Вайнерам. По словам С. Говорухина: «Вайнеры даже категорически потребовали снять их имена с титров. Правда, затем вовремя спохватились и взяли ход назад…»
Но затем свое нелицеприятное мнение о фильме высказали высшие чины МВД. 14 сентября в Останкино руководство Гостелерадио принимало фильм. Среди принимающих был и высокий чин из союзного МВД, который заступил на это место вместо скончавшегося чуть больше месяца назад прежнего консультанта фильма – генерал-лейтенанта Константина Никитина. Говорухин решил извлечь из этого пользу: когда после просмотра на него обрушились с претензиями – мол, и Жеглов у тебя на урку похож, и настоящих урок на экране много – он заявил, что предыдущий консультант все увиденное одобрил. Но этот трюк не прошел. Новый проверяющий хлопнул рукой по столу и изрек: «Ну вот пусть Константин Иванович и принимает!» Встал и ушел. Руководство ТВ осталось в недоумении: картина, с одной стороны, не принята, с другой – не запрещена. Решили малость обождать – вдруг ситуация прояснится.
Все разрешилось спустя полтора месяца. Когда в преддверии Дня милиции на ЦТ позвонили из МВД и спросили, что они собираются показывать «из новенького», им ответили, что осталось одно «старенькое». «А из „новенького“ – только „Место встречи…“. В МВД малость подумали, прикинули, что негоже оставлять в свой профессиональный праздник зрителей без киношной новинки, и дали отмашку на запуск фильма.
Премьера картины состоялась 11–16 ноября 1979 года. Массовый зритель встретил ее восторженно, а вот критика по-разному. Одни сериал хвалили, другие, что называется, не оставляли от него камня на камне. Так, в газете «Комсомольская правда» появилась зубодробительная заметка о фильме. Ее авторами были высокие чины МВД: генерал-лейтенант и два полковника милиции. Вот лишь отрывок из нее: «Перед зрителями же выступили довольно неорганизованные, не очень культурные и к тому же неважно обученные люди, не брезговавшие для достижения успеха грубыми нарушениями социалистической законности…Вряд ли мы должны быть снисходительны к детективу, даже поставленному профессионально, если он искажает историю».
Кто оказался прав в этом споре, показало время – самый лучший и справедливый судья. Фильм «Место встречи изменить нельзя» стал одним из самых культовых в истории отечественного кинематографа.
Скандалы фильма-катастрофы
(«Экипаж»)
Во время съемок первого советского фильма-катастрофы «Экипаж» случилось несколько громких скандалов. Первый произошел вскоре после начала съемок – во второй половине февраля 1979 года, когда от роли летчика Скворцова внезапно отказался Олег Даль. Чем был вызван этот отказ, сказать трудно: сам Даль напирал на свое нездоровье, но причина, видимо, была глубже – актер просто разуверился в этой роли, не захотел сниматься в «развлекаловке».
Вспоминает директор фильма Б. Криштул: «Ко мне в кабинет зашел Даль.
– Директор, – в своей обычной грубовато-панибратской манере обратился он ко мне, – есть разговор. Наедине!
Я попросил всех выйти, а Олег закрыл дверь на ключ:
– Роль не идет, режиссер не доволен, текст не держу, ночами не сплю – психую. В общем, сниматься не могу…
От неожиданности я потерял дар речи, а про себя подумал: за что? Караченцов, Проклова, а теперь еще и Даль. Это уже перебор! Опомнившись, несвязно и суетливо принялся убеждать:
– Олег, что ты говоришь? Столько съемочных дней псу под хвост и куча денег туда же… Ты профессионал… От таких ролей не отказываются…
– Я болен, – прервав мои излияния, коротко ответил Даль, резко поднялся с места, вытянул перед собой руки и замер, закрыв глаза. Руки сильно дрожали. Что-то глубоко трагическое и одновременно беззащитное было в его тощей фигурке.
Я понял, что он не лукавит и на самом деле не может сниматься. Но по инерции продолжал:
– Я тебя очень прошу, Олег, не спеши, подумай, не руби сплеча!
– Давай бумагу, я напишу заявление.
– Да я сам не могу это решить! Надо идти к Сизову.
– Пошли. Прямо сейчас.
Генеральному Олег сказал: «Режиссер классный, сценарий хороший, но я впервые в жизни не могу сниматься. Не могу, поверьте». Олег произнес это так мучительно и искренне, что отставка была принята…»
Своим уходом Даль, конечно, подложил большую свинью всей съемочной группе. Получалось, зря группа мучалась в лютые морозы (съемки проходили на борту неотапливаемого самолета во Внуково), поскольку теперь большую часть этих эпизодов приходилось переснимать. Кроме этого, надо было искать нового исполнителя, причем в кратчайшие сроки. Но как это сделать? Тогда нашли самый простой вариант: еще в период кинопроб вместе с Далем на роль Скворцова должен был пробоваться Леонид Филатов. Но он тогда отказался. Теперь ситуация изменилась. Вспоминает А. Митта:
«Леонида Филатова я знал давно. Перед „Экипажем“ он снялся всего в одном фильме („Иванцов, Петров, Сидоров“. – Ф. Р.), и там его сняли неудачно. Перед тем как его пригласить на роль, я смотрел этот фильм – целых сорок минут гляжу на экран, и ни разу мне не дали увидеть его глаза! Ничего нельзя было понять про него как актера. В то время обязательным были актерские пробы. Я позвонил Филатову, сказал, что буду пробовать его и Даля. Он был уверен, что я все равно возьму Даля, и отказался. Даль стал работать, но заболел. Фильм нельзя было останавливать на два месяца, я звоню Филатову – приходи, роль свободна. Но он сперва сам позвонил Далю, выяснил, что за этим нет никаких интриг, согласился…»
Следующий скандал носил ярко выраженный эротический оттенок. Произошел он во время съемок эпизода, когда Скворцов (Леонид Филатов) принимает у себя дома свою возлюбленную (Александра Яковлева) и они занимаются любовью. Это сейчас подобного рода сцены считаются вполне рядовыми, а в те пуританские годы за подобные съемки можно было «огрести» по полной программе. Однако Митта решился ввести эту сцену в фильм, поскольку поставил цель – снять такое кино, какое в Советском Союзе еще не снимали. И это касалось не только эффектных сцен пожара и наводнения, но и эротики.