Сказка ближе, чем кажется
Шрифт:
– Потом посмотрите, неча тут. Склад здесь, не примерочная и не харчевня. Яге помогать взялись – так идите, помогайте, я выдал всё потребное.
Сложив остальное во второй мешок, Христофор протянул его Алексею:
– Тебе этот, девке – тот, что полегче. Идите, не создавайте тут очередь.
Хоть кроме них на складе никого не было, спорить с этим заросшим бородой кургузым мужичком не хотелось. Забрав вещи, сыскари пошли домой.
Дорога их шла через небольшой парк. Дорожки, кусты, деревья.... Тихое спокойное место.
– Леш, вон лавочка,
Сначала раскрыли Лешкин мешок.
Плащи были похожим на обычные накидки. Только не пластиковые, а из неизвестной ткани. Светло-серые, с капюшонами и завязками на шее, они занимали мало места в сложенном состоянии и, наверное, должны были защитить от дождя. Также в мешке лежали две толстые тетради в мягком переплете да две перьевые ручки тёмного металла. Как ни старался Лёша, но понять, как разбираются ручки, он не смог. Перо писало мягко и тонко, чернила не размазывались. Обычная чернильная ручка. Только как заправить – загадка. В то, что они вечные, поверить не удавалось.
Кошели были именно кошелями – плотной тёмной ткани мешочки на завязках. Внутри каждого – по семь крупных жёлтых монет, семь поменьше серебристых и семь тёмных, с рыжинкой.
– Что там сыскное? Ульяна открыла свою котомку и достала сложенную скатерть. В развёрнутом состоянии скатерть была невелика. Школьную парту ей едва можно было застелить. По краю скатерти были вышиты красные и синие узоры – цветы и ягоды, центр был чист.
– Скатерть-самобранка! И как она работает? Лёш, что думаешь?
– Я то работаю, а вот ты, похоже, и знать не знаешь, что такое работа, – раздался из ниоткуда женский голос.
– Это откуда звук? – Лёша приподнял скатерть, чтоб убедиться, что под ней нет скрытого динамика.
– Ох, повезло мне: безрукая девка и тугоумный парень.
– Это почему безрукая?
– Ну а какая? Вона когтищи отрастила да размалевала. Как такими тесто месить, бельё стирать, полы мыть? Ясно – безрукая. А этот тоже, ума нет – с такой девкой связался. На стан стройный только и смотрит, да на гриву чёсану. А какой она хозяйкой будет – неважно. Потом заплачет, к скатёрке побежит, а поздно. Ну я-то накормлю-напою, совет дам. А что совет, коль деланного не воротишь?.. Ладно, сначала давайте-ка поешьте, солнышко вона где, а вы тут ходите голодные. – На скатерти появилось две плошки с борщом, деревянные ложки и тарелка с пампушками.
– Чего вылупились? Ешьте, говорю!
Лёша первым взял ложку и принялся есть.
– А ты, красавица, чего встала? Давай-ка ешь, а то обижусь!
Борщ был хорош, наваристый и густой. Пустые плошки исчезли, словно растворились, а на их месте появилась пара кружек с компотом.
– Поели – и хорошо. Теперь вам задание: расстелите меня на солнышке. Долгонько пришлось на складе лежать, другие скатерки этот негодник брал, а меня в самый низ стопки засунул.
– Так вы что, не одна скатерть-самобранка?
– «Одна!» – скажешь тоже! Да нас тысячи надо – всё не хватит. Молодёжь
– Мы и не собирались, это Вы обед затеяли.
– И правильно, что затеяла! Так бы и ходили голодными. А вы, как я понимаю, служивые, а значит, государевы люди. Стало быть, жизнь и здоровье ваши – государева собственность. И беречь её вам следует. Ну а я вам в том помогу. И это, тебя как звать, красавица?
– Ульяна.
– Ну хоть имя нормальное. Глядишь, толк выйдет. Поздно я за тебя взялась, ну да ладно, что есть, то и будем есть. Ты, Ульяна, стирать меня должна раз в неделю, да только ключевую воду бери. И мыло душистое. Не щёлок, а мыло! Я тоже государева собственность, меня беречь надо. Да и пропадёте вы без меня на кусках да без горячего, сгубите здоровье. Этот вон не богатырь ни разу, да и ты тощей щепки. Не питались правильно, а мне теперь отдувайся. Запомните, завтрак – самая главная еда, не считая обеда и ужина. Пообедал – день не зря прошёл. Ну а ужином все умные люди день завершают.
– Извините, но нам пора, служба государева.
Лёша решительно свернул скатерть и убрал в котомку:
– Догадываюсь, от чего её на низ стопки прибрали.
Глава 7. Штаны с характером
– А что там со штанами? – Ульяна запустила руку в мешок.
Достали штаны. Широкие портки из плотной материи. Ни карманов, ни ширинки. Вместо ремня, как в детстве, – толстый шнур.
– Я такое носить не буду! Это тебе, Лёша!
Парень натянул штаны на себя. Широкие, они спокойно надевались прямо поверх уже имеющихся штанов.
– Надел. Что дальше? В маляры мне, что ли, идти?
И тут Лёшу как подменили. Внезапно он рванул куда-то по дорожке и мгновенно скрылся с глаз. Ульяна осталась стоять с разинутым ртом.
Лёша вернулся минут через пятнадцать. Подбежал к Ульяне и стал стягивать портки. Скинул их на землю, а сам плюхнулся на лавку.
– Ты куда помчал?
Алексей не мог отдышаться.
– Я… Уф! Они… Ох, это.... В общем, они сами по себе как давай двигаться! Я ничего сделать не мог. Боялся, что если упаду, они меня так и поволокут.
– Кто?
– Да штаны эти, скороходы! Не успел оглянуться – стою у какого-то строящегося дома, рядом бочки с краской и маляры. Ничего не понимаю. Потом вспомнил, что говорил про маляров. Возвращаться надо, а куда? Адреса не знаю. В парк, но в какой? Мало ли тут парков? Думал по памяти дорогу найти, сказал, что надо «куда глаза глядят» – они ни с места. Вернее, не так: портки эти как завибрируют, словно порваться хотят. Вовремя понял, что глаза во всё стороны глядят: мои, твои, да всех на свете. Загадал, чтоб несли, куда мои глаза глядят. Чуть не убился! Бежишь вроде-бы прямо, чуть в сторону взглянул – туда и понесло. Жуть!