Скажи мне это в полночь
Шрифт:
– Ты разведена?
– Я вдова.
– Вы готовы сделать заказ?
Тимур, как во сне, повернулся к подошедшему официанту.
– Через пять минут.
– Хорошо, подойду через пять минут.
Официант отошел. А Тимур пытался справиться с шоком. На Лару он смотреть пока не мог и делал вид, что тщательно изучает меню.
Вдова. И почему он так потрясен? Ведь это многое объясняет. Слишком многое. И очень много рождает вопросов. Которые ему хотелось задать прямо здесь и сейчас. Кто он был такой, твой бывший муж, что ты
– Я буду форель на углях и салат. И вино. Мы же выпьем вина?
Тимур медленно поднял взгляд от меню и встретил прямой взгляд Лары. Впервые он не смог даже догадаться о ее чувствах. Словно у нее на лице были солнцезащитные очки. Или даже мотоциклетный шлем, который лишь отзеркаливал его собственное лицо – искаженное.
– Выпьем.
И все же ему показалось, что во взгляде Лары было обещание. Хотя бы обещание ответить на вопросы. Но задаст их Тимур позже.
– Я, пожалуй, тоже возьму форель и салат.
После обеда они пошли гулять по кромке прибоя, сняв обувь. В плетеной сумке Лары наверняка был купальник – край полосатого полотенца там точно виднелся. И в рю?заке Тимура тоже находилось все необходимое для купания. Но мысль искупаться не пришла в голову ни ему, ни ей.
В конце концов, они устроились на берегу, на гальке, подстелив полотенце. Море лизало их босые ноги.
– Расскажи о нем, Лара.
Кажется, Лара ждала его вопроса. Потому что ответила сразу. Только голос ее был тихим и необычно хриплым, без привычной бархатной мягкости.
– Его зовут… звали... да это и неважно, наверное. Он был старше меня. Намного. На пятнадцать лет. Когда мы поженились, я была еще студенткой. Мы были вместе четыре года. А потом… потом он погиб.
Лара ответила сразу пoчти на все его вопросы. Но Тимур всe же не удержался oт еще одного.
– У вас были дети?
Лара покачала головой. Отрицательно.
– У нас не было детей. Хотя первые несколько лет после… после того, как его не стало, я безумно жалела, что не родила ребенка. Но тогда, когда мы были женаты, мне все казалось, что ещё рано. Что я ещё успею. Не успела.
В конце она всхлипнула. Шумно выдохнула и уставилась широко раскрытыми глазами на море. А Тимур смотрел на их босые ноги, которые омывало безмятежное море. Оно накатывало и отступало в своем вечном ритме, совершенно равнодушное к той буре эмоций, что бушевала в душах людей, сидящих у кромки прибоя.
Ножки Лары с темно-коричневым лаком кажутся совсем крошечными на фоне егo ступней сорок пятого размера. Тимур смотрел, как вода лижет эти миниатюрные женские пальчики,и пытался взять под контроль хоровод разнобойных мыслей в своей голове.
Самых разнообразных.
О том, что oн рад тому, что огорчало Лару – отсутствию у нее ребенка.
О том, что она сказала про мужа – погиб. Учитывая разницу в возрасте, можно было бы предположить
О том, что она не сказала о том, когда это произошло. Сколько лет Лариному вдовству? Она сказала, что некоторое время носила обручальное кольцо ?а левой руке. Некоторое время – это сколько? Месяцев? Или… лет? И почему она перестала носить его? Если бы Тимур увидел на ее безымянном пальце обручальное кольцо,то он бы… что?!
О том, что… что если смерть ее мужа наступила несколько лет назад, а Лара до сих пор… вот так... не позволяет себе жить – а это именно так, Тимур вдруг отчетливо для себе это сформулировал, то… то…
– Ты так сильно его…
Закончить вопрос Тимур не смог. Потому что вопрос показался вдруг совершенно идиотским. И потому что какой-то такой же идиотский комок в горле.
Лара какое-то время молчала. А потом шевельнулась – и положила Тимуру голову на плечо. Нашла егo руку и переплела пальцы.
– Дай мне еще немного времени, Тимур. Пожалуйста. Я тебя очень прошу, - ее голoс был по–прежнему хриплым.
– Дай мне ещё совсем немного времени,и я…
Лара замолчала. Лишь сильнее прижалась щекой к его плечу. Тимур тоже молчал. Он не знал, что можно сказать в этой ситуации. ? спустя какое-то время освободил свои пальцы из руки Лары – и обнял ее за плечи, прижимая к себе. А она ответно сама прижалась к нему, потерлась щекой о его плечо.
Сейчас, на берегу моря, после всех сказанных слов, это было гораздо круче, чем поцелуи и фантазии о близости. Потому что в этом было настоящее откровение и настоящее обещание.
***
Молчать бесконечно – невозможно. Уходить с этого места, которое так много открыло Тимуру – не хотелось. Не хотелось убирать руку с ее плеча, и чтобы она перестала прижиматься щекой к его плечу.
– Расскажи, чем ты занимаешься в МЧС.
С его плеча Лара голову все же подняла. Но прижималась к нему по-прежнему плотно.
– Я – психолог по суицидникам.
Такого ответа Тимур не ждал. Он знал, что психологи работают в МЧС. Он примерно представлял их работу. Но суициды… Снова вспомнился пожар в «Сад-Мега».
– Есть такое расхожее мнение, – негромко продолжила Лара. В ее голос вернулась привычная мягкая бархатность, – что с суицидниками, как с наркоманами – бывших не бывает. И что если человек однажды предпринял попытку самоубийства – то рано или поздно он доведёт дело до конца.
– А это не так?
– Это совсем не так.
Тимур помолчал. ?му очень хотелось расспросить подробнее, но он опасался, что эта тема будет неприятна Ларе. Суицид – это очень тяжело. Но, c другой стороны, ведь это – ее профессия.