Сказания и легенды
Шрифт:
— Травы, мол, сами признаются людям: я исцеляю такую-то хворобу. Используйте меня. Когда змея гонится за тобой, ты старайся бежать от нее по ровному месту, а не по подъемам и спускам, потому что она по ним носится как стрела и догонит тебя. Если ты перепрыгнешь через речку, когда змея за тобой гонится, то она потеряет дорогу и понесется вниз по течению, где всякий скажет, что тебя не встречали.
Хогаис Миндиа не косил сена, не рубил дров. Оставался он по-прежнему беден.
Раз, оказывается, к нему пристала жена с упреками — ты, мол, ничего не делаешь, валяешься на боку без дела. Надоели эти упреки Миндиа, и он, оказывается, срубил дерево. Вскоре он потерял знание и мудрость, перестал понимать язык растений и стал жалок. После этого его, оказывается, силком забрали в армию. Ничего уже не разумея, Миндиа раз совершил вылазку из крепости и был убит.
Солог
( Печатается по книге Гульбат «Сборник грузинских легенд» (М., 1899). Героические приключения Солога широко распространены в грузинском фольклоре. Сохранилась народная поэма «Стихи о Сологе», которая переведена поэтом В. Державиным на русский язык и напечатана в «Антологии грузинской поэзии» (М., 1958))
Пышный прием готовился при турецком дворе. Султан хотел блистательно угостить знаменитого богатыря Солога, месха родом, прибывшего в его пределы. У дверей визирь встретил гостя с распростертыми объятиями и осведомился о том, какое счастливое стечение обстоятельств доставило Турции счастье видеть его в своих пределах.
Солог хотел ответить, но визирь, не слушая его, продолжал речь и тем заставил гостя замолчать.
От султана было приказано визирю изыскать способ под видом дружбы и уважения погубить знаменитого героя, и он поспешил предложить ему поединок с арабом-великаном и силачом, обещая в награду за победу звание паши Ахалцихского {62}.
Солог отказался от награды, не желая покинуть маленькую Месхетию, служению которой посвятил свою жизнь, но поединок принял, и визирь подвел ему дорогого коня под золотым убором со словами: «Вот конь, достойный будущего паши Ахалцихского».
В пятницу весь город собрался на площадь. Гордо примчался араб на борзом коне. Солог учтиво ему поклонился, но он вместо ответа бросил в него копьем. Несмотря на неожиданность нападения, Солог успел отвернуться, но другое и третье копье летят вслед за первым. От всех них увертывается ловкий месх и быстро переходит в наступление. Как вихрь, мчится он прямо на противника и на всем скаку пускает в него копьем. Он пронизывает араба насквозь и пригвождает его к земле. Желая возбудить смущение в народе, муллы окружают труп, читают коран и наполняют воздух печальными возгласами. Но народ, восхищенный подвигом Солога, остается равнодушным к их плачу.
Солога с честью ведут во дворец, где султан после благосклонного приема и любезного поздравления награждает его золотом и драгоценными камнями и предлагает место паши Ахалцихского. Солог вторично отказывается.
«Подумай о той силе и о том могуществе, которыми ты будешь обладать!» — говорит султан.
— Государь, — отвечает богатырь, — благодарю за честь и доверие, но, обладая той силой, которая привлекла ко мне ваше высокое внимание, я не ощущаю нужды ни в какой другой и не хочу другого могущества, кроме того, которое мне дает любовь моих сограждан!
И всю жизнь прожил Солог в бедной Месхетии, защищая обиженных, карая беззаконных, и никогда не умер, ибо даже до наших дней живет со славою в песнях и сказках народных, благословляемый всеми поколениями, как светлый образ мужества и бескорыстной любви к родине.
Сказание о красоте
( Сюжет сказания широко распространен в Грузии. Первая публикация относится к 1890 г. по записи Т. Разикашвили со слов сказителя Сол. Гулишвили. Вскоре, в 1897 г., последовала вторая публикация. Приключения ищущего бессмертия юноши привлекли внимание мировых фольклористов. В 1900 году сказание было опубликовано на французском языке де Бай (La Beaute Legende Georgienne. Paris, 1900), a затем на английском языке (перевод и публикация Бел Колб Карингтона, Beauty, 1932))
Некогда, в старые годы, царица Магдана {63}жила c и мудро богатой страной управляла. Мужа лишилась она, и единственной радостью в жизни для нее ее сын Ростомела {64}.
Мать до безумия любила его и с блаженством взирала, как нежный младенец в отрока чудного стал превращаться и красотой и умом сверстников всех превзошел.
Но вот наблюдая за сыном, стала она подмечать, что, без видимой всякой причины, грустен он стал чрезвычайно, стал молчалив и печален, и этой тоски и печали не могли разогнать и рассеять ни бешеной скачки порывы, ни диких соседей набеги, ни песни, ни пляски красавиц, ни черных очей их горячие взгляды.
Безмолвен, угрюм и задумчив, с тоскою своей удалялся он в чащу заснувшего сада и молча мечтаньям своим предавался. И вот порешила царица разведать у сына причину столь тяжкой, глубокой печали.
— О сын мой, — сказала она, — поведай ты мне откровенно, какая тяжелая дума, как червь, твое сердце тревожит и гонит улыбку с лица?
— Мать моя, — молвил царевич, — а ты мне скажи, не скрывай — скажи ты мне, где мой отец?
— Твой отец? Да он умер давно.
— Умер? А что это значит? Я этого слова не знаю, и значенье его для меня непонятно.
— Мой сын, — ответила царица, — узнай, что мы все из земли происходим и в землю вернуться должны, и для всех нас настанет такая минута, когда нас земля, как свое достояние, в недра свои поглотит, и вот это-то значит, мой сын, умереть.
— Как! — воскликнул царевич, — неужели же бог, даровавший нам жизнь, дал нам ее для того лишь, чтобы назад ее взять и снова нас в прах превратить? Нет, быть не может, не верю! Ни за что умереть не хочу я и знаю, что есть, что должна быть на свете такая страна, где вечная царствует жизнь и люди не ведают смерти. И я отыщу эту землю и более здесь не останусь. Мать! О прости, что тебя оставляю, но должен тебя я оставить. Прости!
Тщетно бедная мать убивалась, тщетно просила сына остаться, тщетно горючие слезы лила: не преклонил он к мольбам ее слуха, обнял ее горячо и ушел.
Долго царевич по белому странствовал свету, долго по разным краям он ходил, но нигде он бессмертья земли не обрел. И вот наконец он зашел в глухую пустынную степь. И видит — среди необъятной равнины, под чистым и ярко сияющим небом — стоит неподвижно олень и кверху рога свои поднимает. И спросил Ростомелу олень:
— Ты чего здесь, о юноша, ищешь в безлюдной пустыне и что тебе нужно? Скажи!