Сказание о Старом Урале

Северный Павел

Василий Никитич придвинул к себе ведомость пробирной лаборатории с анализом серебряной руды Демидовых. В каждой букве ведомости улика! Государственный закон преступно нарушен.

Татищев уже несколько раз принимался писать секретный рапорт на заводчика, но всякий раз уничтожал написанное: получалось нечто похожее на донос. В столице могут усмотреть в нем сведение личных счетов. Там, в Петербурге, вражда командира с заводчиком давно не является тайной. Заниматься Татищеву доносами отнюдь не с руки! И он решил отправить образцы серебряной руды с ведомостью лаборатории, приложив краткую докладную записку. Составление записки откладывал

со дня на день и хорошо знал, что не напишет ее и сегодня.

Сидел за своими бумагами и образцами горный командир сибирских и уральских заводов, окутанный табачным дымом. Волей императрицы Анны он поставлен во главе не виданного по богатству края. На казенных заводах он никому не давал спуску, сурово, а порой и жестоко наказывал за провинности и ослушание. Все виновные его боялись, но зато правый, кто бы он ни был, всегда мог рассчитывать на его защиту.

Знавшие Татищева со времен первого пребывания на Урале замечали, как он постарел, но при этом полностью сохранил и прежнюю крутость, нетерпеливость характера и энергию в делах. Энергия у него была особенная, свойственная именно людям петровской выучки. У императора Петра Татищев был любимцем. Пушки, спроектированные им и отлитые Демидовыми, начали Полтавскую битву и решили ее исход. Любил и отличал его царь за то, что с полуслова понимал любой замысел, любой приказ. По воле Петра Татищев исколесил всю Европу, пополняя знания как в военном, так и в горном деле. Узнал о рудных богатствах Урала, о хищническом хозяйничанье Демидовых и высказал Петру смелую мысль завести там крупные казенные заводы. Царю понравилось предложение капитана артиллерии. В руки ему Петр отдал судьбу рудных богатств Сибири и Урала.

Татищев увидел Урал впервые, также под снегом, в 1720 году, когда выбрался из кибитки, заметаемой метелью, на Уктусском заводе. Артиллерийского капитана ошеломило суровое, дикое величие здешней природы. Но убожество местного казенного заводика огорчило нового горного начальника. Лень, жестокость, безудержное обкрадывание казны – вот что застал здесь Татищев. Частные заводчики вообще не подчинялись никаким законам. Татищев сразу показал им свою крепкую руку, навел кое-какие порядки и оказался один на один со всей волчьей стаей.

Демидовы уже правили Уралом, успели создать государство в государстве из своих заводских вотчин.

Пользуясь личным покровительством царя, они смеялись над его же законами. Татищев оказался первым, кто осмелился прикрикнуть на Демидовых, чем немало озадачил заводчиков.

Татищева горько удручал главный казенный завод на мелководном Уктусе, притоке Исети. Надо было найти лучшее место для нового главного завода. В лесных дебрях углядел подходящий участок на самой реке Исети, где и возникла крепость Екатеринбург. Без проволочек он сразу начал строить завод, не дожидаясь даже ответа петербургской берг-коллегии на свое донесение о задуманном.

Решительность Татищева не на шутку напугала Демидовых. Никита Демидов поскакал к царю с жалобой, что Татищев несправедливыми придирками и ревизиями тормозит работу его заводов. Пока Демидов обивал петербургские пороги, Татищев расчищал площадку для будущего завода и запруживал Исеть.

Демидовы всеми силами мешали его работе. Сманивали мастеров. Поджигали леса вокруг строительства. Прорывали плотину. Волновали работных людей страшными слухами. Заводчик Акинфий Демидов не допустил посланного Татищевым шихтмейстера к записям в заводских книгах о выплавке

чугуна.

Наказать всесильного невьянского заводчика Татищев решил смело и жестоко. Он приказал военным патрулям закрыть дороги и не пропускать в Невьянск обозы с хлебом. На демидовских заводах возник призрак голода.

Испуганный Акинфий подал отцу весть в столицу. Демидов добился свидания с царем, оболгал Татищева. Царь обещал защитить его от жестокости горного начальника.

Но опытный Никита, понимавший лучше других, что сынок Акинфий переборщил в войне с Татищевым, воротясь на Урал, прикинулся покорным слугой горного начальника и явился к тому мириться.

Однако примирение с этим опасным врагом уже не понадобилось. Царь сам встал на сторону заводчиков. Этим был нанесен тяжелый удар по престижу Татищева. Потом берг-коллегия не утвердила татищевский проект нового главного завода на Исети.

Расследовать действия Татищева приехал особый советник берг-коллегии Михаелис. Упрямый немец, не понимавший русского языка, подкупленный Демидовыми еще в Петербурге, осмотрел место для нового завода, не одобрил его и окончательно угробил проект Татищева.

Последняя ссора с Демидовыми сыграла в этом самую подлую роль. Демидов пошел дальше, не остановился и перед прямым обвинением горного начальника во взяточничестве. Царь и этому поверил.

Оскорбленный до глубины души, Татищев кинулся в столицу. Свидание с царем кончилось неудачей. Несмотря на все доводы, Петр не изменил решения, не захотел обидеть Демидовых, много сделавших для оснащения войска российского. Не удалось Татищеву снять с себя и обвинение во взяточничестве. Последовала опала. На Пояс вместо него отправился старый ученый немец Виллим Геннин. Человек этот знал толк в горном деле и подробно написал в столицу о полной правоте Татищева. Царь упрямо опять не пожелал переменить решение: он держался обещания, данного Демидову.

Татищев уехал за границу. Но, околдованный Уралом, он не мог не мечтать об осуществлении своих помыслов. Посещая немецкие, французские, польские рудники, заводы и школы, упорно копил знания, набирал опыт в горном деле для будущих уральских заводов.

Петр умер. Екатерина и Меншиков немедленно вызвали Татищева домой и определили его в берг-коллегию. После внезапной кончины юного Петра Второго Татищев во главе целой группы дворян – птенцов Петровых решительно пошел на борьбу с партией верховников, пытавшихся ограничить кондициями самодержавную власть Анны. Татищев был среди тех, кто помог Анне взойти на престол как неограниченной монархине. Он снова попал в милость и получил возможность вернуться на Урал, чтобы осуществить заветную мечту, уже хорошо выношенную мечту о сказочном крае.

Даже недоверчивая и осторожная императрица выслушала с интересом его доклад об Урале. Она согласилась с его доводами и поручила ему составить инструкцию по управлению горными заводами. Подписав ее, императрица дала в руки Татищеву могучий рычаг для управления краем. Окрыленный, он снова покатил за две тысячи верст от столицы, в знакомые места, после двенадцатилетней разлуки с Уралом. Он возвращался туда стариком-вдовцом в 1733 году. Но это был уже не артиллерийский капитан, а важный сановник, вооруженный новейшими знаниями, один из самых образованных людей в государстве. Теперь-то он хорошо знал демидовские повадки, их систему подкупов; инструкция, подписанная Анной, отдавала частных заводчиков полностью в его подчинение.