Сказания и повести о Куликовской битве
Шрифт:
С ними отрядили отборного войска сорок тысяч и велели им: «Утром, когда услышите колокол вечевой, все готовы будьте на дворище святого Николы».*
Архиепископ Евфимий, назавтра рано встав, повелел после заутрени святить воду с мощей святых многих. И уже был первый час дня. И повелел звонить в колокол, чтобы собрать войско. И съехалось все войско. И велел владыка многим попам и диаконам кропить святой водой все войско. А сам святитель, взойдя на ступени, возгласил: «Послушайте меня, чада мои, преклоните уши ваших сердец. Ныне, чада, вы пойдете путем спасения, и пусть ни один из вас не прячет лица своего перед погаными, не покажет спину, от них убегая, умрите все одной смертью, чтобы достичь вечной жизни у Христа бога нашего». И все войско, как едиными устами, отвечало: «Один нам есть свидетель, отче, — бог, что мы все готовы головы свои сложить за веру
А когда они приблизились к Москве, сообщили им, что великий князь Дмитрий Иванович вчера ушел в Коломну. И они поспешно послали вестника своего прихода к великому князю, а сами скорее пошли в Коломну. Вестники прибыли в Коломну в воскресный день в самую заутреню. Князь великий тогда был у заутрени. И пришли, и возвестили великому князю: «Пришли вестники, государь, от новгородцев, и говорят, что идут к тебе на помощь шесть воевод, а с ними сорок тысяч избранного войска новгородского». Князь же великий призвал вестников к себе, желая слышать от них истину. И поставили перед ним вестников. Они сказали ему то же самое. Князь великий вопросил: «Отсюда далеко ли воеводы ваши?». Вестники же сказали, что пять поприщ. Князь великий прослезился и сказал: «Боже всехвальный, боже милостивый, боже чудный, как неожиданно подаешь ты помощь!». Он был очень рад и послал многих витязей навстречу им.
И, придя, они встали близ города на поле. Но чудно было войско их — оно было более чем достаточно снабжено конями, и одеждой, и доспехами, и много золота и жемчуга было на одеждах их и на седлах. И повелел великий князь воеводам их и старшим витязям идти к нему. И они* придя, поклонились государю. Великий князь с любовью их принял и звал к себе на хлеб-соль. И многих от войска их повелел звать. И устроил он пир великий, радостный и почетный. И послал вестников об этом к святому митрополиту Киприану и к великой княгине. И они, услышав об этом, в радости прославили бога.
На следующий день повелел великий князь Дмитрий Иванович всем воеводам на поле выехать к Девичьему* и всем людям собраться. Когда1 всходило солнце, начали звуки ратных труб гласить, и барабаны бьют, и развернутые флаги шумят у сада Панфилова. Сыны русские выступили на коломенские поля. Новгородские же полки встали отдельно, потому что было не вместиться. Великий князь Дмитрий Иванович выехал с братом своим, князем Владимиром Андреевичем, и увидел, как много людей, и обрадовался. Приехал к полкам новгородским и, увидев их, подивился — прекрасно было видеть их устроение и готовность к бою. Князь великий назначил каждому полку воеводу.
Себе в полк он взял князей белозерских, а брату своему дал ярославских. В полк правой руки назначил брата своего, а в полк левой руки — новгородских посадников. В передовой полк назначил князя Льва Друч-ского,* Дмитрия Всеволожа и Владимира, брата его.* Коломенского полка воевода — Микула Васильевич,* владимирский и юрьевский воевода — Тимофей Волуевич,* костромской же воевода — Иван Родионович,* пере-славский воевода — Андрей Серкизович.* У князя Владимира воеводы — Данило Белоус,* Константинович,* князь Федор Елецкий,* князь Юрий Мещерский,* князь Андрей Муромский* — и те пришли со своими полками.
Князь великий повелел передовым полкам переходить через реку Оку и заповедал каждому полку: «Если кто пойдет по земле Рязанской, пусть никто не прикоснется ни к единому волосу». И сам князь великий, взяв благословение от епископа Евфимия Коломенского, перешел реку и тут послал третий сторожевой отряд, избранных витязей, и повелел им увидеть татарские сторожевые отряды. Послал он Семена Мелика,* Игнатия Крену, Фому Тынину, Петра Горского, Карпа Алексина, Петрушу Чири-кова* и иных много с ним известных воинов.
И сказал князь великий брату своему князю Владимиру: «Поспешим, брат, против безбожных этих, никогда не
Услышал Олег Рязанский, что великий князь Дмитрий Иванович, собрав много воинов, идет против безбожного царя, и более всего вооружен он твердою верою в бога, уповая во всем на вседержителя бога. И стал Олег переходить с места на место и говорить единомышленникам своим: «Трудно понять внезапных событий голос и слово. Если бы можно было послать к многоразумному Ольгерду Литовскому! Раз получилось
не так, как мы задумали, что теперь придумать? Но путь к нему прегражден». И сказал он: «Кроме того, он не наш. Я и раньше чувствовал, что русскому князю не следует против восточного царя выступать. А теперь что вы думаете?. Откуда ему пришла помощь — он против нас троих вооружился?».
И ответили ему ближние его, говоря: «Мы слышали, князь, нам сказали об этом пятнадцать дней тому назад, но мы стыдились тебе рассказать. Говорят, что в его вотчине есть монах игумен Сергий, и он весьма прозорлив. Это он вооружил великого князя и дал ему помощников из своих монахов. А еще говорят, что пришли к нему на помощь новгородцы со многими своими силами, а войско их, говорят, весьма прекрасно и храбро». Услышав об этом, Олег еще больше испугался и разъярился на своих бояр: «Зачем вы не сказали мне этого раньше? Я бы пошел и умолил нечестивого царя, чтобы никакого зла не сотворилось. Горе мне, погубил я ум свой. Но не я один оскудел умом, но и Ольгерд Литовский, хоть он и умнее меня, тоже не больше меня понял. Но с меня больше спросится: он ведь сторонник Петра Гугнивого,* а я истинный закон знаю. Чего ради я соблазнился? Это обо мне сказано: „Если раб согрешит против воли господина своего, будет сильно бит“.* А сейчас что мне делать, какому слуху верить? Если предамся великому князю, он меня не примет: он знает о моей измене. Если же присоединюсь к Мамаю, то воистину буду гонителем христианской веры. Как Святополка,* земля меня живым поглотит. И не только княжение свое потеряю, но и вечной жизни лишусь. Если господь за них, то кто против них! Еще и молитва прозорливого монаха за них всегда. Если ни одному из них не помогу, то все равно впредь от них обоих житья мне не будет: кому господь поможет, с тем и я буду».
Ольгерд же, по прежнему договору, собрал много литвы, варягов и жмуди* и пошел на помощь Мамаю. Пришел Ольгерд к Одоеву* и узнал, что князь Олег испугался и не сдвинулся с места. И стал он размышлять о своих суетных замыслах. И увидел, что их союз распался и договоры разрушены, стал он злиться и сказал в ярости: «Если человек потеряет собственный разум, плохо чужим умом жить. Никогда такого не было, чтобы Рязань Литву учила. А сейчас он нас сбил с толку да и сам погиб. Покамест побудем здесь, пока не услышим о победе московского князя Дмитрия».
В то время услышали князь Андрей Ольгердович Полоцкий и князь Дмитрий Ольгердович Брянский* про великое нашествие на великого князя Дмитрия Ивановича Московского безбожного Мамая. И сказал себе князь Андрей: «Пойдем к нему на помощь». Были они отцом своим ненавидимы, но зато богом любимы, и приняли крещение через свою мачеху, княгиню Анну.* Были они подобны доброплодному колосу, подавляемому тернием, — жили посреди нечестия и не могли плод достойный принести.
И вскоре князь Андрей послал тайно к брату своему князю Дмитрию грамотку, в которой говорилось: «Ты ведь знаешь, брат мой возлюбленный, что отец наш прогнал нас от себя. Зато отец небесный принял нас и дал нам закон свой, чтобы мы следовали ему, и избавил нас от пустой суетности ради дела. Чем же мы воздадим ему на такое ожидание? Совершим подвиг. Сейчас настало время для достойного подвига — Христову последователю, предводителю христиан, великому князю Дмитрию Ивановичу Московскому беда грозит от поганых измаильтян, а еще и отец наш против него воюет, и Олег Рязанский заодно с ними. Нам же подобает пророчество выполнить:.„Братья, в бедах будьте помощниками4*. Нет сомнения, что подобает нам отцу противиться — ведь евангелист Лука сказал нам Спасителя нашего слова: „Преданы будете родителями на смерть, убьют вас за имя мое, но претерпевший до конца спасется и получит жизнь вечную".* Исторгнемся, братья, из подавляющего нае терния и прирастим себя к истинному плодовитому винограду, возделанному рукою Христа. А сейчас, братья, пойдем на подвиг — не ради земной жизни, а ради небесной почести, которую уготовал бог творящим его волю».