Скажи им, что я сдался
Шрифт:
— То есть? — Ён наблюдает за тем, как гуляющий неподалёку Диль пугает голубей. Мир вокруг рушится, переворачивается с ног на голову, а он играется! — И где они сейчас?
Лия пожимает плечами:
— Пропали. Мой отец тоже… пропал… И все эти люди… пропали, — показывает она из-за плеча на заднее сидение. — Знаешь, что самое страшное? В таком большом городе их исчезновение не имеет значения. Что они пережили, как с ними поступили тонет в серых буднях миллионов других людей. Как я и говорила, личную трагедию одного человека целое человечество, —
Ён провожает взглядом отъезжающую машину и проверяет телефон. Юн не отвечает на его сообщения, даже не читает. Зато полчаса спустя начинает названивать Лия. Только же распрощались!
Ён берёт трубку.
— Ты не слышал? — сразу же спрашивает она.
— Слышал что? — настораживается он.
— Так, спокойно! — Кажется, она переживает сильнее него. — Не слетай там с катушек. Сегодня вышла статья Бо Мана, в которой он по пунктам раскладывает, почему Великий Гао был убит, и кто подходит на роль убийцы больше всего.
— Это ведь не я? — уточняет Ён.
— Нет. Тебя как раз он оправдывает. Всего за час народ проникся к тебе состраданием. Я читала комментарии. При встрече забыла сказать, потому что… — она вздохнула. — Против тебя была именно общественность. Бо Ман натворил дел, он же всё и исправил. Теперь твоя задача — поскорее разобраться с волей Гао. Кому её отдать? Что с ней делать? И от тебя, наконец, отстанут.
— Тогда… разве это не здорово? — Ён сидит на скамейке в парке перед своим домом. Ещё немного — и он вернётся назад. Ещё немного — и этот кошмар закончится. Встревоженность Лии однако отдаляет его от этой мысли.
— Пару часов назад в центре произошла авария, — начинает она издалека. — На перекрёстке в машину врезался автобус. — Она тянет, чем сильнее нервирует Ёна. — Много людей пострадало. Но дело в том, что… понимаешь. В машине сидело два человека. — Ён смутно представляет, какая новость его ждёт, но предпочитает дослушать до конца и выдохнуть с облегчением, когда его страхи не оправдаются. — Бо Ман… — Лия сглатывает. — Его Борд… Из-за сильного удара пострадало соединение с мозгом. Понимаешь? — она больше не сдерживается, начинает тараторить. — Он теперь дурачок, Ён! Я проведала его и совсем не узнала! Внешне вроде похож, но поведение… совсем не тот прохиндей, которого мы знаем. Говорят, он таким навсегда останется.
— А второй? — Ён торопится и медлит одновременно. Скорей бы узнать уже и успокоиться. А вдруг что-то необратимое? Что-то, что нельзя исправить? Что-то, чего знать не хочется?
— А второй — твой брат… Его не спасли, — она резко замолкает.
— Борд? — Ён уверен, что говорит он, но голос ему кажется чужим. Холодный и спокойный, он спрашивает исключительно по делу, отложив чувства на потом.
— Всмятку, — отвечает Лия. — Бо Ман обещал разоблачение убийцы… Думаешь, они правда нашли его? Ты где? Всё ещё в парке? Никуда не уходи! Я сейчас не могу приехать, пришлю Диана.
Ён вешает трубку, и только теперь его начинает трясти.
Успел ли Юн передать тогда информацию? Что в ней? Ён оттягивал включение Борд, но что если информация об убийце уже у него есть. Она внутри этого страшного прибора, отростка, который вживили ему в день его рождения.
Ён слышит знакомый голос и поднимает голову, на большом экране здания крупным планом показан его отец. Он говорит:
— …И только мне показалось, что наша семья снова воссоединится и будет счастлива, как приходит эта новость. Вернув одного сына, я потерял другого. Но я горд! Горд, что в моих сыновьях — в каждом из них! — есть то чувство справедливости, которое так нам сейчас необходимо. Юн погиб, пытаясь найти настоящего убийцу Великого Гао. И я уверен, мы сможем продолжить и довести его дело до конца! Что касается моего второго сына… — Он смотрит в экран с траурным выражением лица и протягивает руки вперёд. — Сегодня я проведу полноценную пресс-конференцию, поэтому Ён — если ты слышишь! — обязательно приходи на неё! Слышишь? Твоё имя очищено! Тебе нечего бояться! Я тебя защищу. Город тебе защитит! Приходи и принеси волю Гао. Он доверил её тебе, а значит и мы можем доверить тебе свою, верно? — он вяло улыбается окружающим его журналистам.
Те с ним охотно соглашаются.
Ён не готов говорить с кем-то. Не готов к каким-то пресс-конференциям и вопросам. Единственное, что он хочет знать: кто, в конце концов, убил Гао?
Он снимает глушилку с Борд, и голову его наполняют шумы и голоса. Вот бы найти сил и собраться! Вот бы, как Диль, суметь отличить своё от чужого! Его снова накрывает волна. Кто-то радуется, что в этот раз ничего страшного не произошло.
— Неужто у нас получилось? Записали сценарий?
— Погоди радоваться! Ещё остались неразрешённые вопросы!
— Но мы продвинулись вперёд!
Следующий вздох Ён делает уже в лечебнице. Он не помнит, как оказался здесь и почему пахнет железом и жжённой пластмассой. Перед ним стоит Врач, весь в крови. С бескрайнем сожалением в глазах. Ему жаль… Почему?
Ён слышит, как за спиной хрипит Диль. Он кашляет и брызги крови из его рта попадают на руку Ёну. Ещё какие-то люди. Ён впервые их видит.
За врачом стоит косой мужчина. В руках у него нож. Ещё один стоит у окна и наслаждается прямоугольником дневного света, льющегося сверху.
— Всё держалось на злобном старом пердуне, — мотает он головой. — Конец целой эпохи… Вы ребята, — поворачивается он к ним и указывает поочередно на каждого из троих, — знатно потрепали нам нервы.
— Можно я его живьём препарирую? — хрипит мужчина за Врачом.
Ён узнаёт в нём недавнего гостя, которого Врач отказался лечить.
Мужчина у окна мотает головой:
— Приказано немедленно избавиться от всех!
— Что… — делает шаг назад Ён и равняется с Дилем.
— Дед, — отвечает тот, — умер.