Э-эй!Манас, имевший две жены,Прожил на свете тридцать лет.И стал он часто горевать,Что до сих пор потомства нет.И Караборк, и АкылайУмели ладить меж собойИ мужа по ночам делить,Но не смогли они вдвоемМанасу сына подарить.Увидев, как тоскует друг,Сказал Манасу Алманбет:— Хотя имеешь две жены,Но в тридцать лет ты холостяк.Ты к ним не сватался никак,И не ходил к ним как жених,Калым ты не платил за них.Чтоб заключить с тобою мир,Тебе в залог отдали их.А может быть, наш высший БогТебе потомства не даетЗа то, что ты, ведя войну,Не взял законную жену? —Спросил шутливо Алманбет.Задумался Манас-батыр:Ведь правду говорит капыр!И тут же он пошел к отцу,Сказал, что тот отцовский долгПред сыном выполнить не смог.— Я тридцать лет уже прожил —Меня, отец, ты не женил.Невестку первую твоюЯ как трофей забрал в бою.Кайып бесплатно подарил,Ему калым ты не платил!Когда покинули Алтай,Женой мне стала Акылай.Ее отдал нам хан Шоорук,Как куну заплатив за тех,Кого убил он в том в бою.Ты не позорь, отец, себя:Ужели не достоин яИметь законную жену?Я знаю, ты большой скупец,Но долг свой выполни, отец!А если за невесту вдругПредъявят нам большой калым,Сполна расплатимся мы с ним —Народ поддержит нас всегда.Невестку добрую себе,Отец, ты строго выбирай.И чтоб была она милей,Чем Караборк и Акылай,Чтоб в ратном деле и трудеСовет давала мудрый мне,И чтоб была она в семьеПодругой, верною женой.Когда придет мой смертный час,Чтоб мог я нею с глаз на глазЗавет потомкам передать, —Сказал отцу батыр Манас.Жакып был очень огорчен:Как раньше не подумал он!На свете столько лет прожил,А сына так и не женил.Чтоб в скупости его никтоНе смог, как прежде, упрекнуть,Взяв золото и серебро,Куниц и прочее добро,Искать невестку вышел в путь.Прошел Жизак и Самарканд,Ташкент, Узген, всю Фергану,И, наконец, Жакып пришелК таджикам, в город Бухару.Наместник города Алим(Он в дружбе был когда-то с ним),Узнав, зачем пришел Жакып,Совет дал другу своему.Бухарский властелин эмир,Богатый, славный Атемир,На выданье имеет дочь.В округе знают, что онаНежна, красива и умна,И всем, кто сватается к ней,Дает отказ и говорит,Что ждет другого жениха.— Эмир бухарский примет вас:Он знает, кто такой Манас.Все помнят хорошо они,Как эр-Манас, кыргызский хан,Китайцев выгнал с Ферганы.Рад будет породниться с ним!Такой совет Жакыпу далНаместник Бухары Алим.И тут же страже доложил,Что прибыл с делом во дворецМанаса славного отец.Эмир бухарский АтемирЖакыпа тут же пригласил,С большим почетом угостил.Узнав, что бай Жакып пришелЗасватать дочь его Сани,Сказал, что будет очень радС кыргызами вступить в родство,Единство прочное создать.Но есть условие одно:У старшей дочери егоХарактер твердый, нрав крутой:Поклялась Санирабига,Что если замуж отдадут,Не показав ей жениха,Покончит девушка
с собой.— И мой совет вам, бай Жакып,Пусть сын ваш, доблестный Манас,Ко мне приедет в Бухару.И здесь ваш сын и дочь мояДруг другу поглядят в глаза,И если сладится у них —Ваш сын достойнейший жених! —Сказал Жакыпу Атемир.
В Талас вернулся бай Жакып,Подробно сыну рассказал,Как он невестку выбирал.О том, как в Бухаре эмирЕго встречал и провожал.О том, что СанирабигаУвидеть хочет жениха.— Понравится — и лишь тогдаОна промолвит слово «да».— Ну что, ж, мужайся, эр-Манас,Иначе ты поедешь зря! —Шутили близкие друзья. —Умойся, ногти постриги!Одежду, бороду, усы —В порядок должный приведи.На лике грозном добротуИ нежный взгляд изобрази!Манас, любуясь сам собой,С дружиной мощной, боевой,Как будто шел на смертный бой,Со свитой в знойную жаруПриехал в город Бухару.Манас был встречен, как кумир:Со свитой вышел сам эмир —Богатый, славный Атемир.Все знали, что кыргызский ханПринес в родной свой ТуркестанСвободу, равенство и мир.Закончился обильный пир.Вот свечи яркие зажглись,И сестры Арууке, СаниК гостям к фонтану напоказТанцовщиц юных привели.Девчонки, милые собой,Тростинкой гибкою прошлись,И, шеи вытянув свои,Прошли назад, как журавли.Чуть обнажив свой гибкий стан,В штанах прозрачных, как стекло,Порхая нежно и легко,Под бубен и приятный звонИ в ритме четком, озорномКрасавицы пустились в пляс.Такой небесной красотыВ горах кочевник не видал.Таджички грацией своейКыргызских воинов лихихЧуть было не свели с ума,Не уложили наповал.И среди них была одна —Прекрасна ликом и нежна,И ростом выше чуть других,В серьгах и бусах золотых,И очи черные ееГорели, словно две звезды,Как будто только что ониУпали на лицо Сани.И станом девушка была,Как лебедь белая, стройна.Жакып к Манасу подошел,Шепнул тихонечко: «Она».От умиления МанасСлезу смахнул с горящих глаз.Увидев Санирабигу,Манас в восторге обалделИ думал: «Будет ли пределЕе небесной красоте?»И он сдержать себя не мог,Хихикал, словно дурачок,Когда увидел пред собойНевесты голенький пупок.А рядом с нею Арууке —Родная младшая сестра,Хоть ростом несколько мала,Зато красавица была.— А сколько же сестренке лет? —Спросил лукаво Алманбет.И было видно по глазам,Что он влюбился в Арууке,Готов на свадебный нике.Когда свершился званый пир,На встречу к дочерям пройтиМанасу разрешил эмир.И вот Манас и АлманбетЯвились в девичий покой.Манас в традиции степнойПоцеловать хотел в ладонь,Потом браслетик золотойНевесте на руку надеть.Но лишь к невесте подошел,За локоть нежно взял рукой,Она в мгновенье ока вдругСхватила маленький кинжалИ в руку нанесла удар.Манас от боли застонал —Такого он не ожидал!— Как смеешь ты, кыргызский хан,Дикарь, кочевник, грубиян,Не совершив святой нике,Притронуться к моей руке!Мне честь девичья дорога! —Вскричала Санирабига.Схватился эр-Манас за меч,Готовый голову отсечь,Но встал меж ними Алманбет,Убийство совершить не дал.Манас, униженный и злой,В крови, с порезанной рукой,Во гневе вышел из дворцаИ дал приказ своим бойцамЗа оскорбленье отомстить:Разрушить город Бухару,Дворец эмира разгромить,Танцовщиц, Рабигу с сестройНасильно увести с собой!И город весь со всех сторонБыл враз войсками окружен.А там, за крепостной стеной,Кровавый начался разбой,Несущий гибель Бухаре.К отцу на утренней зареВбежала Санирабига:— Спасти чтоб свой народ родной,Я буду жертвовать собой!К кыргызам я сама пойдуИ там судьбу свою найду!А если будет груб со мной,Покончу тут же я с собой!— Во гневе страшен хан Манас,Боюсь, не пощадит он нас.Когда кочевник оскорблен,Жесток и беспощаден он! —Сказал отец и дочь своюРешил к кыргызам не пускать.— О нет, отец! Пусти меня!К Манасу я пойду сама! —Сказала СанирабигаИ, в руки белый взяв платок,Подняв его над головой,Пошла на смерть и подвиг свой.Увидев женщину вдали,Одну, идущую с платком,Кыргызы не могли понять,Что делать: ждатьили стрелять?И тут воскликнул Алманбет:— Да это ж Санирабига!Смотри, Манас, к тебе идетНевеста гордая сама!И в миг Манас слетел коня,И к ней навстречу побежал,И рану с кровью на рукеОн, как безумный, целовал!Таджичка нежною рукойЕго за шею обняла,А он прижал ее к грудиИ, как ребенок, зарыдал.И показалось ей тогда,Что создан богатырь МанасИз золота и серебра,Из поднебесной высоты,Из теплой доброты земли.И светится он изнутри,Как солнце утренней зари,Сияет в полуночной мгле,Как в небе ясная луна.И к цели он своей идет,Как океанская волна.Рожденный облаком небес,Манас был чудом из чудес.И объяснить не хватит слов,В тот миг, когда в твоей грудиТрепещет пламенем любовь!Могучий, храбрый эр-МанасВрагов жестоких побеждал,Но от побед тех боевыхТакого счастья он не знал!— Ну, встань, мой хан! Прости меня!Отныне дерзости такойТы не увидишь никогда! —Сказала Санирабига.И здесь же в станах тут и тамРаздались крики, шум и гам.Светились ярко небеса,Гремели горы и леса.Открыв ворота Бухары,Навстречу с музыкой пошли.Потом и свадьба началась!Так поженились хан МанасИ брат молочный Алманбет:Манас — на Санирабиге,Алма — на младшей Арууке.Прошли года. Прошли века.Забылась Санирабига.Осталось имя Каныкей,Что значит — ханская никей.И вот с тех пор до наших днейЖивет в народе Каныкей.Таджичку древнюю кыргызСчитает матерью своей.Как символу любви, семьи,Подруги, матери, женыМы поклониться ей должны!
Юную жену Манаса народ встретил восторженно. Первые две жены Караборк и Акылай были приветливы и тактичны. Санирабига очень скоро освоила язык, жизнь и быт кыргызов и вскоре стала заботливым другом и советчиком Манаса, признанной главой семейства, снискала почет и уважение всего кыргызского ханства.
Сказ о том, как родственник Манаса Козкаман хотел отравить его ядом
Э-эй!Глава всех ханов ЭсенханЗадание сатрапам дал:Пройти к Манасу и убить!Тому, кто это совершит,Он всенародно обещалВ награду ханство подарить.Когда захватчик АлоокеКыргызов с родины изгнал,Потомок Орозду — УсенСебе взял имя Козкаман,Остался, притаился там.О том, что Козкаман кыргыз,Китаец ни один не знал.И вот решили КозкаманСо старшим сыном КокчекозПойти к Манасу в хан-сарай,Войти в доверие к нему,Там ядом хана отравить,За преступление своеСполна награду получить.И этот подлый КозкаманПослал письмо свое в Талас,В котором слезно описал,Как он страдал своей семьей,Служа захватчикам слугой,Как унижался, голодал,Как имя он свое скрывалИ как был рад, когда узнал,Что всех Манас объединилИ ханство мощное создал.Письмом растроганный, МанасПозвал его с детьми в Талас,С собою рядом поселил,По щедрой доброте своейДал скот, кочевье, лошадей.Воспрянул духом Козкаман,И при народе, на видуВ слезах Всевышнего просил,Чтобы Манаса он хранил.Но почему-то КаныкейГлубокой чуткостью своейНе верила его словам.И вот однажды Козкаман,Когда все воины — чороУшли гостить в соседний край,Манаса пригласил на чай.Сын Козкамана КокчекозХмельной арак налил в чойчек,Речь перед гостем произнес:— Тут братья все родные мы,Но повелением судьбыБежали в разные края.А вы — наш брат, батыр Манас,Собрали заново всех нас,От верной гибели спасли.И эту водку я для васС Китая дальнего привез. —И чашу с ядом КокчекозС улыбкой хану преподнес.Манас чойчек опустошил —И в тот же миг лишился сил.Предатель подлый КозкаманИ девять алчных сыновейРешили тут же поскорейМанасу голову отсечь,В Китай к Эсену отвезти,Чтоб ханство там приобрести.И Козкаман, схватив кинжал,Нетерпеливо ожидал,Когда скончается Манас.И чувствовал Манас-батыр,Что покидает этот мир.И думал он: «Где брат Бакай?Где Каныкей? Где Ажибай?А где два друга-близнеца —Мой Алманбет и мой Чубак?Где мой Серек, родной Сыргак?Где соколы, что на лету —Мой Ырчы-уул и Шууту?А где мой дядюшка Кошой?Ужели, не увидев их,Уйду сейчас я в мир иной?»Стонал в бессилии Манас,Уже не открывая глаз.Жигит Манаса Акаяр(Коня он хана охранял)Увидел на закате дня,Что конь Манаса Ак-КулаХрапит, копытом землю бьетИ рвет у стойла удила.И понял тут же Акаяр,Что с седоком стряслась беда.Помчался в хан-сарай скорей,Где ждет Манаса Каныкей.— Джене! Беда! Наш хан убит! —С порога закричал жигит.И тут же, вмиг собрав людей,Помчалась к мужу Каныкей.Сын Козкамана Кокчекоз,Манасу голову зажав,Приставил к горлу свой кинжал.Но Каныкей своим мечомЗлодею отсекла плечо.Жигиты тут же в миг одинУбили подлых сыновей,Спалили юрты их дотла!Ночами, не сомкнув очей,Лечила мужа Каныкей.И только через десять днейМанас очнулся наконец.Чуть было не сгубил егоПредатель Козкаман, подлец!
Поминки по хану Кокетею в долине Каркыра
Богатый, славный КокетейВеленьем бога и судьбыДостиг своих последних дней.Он гулко кашлял и стонал,Почуял мудрый аксакал:Закончились его года,Что через день, а может, дваУйдет из жизни навсегда.Чтоб завещание сказать,Он брата Баймурзу позвал.— Я чую, смерть моя пришла.Наследник у меня один —Беспечный, юный Бокмурун.Он в детстве нос не вытирал —И так народ его прозвал.Ему всего пятнадцать лет.Я умираю. Сына нет.Влюбился в деву Канышай,На игры девичьи ушелВ аил другой, в соседний край.Когда вернется он домой,Ты завещанье передай:Когда уйду я в мир иной,Не плачьте громко надо мной.Без шума, скромно, в тишине,Как старика преклонных лет,Старушку, прожившую век,Отдайте прах родной земле.И пусть мой сын из похоронНе создает помпезный звон.Пусть женщины — в начале дня,С заходом солнца у огня —Кошок прощальный в честь меняНа весь аил не голосят.Ты Бокмуруну передай:Гостей пусть много не зовет,И пусть без скачек и призовПо мне поминки проведет.В округе знают — я богат.Пасется на моих лугахДесятитысячный табун,Баранов тысяч пятьдесят,Верблюдов будет тыщи две,А сколько яков и коров,Никто еще не сосчитал.И за богатых жениховЯ дочек замуж проводил.И много злата, серебраВ казне своей я накопил!А сын мой, юный Бокмурун,Не для труда, видать, рожден,Все это промотает он.Боюсь, узнав, что умер я,Враги кыргызов: Нескара,И Соорондук, и Конурбай,Могучий, алчный хан Жолой —Прибудут в наш ташкентский крайКак будто смерть мою почтить,И будут повода искатьПогром кыргызам учинить,Мои несметные стадаУгонят в разные края.Манасу весть пускай не шлет.Всевластный хан Таласа он,Кыргызский род теперь един,Могуч, силен, непобедим,Крепка дружина у него.Коль силы некуда девать,Чоро полезут на рожон.И если съедутся на ашСам Нескара, Конур, Манас,Боюсь, что смерть моя, родной,Кровавой кончится войной.Батыр кыпчаков хан Урбю,И хан Чаткала Музбурчак,И доблестный Кокче-казах,Воспетый в сказах эр-Тоштюк,Хан Андижана Санчыбек,И сын Эштека Жамгырчы —Единой власти не хотятИ меж собою говорят:«Зазнался наш батыр МанасИ захватил один всю власть».Не надо посылать им весть,О том, что умираю я.Боюсь, собравшись вместе здесь,Рассорятся вконец друзья,—Закончил, мудрый КокетейИ, сделаши последний вздох,Покинул мир живых людей.И не успели старикаОплакать родичи, друзья,Явился сын издалека.И горько Бокмурун рыдал,Что завещание отцаИз уст он лично не слыхал.Когда в горах спустилась ночь,Умыв лицо от горьких слез,По юртам люди улеглись,Чернобородый БаймурзаТихонько юношу позвал,И завещание отцаПодробно сыну рассказал.— Отец пред смертью дал завет:Похоронить в родной землеНе как правителя-вождя,А как простого старика,Как байбиче преклонных лет.Без шума, скромно, в тишинеПросил он прах отдать земле.Просил в округе никомуО смерти весть не подаватьИ на поминки никогоИз ханов доблестных не звать.Манаса, друга своего,Просил на аш не приглашать.И чтоб поминки провелиБез скачек, аламан-байги,Без эр-сайыш, куреш, жамбы.И по утрам чтоб на зареНе плакал по нему никто.И чтоб забыли поскорей,Что жил на свете Кокетей.Отец был славен и богат,И я никак не смог понять,К чему он это завещал.А может, мудрый аксакалРешил кончиною своейТебя на жадность испытать? —В конце добавил Баймурза.(И так сказал хитрец не зря!На самом деле он хотелПопить, поесть и погулятьНа тризне в память старика).Но завещание отцаИначе понял Бокмурун:Решил в знак скорби по отцуСо всех концов собрать гостейИ так поминки провести,Чтобы запомнили века,Кем был покойный Кокетей!И тут же приказал седлатьКоня по кличке Мааникер.Помчался, чуть забрезжил свет,Он к другу верному отца —К Манасу получить совет.И к вечеру лихой тулпарПримчал его к реке Талас.Узнав, что умер Кокетей —Друг верный, преданный в боях,Прижал к груди своей МанасЕго наследника в слезах.А тот с досадой рассказал,Что был от дома далеко,О том, что при смерти отец,Не сообщил ему никто.Что завещания отцаСвоим он ухом не слыхал,О том, что дядя БаймурзаЗавет подробно передал,Манаса слезно попросил,Чтобы поминками отцаОн лично сам руководил.Самодовольный эр-Манас(Мы это видели не раз)Такою просьбой был польщенИ Бокмуруну обещалПоминки другу провести,Чтобы весь мир узнал о нем,На аше будет управлятьНе кто-нибудь, а лично он!И Бокмуруну дал наказ:Позвать на поминальный ашДрузей и недругов вокруг,А если кто откажет вдругИ на поминки не придет,Того здесь наказанье ждет!Не понял юный БокмурунПриказа подлинную мысльО том, что хан Манас решил,Собрав на кокетеев ашВрагов и недругов своих,А с ними близких и родных,Жигитов удаль показатьВ стрельбе по золотой жамбе,На эр-сайыше и борьбе,На скачках аламан-байге,Устроить боевой парад,Чтоб убедились еще раз,Как грозен и могуч Манас.Совет Манаса получив,Собой довольный, Бокмурун,Как только наступил рассвет,Уехал в солнечный Ташкент.И быстроногий МааникерПомчался, как крылатый зверь.О том, что ездил он в Талас,Какой там получил наказ,Никто из близких не узнал.Вот старца отдали земле,Упали на колени ниц,Обряд прощальный провели,Десятки жирных кобылиц,Баранов сотню и коровВ честь хана в жертву принесли.Кошоя Бокмурун позвал:— Совет мне дайте мудрый свой,Почтенный дядюшка Кошой.Несметное добро и скотЯ как наследник получил,Хотел бы ровно через годПоминки с честью провести,Со всех концов позвать гостей,Чтобы надолго мой отецОстался в памяти людей.И на поминки в честь отцаНе пожалею я добра.Пусть знают все в округе всей,Кем был отец мой Кокетей!Скажите, дядюшка Кошой,Где есть широкое жайлоо,Чтоб в юртах тысячи людейСвободно можно разместить,А рядом чтоб текла река,Чтобы смотреть издалекаНа скачки сотен лошадей.В день жаркий чтобы для гостейПрохлада нежная была!И мудрый дядюшка Кошой,Большой знаток земли родной(Он на совет был зван не зря),Сказал, что в мире места нет,Чем благодатный Каркыра.— Долина вечных снежных гор,До неба синего простор,Трава, как бархатный ковер,Внизу бурлит река Кеген,Такой ты не найдешь взамен!Вода прозрачна, как слеза,Вкусна, как райская зам-зам!И юрты тысячным гостямПоставить можно будет там.Чтоб вырыть сотни очаговДля самоваров и котлов,Там есть места по берегам,И выпас для коней найдем.Дух Кокетея будет рад,Коль там поминки проведем!Окреп повеса Бокмурун.За год сумел себе забратьОн в ханстве родовую власть.Велел в канун весенних днейВ далекий путь седлать коней,А на верблюдов и воловКотлы и юрты паковать,На Иссык-Кульский отчий крайВелел аилам кочевать.И тысячи голов скотаПогнать в долину КаркыраИ к берегам реки Кеген,Где будет в честь его отцаАш поминальный проведен.А тот, кто хану возвразит,Наказан будет в тот же миг:Погасит в очагах огоньИ пустит по ветру золу,Отнимет скот, спалит весь домИ выгонит из ханства вон.И хана юного никто,Боясь, ослушаться не мог.Народ познал за этот год,Как юный Бокмурун жесток.Сложили юрты по частям,Навьючив на волов и нарПосуду, прочее добро,Надев наряды на девиц,Коню по кличке МааникерУкрасив сбрую серебром,Подняв зеленый стяг с луной,Со свитой женщин и вдовой,В браслетах, кольцах и серьгах,В куницах, траурных платках,В далекий выступили путь.И кошокчи наперебой,Договорившись меж собой,Хвалили песнями в слезах,Каким был ханом Кокетей,Каким был храбрым на войне,В миру, с друзьями и в семье,Как свой народ он защищал,Как дочек замуж выдавал,Каких друзей он угощал,Как за Манаса воевал,Как славным и богатым стал.Загнав в пути в десятый потЛюдей, коней и прочий скот,К утру на сорок пятый деньДобрались до реки Кеген.И изнуренный караван,Прошедший долгий, трудный путь,В долине предков КаркыраВстречала горная заря.
Приглашение на поминки по Кокетею
Вот на просторах Каркыра,Поставив юрты с очагом,По склонам гор пустили скот.В котлы, бурдюки — чаначиКумыс полился с молоком.Сын Кокетея БокмурунАйдара юного позвал,Седлать тулпара Мааникер,Готовить в путь он приказал.— Ты всей округе сообщи,Что поздней осенью, когдаСкотина вес свой наберет,Когда подножный корм жайлооВерблюду пузо разорвет,Настанет осень в Каркыра,По хану Кокетею яАш поминальный проведу.Того, кто в гости не придет,Жестокая расправа ждет.Мне поручил такой наказНе кто-нибудь, а сам Манас!Из Маргелана Малабек,Хан Андижана Санжыбек,От Самарканда Алыбек —Пускай прибудут все сюда,К нам на поминки в Каркыра.А дальше город Бухара,Где правит славный Атемир,—Ему привет мой передай!А ближе в устье семи рекЖивут народы жедигер —Багыша в гости к нам зови!Хозяин гор, долин, луговСын Будайыка Музбурчак —Его ты пригласи на аш!На берегу двух рек Кемин,Бедняк он бывший, ныне бай,—Урбю привет мой передай!Там сын Эштека Жамгырчы,С кыргызских всех они родов,Скажи, просил их сам МанасПрибыть на поминальный аш!А на просторах Сар-АркаЕсть доблестный казах Кокче —Зови его к нам в Каркыра!И там калмыков род солон,У них правитель Ороккыр,И Кокетея видел он —Его на аш ты позови!Пройди в просторный ближний край,Там, где лежит Большой Китай,Там хан манжуров Нескара —Зови его на аш сюда!А рядом старец Алооке —Его к нам в гости позови!На берегу большой рекиС бегущей желтою водой,Где правит ханством Конурбай,—Пусть он со свитою своейПрибудет к нам на пир большой!А если вдруг откажет он,Полезет снова на рожон,Тогда пощады пусть не ждет —Управу сам Манас найдет! —Такой приказ дал Бокмурун.Собрались тысячи гостейОт тюркских и других родов —Родных, соседей и врагов.Калмыки, персы и манжу,Китайцы племени хан-су,Батыры, свиты и войска.И предводитель каканчейКоварный воин КонурбайПришел с дружиною своей.А хан манжурцев НескараСвои войска привел не зря:Кыргызам он не мог проститьТого, что много лет назадГруженный чаем караванЗахвачен ими был в пути.Таивший злобу НескараРешил проверить лично сам,Какие силы собралисьНа аш в долине Каркыра.И, посетив кыргызский стан,Китайский хан увидел тамБатыров доблестных, лихихИ с тайной радостью узнал,Что нет Манаса среди них.Решил коней он посмотреть,Готовых к скачкам — аламан.Коня увидел Мааникер —И оценил манжурский хан,Что это истинный буудан.И Нескара, Конур, ЖолойСовет держали меж собой.Сказал батырам Нескара:— Узнал я вечером вчера,Сюда, на поминальный аш,С дружиной не пришел Манас.Видать, настал и наш чередБурутов крепко наказать.Эй, Бокмурун! Поди сюда!Зачем ты в гости звал меня?Веди мне своего коня!И если конь не будет тут,Я накажу тебя, бурут!И понял в страхе Бокмурун,Что может поминальный тойКровавой кончиться войной.Помчался к юрте за рекой,Где отдыхал старик Кошой.— Что делать, дядюшка родной?Расправой Нескара грозит,С ним Конурбай и сам Жолой.Я завещание отца,Видать, не понял до конца.И не подумал я о том,Что те, кому окажешь честь,В душе таят вражду и месть.Не думал я, что НескараПриезд Манаса в КаркыраНа десять дней опередит.Коварным был его расчет:Пока Манаса с нами нет,Кыргызам учинить погром;Когда Манас придет сюда,Его с дружиной окружитьИ поголовно перебить.Я вижу, дядюшка Кошой,Поминки мы проводим зря.Здесь, на просторах Каркыра,Могилу роем для себя, —Заплакал юный Бокмурун,Вчерашний баловень, драчун.И молвил мудрый хан Кошой:— Так вот, юнец наивный мой,Коль есть мечта у подлеца,Забрать себе богатство, власть,Не дрогнув, в жертву он отдастРодного сына и отца.Любой ценой хотят ониНайти причину для войны.И если ты коня отдашь,Они найдут другой кураж.Устроят ссору, так и знай!И мой совет тебе, сынок:Коня китайцам не давай!Скорей к Манасу весть пошлиО том, что Нескара, Жолой,А с ними подлый КонурбайХотят расправиться с тобой,Сорвать наш поминальный той.И тут же дядюшка КошойПисьмо Манасу написал,И ночью тайною тропойВ Талас Айдара он послал.
Прибытие Манаса в Каркыру
И ровно на четвертый деньК зеленым берегам КегенПриехал эр-Манас на тойС своей дружиной боевой.И криками «Манас! Манас!»Кыргызы бросились встречатьМанаса доблестную рать.Со старческой скупой слезойОбнял Манаса хан Кошой.— Дождался, наконец, народСвою опору и оплот!Здесь Конурбай и Нескара,Прожорливый толстяк ЖолойПогром устроили вчера.Приехав в гости к нам на аш,Войну готовят против нас.И требует сам НескараОтдать тулпара Мааникер.Решай, как быть, могучий шер!— Мой хан! — вмешался хан Урбю. —Отдай коня им Мааникер!Мой друг Манас, ты мне поверь,Иначе поминальный тойКровавой кончится резней!— О чем ты просишь, хан Урбю?!Тебя я здесь не узнаю!Ужель не знаешь ты меня?Ты хочешь, чтоб я наглецуС почетом подарил коня?! —Вскричал Манас и вдруг камчойУрбю ударил по лицу.Его плетеная камча,Как сталь булатного меча,До кости щеку рассекла,И кровь у хана потекла.И тут все ханы и чороВзялись за сабли и мечи.— Уймитесь! — закричал Кошой. —Вы что, хотите, дураки,Резню устронить меж собой?Я вижу, слава, сила, властьТебя испортили, Манас!Когда кричат «Манас! Манас!»,Ты рад, краснеешь, как кумач,И пыжишься, как будто тыНадутый воздухом чанач!Но знай, кто хвалит нас в глаза,Тот подхалим и лизоблюд!А если власть в твоих руках,Разумным, справедливым будь!Урбю здесь всем известный хан,Плечом к плечу он был с тобой,Не раз под знаменем твоимХодил Урбю на смертный бой.А ты, как низкого раба,При людях хана оскорбил!Ответил старцу хан Манас:— Мой хан, я уважаю вас,Пред вами голову склонюИ в мирной жизни, и в боюЗа возраст, справедливость, ум!Урбю забыл ваш об одном:Не для того Манас рожден,Чтоб лебезить перед врагом!И тут явился БаймырзаВ крови, подтеках и сказал:— К нам завалился сам ЖолойИ в юртах учинил разбой!Опустошили казаныИ мясо унесли с собой!Связали и избили нас!Для этого ль ты, Бокмурун,Проводишь поминальный аш?— Вот, хан Урбю, ты видишь сам,Нельзя потворствовать врагам! —Сказал с укором эр-МанасИ крикнул: — Бейте в добулбас!Где Алманбет? Чубак, Сыргак?Нас окружил коварный враг!С дружиной ты, старик Кыргыл,В обход зайди к китайцам в тыл!— Не горячись, Манас, постой,Ты волю гневу не давай! —Остановил его Бакай. —Уставший от войны народТеперь спокойно скот пасет,Рожает и растит детейИ урожай берет с полей.А если мы убьем гостей,Китай Великий не простит,За них жестоко отомстит.И снова гибель и война!Окровавленная земля!И вновь придется, так и знай,Нам возвращаться на Алтай.Пошлем людей, поговоримИ как гостей их пристыдим.А если не пойдут на мир,Устроим им кровавый пир!— Согласен с вами, брат Бакай!Тогда пусть Нескара, ЖолойИ давний враг наш КонурбайПрощенья просят предо мной!Но тут сказал старик Кошой:— Манас, горяч во гневе ты,Боюсь, наделаешь беды!Пусть к ним пойдут держать советБакай, Чубак и Алманбет.Калмыки знают наш язык,Китайцы слышать не хотят,И если Алманбет пойдет —Договорятся меж собой, —Закончил дядюшка Кошой.На всякий случай, для гостейВзяв чапаны и тебетей,И под охраной боевойБакай, Чубак и АлманбетПошли к врагам держать совет.Узнав, что прибыл в КаркыраС дружиной грозной эр-Манас,Встречать манасовых пословСо свитой вышел Нескара.— Пришли, проделав долгий путь,Чтоб Кокетея помянуть.Со мной бесстрашный Конурбай,С дружиной богатырь Жолой.Мы привели в кыргызский крайСтрелков, борцов и скакунов,Чтоб на турнирах и байгеНароду удаль показать,Призы себе завоевать.Пораньше прибыли мы к вам,Чтобы привыкли скакуныК долинам вашим и горам —Они ведь не привычны нам.Дай Бог, чтоб прибыли не зря, —Сказал шутливо Нескара.— С досадой я узнал о том,Что наши воины-юнцыЗабрали мясо из котлов —Проголодались, видно, псы!Я наказал их поделом.И очень радует всех нас,Что будет ашем управлятьПрославленный батыр Манас.Прошу прощенья, хан Бакай!В знак извиненья от меняПримите лучшего коня.Таков ему подарок мой! —Сказал с поклоном Нескара.Бакай, Сыргак и Алманбет,Переглянувшись меж собой,Решили Нескаре надетьРасшитый золотом чапан,Из суусара тебетей.И были обе стороныДовольны миссией своей.Кыргыз, китаец и манжуЗабыли старую вражду.Приколы, шутки, звонкий смехИ днем, и ночью, на зареНе умолкали в Каркыре.И юный Бокмурун не смогСдержать своих счастливых слез.И Мааникера поводокМанасу доблестному в дарОн, улыбаясь, преподнес.
Смотр скакунов
А рано утром, на заре,Едва в лучах затрепеталЗеленый кокетеев стяг,Все гости разом на коняхПомчались к берегу Кеген,Чтоб посмотреть и оценитьНа старт идущих лошадей.По обе стороны рекиПо сорок, пятьдесят рядовТолпились тесно седоки,Оставив в центре полосуПримерно в сто больших шагов.Побольше черных муравьевСобрался здесь поток людской,Как будто это был не аш,А пышный и веселый той.На скачках аламан-байге,Для тех, кто первенство возьмет,Был выделен богатый скот:Пять тысяч лучших лошадей,Верблюдов тысяча пятьсот,Полсотни тысяч коз, овец.И те, кто вел скоту учет,Сбивались с ног, чтоб подсчитать.И ровно девяносто юртУстановили вдоль реки,Чтоб там сидели старики,И в каждой юрте кыз, жигит,Чтоб чай подать, кумыс налить.— Пускать коней! — раздался крик.Кыргызы, персы и манжу,Приветствуя коней своих,Долину оглушили вмиг.
Кангайской деве ОронгуПочет оказан был везде,Возникла первой на кругуЕе кобыла Кулабээ.За нею легкою рысцойТулпар Манаса Ак-КулаВ прекрасный форме скаковой,Как элик, стройный и лихой,Готовый мчаться хоть куда.За ним уверенно пошелШирокогрудый и большойСкакун Жолоя Ачбуудан.И все заметили вокруг:Друг другу два коня под стать,Похожие, как близнецы,На двух играющих зайчат.За ними гордо гарцевалКонь Бокмуруна Байтору.А вслед за ними вдоль рекиПошли другие скакуны:Конь Мурадыла Кылжейрен,Конь Музбурчака Телкурон,Друг эр-Тоштюка Чал-Куйрук,Два черных скакуна Урбю,От Кокчохана — Кокала,И конь Кошоя Чонсарат.И дальше сотни две иль триТулпары стройные прошли.Друг другу все они под стать,Готовые в любой моментДо края проскакать земли.И больше тысячи коней,Один другого постройней,Ушли на аламан-байге,Чтоб ровно через восемь днейВернуться к финишу назад,Где всех примчавшихся конейЖдать будут тысячи гостей.А хитроумный КонурбайКоня по кличке АлгараНа скачки с ними не пустил —Конем похожим заменил.Решил на свежем АлгареВ турнире эр-сайыш копьемМанаса выбить из седла(Придет усталым Ак-Кула!)И как победный приз забратьЕго любимого коня.На старт отправив скакуновС охраною из всех родов,Вернулись на речной простор,Ширдаки расстелив у гор,Накрыв обильный досторхан,Подали поминальный аш.Когда молдо прочел коран,Буддист, хрестьянин, мусульман —Все вместе, повторив «Омин!»,Воздели руки к небесам —И с неба Кокетея духБлагословенье дал гостям.
Стрельба по золотой жамбе
Возврата скачущих коней,Придется ждать семь-восемь дней.И надо было развлекатьИгрой и зрелищем гостей.Повесили на двух соснахНа тонких шелковых шнурахИз слитка золота жамбы.По кругу вставленный алмазБлестит и соблазняет глаз.И если пулей иль стрелойШнуры из шелка перебьешь —С алмазом слиток золотойЗа меткость тут же будет твой!Стреляли гости сотни раз,Прищурив зорко меткий глаз,Но в цель никто не смог попасть!К мишени вышел Конурбай.Он десять раз пускал стрелу,Потом стрелял он из ружья —Но все попытки были зря!Гортанным криком заорав,Чтоб показать, что метче всех,Стрелял по цели Нескара,Но вызвал только громкий смех.Решил удачу испытатьВ стрельбе по цели сам Жолой.Прищурив узкий меткий глаз,Стрелял по диску он не раз,Но в цель никак не мог попасть.Самоуверенный ЖолойСам недоволен был собой.Но вот поднялся эр-Манас!Ударил дважды добулбас —И тут же сорок молодцовПо двадцать встали в два ряда.А к центру вышел чал-КыргылИ тебетей подкинул вверх.Из лука выстрелил БакайИ, в тебетей попав стрелой,Не дал ему на землю пасть.И сорок ловких меткачей,Пронзая этот тебетей,Держали в небе над собой!
Довольный зрелищем, МанасУдарил трижды в добулбас —И сорок доблестных чороМгновенно выстроились в рядИ, в ружья заложив заряд,Огонь открыли по жамбе.К мишени вышел хан БакайНа быстроногом Бозжорго —И с ходу выстрелом однимШнурочек тонкий перебил.Помчался Ажибай за ним —И нить другую прострелил.На верном друге СаралаК мишени вышел Алманбет —И цель прострелена была.За ним понесся Кокала —И метким выстрелом ЧубакПорвал еще один шнурок.Сыргак, нажавши на курок,Порвал еще один шнурок.Жамбы одна держала нить —Порвать ее никто не мог,Пока не вышел сам МанасС ружьем могучим Ак-келте.Из дула пыхнул черный дым —Меж сучьев и через листву,Сверкая диском золотым,Мишень упала на траву!Манас взял слиток золотойИ в дар Кошою преподнес.А мудрый дядюшка КошойК жамбы притронулся рукой:— Поскольку это первый приз,То пусть останется с тобой! —С победой всех благословилИ приз Манасу возвратил.