Скажи, что простишь
Шрифт:
Я молча сдвигаюсь в сторону, и пропускаю его в квартиру.
***
Я не знаю, как начать разговор. У меня в голове роится столько мыслей, столько дурных предположений и беспорядочных слов, что из всего этого бедлама сложно вычленить что-то конкретное.
Егор ждет. Сложив руки на груди, стоит и смотрит на меня. Поза напряженная. Он будто стянутая до предела пружина, которая вот-вот сорвется.
— Ты меня ради этого позвала? Полюбоваться и тяжко повздыхать? — холодно спрашивает он,
— Егор, — обхватываю себя за плечи, пытаясь то ли спрятаться от пронизывающего взгляда бывшего мужа, то ли просто согреться, — та девушка, с которой я тебя поймала… С кальяном… Кто он такая?
Серый взгляд темнеет:
— Какое это теперь имеет значение?
— Просто ответь.
Егор недовольно морщится:
— Мы когда-то учились в одной школе.
— Ты с ней тогда…почему?
— Что почему?
Очень сложно говорить, но я не сдаюсь:
— Почему ты решил променять меня на нее? В тот вечер…
— Лен, что за вопросы спустя столько времени?
— Для меня это важно.
Молчит.
Все и так понятно, но мне хочется услышать это от него. Получить подтверждение того, что я не придумала, что мне не показалось.
— Ты это сделал в отместку, да? За то, что я тебя якобы обманывала?
— Якобы? — недобро усмехается он, — Ну ты артистка, Ленок. Восхищаюсь.
— Погоди минутку, — я оставляю Малова на кухне, а сама иду в комнату за его телефоном. А заодно и свой прихватываю.
Когда возвращаюсь, Егор смотрит в окно.
Я смотрю на его напряженную спину и едва дышу. Каждый глоток воздуха кирпичом падает в легкие, причиняя боль.
Что же с нами произошло? Почему?
— Я хотела тебе отдать вот это.
Он, не торопясь, оборачивается, а когда видит мобильник в моих руках, непонимающе хмурится.
— Это твой телефон, — подхожу ближе, — я нашла его в снегу…после того случая, когда ты изображал из себя Тарзана.
На мужских щеках появляется легкий румянец. Засмущался немного.
Забирает у меня аппарат и крутит его в руках, потом нажимает на кнопку:
— И правда мой, — удивленно вскидывает брови, — все это время он был у тебя?
— Да. Валялся в шкафу. Хотела выкинуть и не смогла, — уныло шмыгаю носом, — а сегодня, после твоих слов о доказательствах решила его включить.
В меня тут же впивается пристальный хищный взгляд, но отступать поздно и отнекиваться я не собираюсь.
— Включила, посмотрела переписку.
Малов криво усмехается:
— И как? Понравилось?
— Нет.
— Сочувствую.
Он колючий, как еж, которого раздраконили, а у меня нет ни сил, ни терпения, чтобы приглаживать его иголки. Меня ноги еле держат.
— Это все не правда. Все, что тебе присылали тогда
— Сейчас? — переспрашивает Егор и снова активирует мобильник. Ищет. И находит, — надо же, какая романтика в новогоднюю ночь.
В голосе полно горечи.
— Это неправда, — устало повторяю я, — он пришел, попытался подмазаться, я его отправила восвояси. На этом все.
— И я, такой дебил, должен тебе поверить.
Я игнорирую его выпад, и захожу в свой мессенджер:
— Мне тоже приходило письмо в новогоднюю ночь.
— Да ты что?
— Просто посмотри, — протягиваю ему мобильник.
Егор явно не горит желанием что-то там смотреть, но все-таки забирает его и опускает взгляд.
Смотрит.
Хмурится.
Не понимает.
Я тоже ни черта не понимаю, но хочу разобраться.
— Это старые фотки.
— Мне их прислали как новые.
— Кто? Зачем?
Я только развожу руками. У меня нет ответа на эти вопросы.
— Ты дальше полистай. Там еще много интересного есть.
Все, силы закончились. Я медленно сажусь, облокачиваюсь на стол и утыкаюсь лицом в ладони.
Нервы гудят, словно по ним пропустили двести двадцать. Тело мелко подрагивает. И что-то в груди болезненно дергается и екает. Наверное, раздавленное сердце.
Егор тем временем усаживается напротив и изучает содержимое моего мобильника. Листает, с каждой секундой мрачнея все больше. Сравнивает что-то со своим телефоном.
— Бред какой-то, — в его голосе смятение.
— Те фотографии, на которых я с каким-то мужиком…они не настоящие, — шепчу, не отнимая лица от ладоней, — муляж. Фотошоп. Тебя обманули. Специально, чтобы нас развести.
Он молчит. Пялится на экран. Зубы стиснуты, на скулах играют желваки.
— Лен, если ты все это затеяла ради того, чтобы себя отбелить…
— Мне не за что себя отбеливать. Я ни в чем не виновата. — Сажусь ровнее и поднимаю взгляд на бывшего мужа. — кто-то просто решил за нас, что нам не по пути. Поэтому настроил тебя тогда против меня, поэтому в этот раз прислал тебе мои фотки с Мироном, а мне твой прошлогодние фотографии в труселях. Мы просто кому-то помешали.
Он молчит некоторое время, потом порывисто поднимается и расхаживать по кухне, как тигр в клетке
— Да, какая-то херня, Лен! Кому это нужно?
— Я не знаю, — жму плечами, — я ничего не знаю. И не понимаю.
Малов злится.
— Я сейчас позвоню и спрошу, что все это значит.
Звонит. Без толку. Не отвечает ни тот номер, с которого писали ему, ни тот с которого писали мне. Оба вне зоны действия сети.
— Бред, — упорно повторяет он, — просто бред.
Возможно, но этот бред слишком дорого нам обошелся.