Скажу вам, как погиб он
Шрифт:
— Как я думаю? Я думаю… Но я не могу вам этого сказать, потому что вы из полиции. А когда говоришь с полицией — надо знать. Или знать, или хотя бы слышать. Иначе можно обидеть невиновного.
— Не бойтесь, Мэлахи. Мы никого не обидим. Мы лишь хотим узнать правду. И вы можете нам в этом помочь.
Старик некоторое время молчал, глядя на Паркера.
— Эта жена ему не подходила, — сказал он наконец. — Я не знаю, кто его убил. Но, наверно, если бы он женился на какой-нибудь порядочной девушке, а не на этой комедиантке,
Мэлахи опустил голову и вытер глаза рукавом.
— Вы уже можете идти, дядюшка, — сказал Паркер и взял его под руку. — Думаю, вы нам очень помогли. Спасибо.
Мэлахи махнул рукой и, вытирая слезы, двинулся к дверям в сопровождении Паркера. Алекс открыл шторы. Уже светало. Лодка напрасно будет ждать на пристани, Иэн Драммонд не поедет на рыбалку. Какая-нибудь рыба, глядящая сейчас в светлеющую поверхность воды, никогда не узнает, что своей жизнью она обязана кому-то, кто убил Иэна Драммонда, рыболова, который ее уже не поймает. Алекс встряхнулся. Паркер вернулся и сел напротив.
— Так как было дело с этими тремя ударами? — спросил он.
Алекс повторил ему содержание фрагмента из «Орестеи», который прозвучал во время вчерашнего ужина.
— Так… — инспектор задумался. — Ну что ж, давай пока поговорим с миссис Люси Спарроу. Ее кулон, а также, кажется, и скальпель находятся в этой комнате. Но стоит ли допрашивать ее здесь?
— Она врач, — сказал Алекс. — Она привыкла к виду крови.
— Может, ты и прав, — кивнул Паркер. Он прикрыл уголком платка кулон, а под платок сунул скальпель. — Его рукоятка сфотографирована и с нее сняты отпечатки пальцев. Мы можем провести маленький эксперимент. Джонс!
— Да, шеф?
— Ступай наверх и пригласи сюда миссис Спарроу, если она может спуститься.
— Есть, шеф!
— И… Впрочем, ничего. Как идут поиски в доме?
— Стивенс и Симмс осматривают все по очереди, от чердака до погреба. Мы не знаем, можно ли обыскивать комнаты гостей и хозяев.
— Пока воздержитесь с этим. А сейчас иди за миссис Спарроу.
Джонс исчез, закрыв за собой дверь.
— А ты заметил, — спросил Паркер, — что когда дверь закрыта, из дома сюда не проникает ни единый звук?
— Да, Иэн мне говорил, что в эту комнату даже не стучат. Он был очень чувствителен к шуму и сказал, что только здесь ему ничего не мешает и ничего не отвлекает.
— Вот как. Наверно, поэтому все двери в доме так хорошо смазаны. Жуткая комната. Здесь можно даже орать — никто не услышит. Пробковые стены. Плотные белые шторы. — Он осмотрелся. — Быть может, Иэн крикнул тогда? У собак слух лучше, чем у людей. Сейчас мы уже знаем, что Иэн был убит между 10.45 и 11.15. Значит, время 10.57, на которое указал Мэлахи, находится приблизительно в середине этого периода и представляется наиболее вероятным.
— Здесь миссис Спарроу, шеф, — сказал Джонс.
— Пригласи и закрой
— Да, сэр.
При виде вошедшей женщины они оба поднялись с мест. Люси Спарроу была одета в темно-серое платье, на ногах — серые туфли с белой подошвой, на тонких высоких каблуках.
— Моя фамилия Паркер, я — инспектор Скотленд-Ярда, — сказал Бен. — Вы, конечно, знаете о трагическом несчастном случае, который произошел несколько часов назад в этом доме?
— Да. — Голос Люси был ровным и спокойным. — Ваш подчиненный сказал нам… моему мужу и мне, что Иэн… мистер Драммонд был убит. Он просил нас оставаться в комнатах. И это все, что я знаю.
— Так. — Паркер смотрел ей прямо в глаза. — Следовательно, вы не знаете, как погиб Иэн Драммонд?
— Нет.
— Понимаю… — Бен умолк.
Алекс сидел, глядя на Люси, и вдруг глубоко вздохнул. Ну конечно! Почему он раньше об этом не подумал? Тогда, стоя во мраке и глядя на неподвижную, едва видимую фигуру за столом, он услышал за собой дыхание. Это не было дыхание ни Люси, ни Сары Драммонд, ни ее горничной Кейт Сандерс. Это было дыхание мужчины! Он не знал, по каким признакам это определил, но был уверен, что это так. Дыхание мужчины.
— Вчера после обеда, — сказал Паркер, — играя в теннис, вы получили травму, не так ли? — он смотрел на ее левую руку. Люси невольно подняла ее, несколько раз согнула и пошевелила пальцами. — Сейчас она вас уже не беспокоит?
— Нет. — В ее голосе прозвучало легкое удивление. — Но я по-прежнему над ней работаю. Перед ужином я носила ее на временной перевязи, но после нескольких сеансов массажа пришла к выводу, что мышца не надорвана, и решила как можно больше двигать рукой. У меня завтра операция. Я хирург.
— Это мне известно, — Паркер склонил голову. — Не нужно быть инспектором полиции, чтобы знать вашу фамилию.
Люси оставила этот комплимент без ответа.
— А когда вы пришли к выводу, что рука нуждается в движении?
— Что, простите? — Она взяла себя в руки. — То есть, разумеется, я буду отвечать на все ваши вопросы, раз вы представитель закона.
— Благодарю вас.
— Так о чем вы спрашивали? О том, когда я пришла к выводу, что мне надо двигать рукой? Сегодня, когда меня разбудил ваш подчиненный.
Паркер поднял брови.
— Простите, — сказал он, — но, казалось бы, что в минуту, когда вас будят на рассвете таким сообщением, вы должны были бы подумать о чем угодно, кроме этого. Как я должен себе это объяснить?
— Меня что, подозревают в убийстве Иэна Драммонда? — спокойно спросила Люси. — Если так, прошу разрешить мне связаться с моим адвокатом. Кажется, закон дает мне право на это.
— Разумеется. И если бы вас подозревали в убийстве, вы могли бы отказаться от любых показаний до встречи с адвокатом. Но мне кажется, что это вы выдвинули такое предположение. Я этого не говорил.