Сказка о спящей красавице

Зорина Светлана

– Этим едва и не кончилось, – сказал Селен, когда Дианы не было в комнате. – Зато теперь все её тела целы – и плотное, и все остальные. Летать по-прежнему она уже не сможет, поскольку оболочка, регулирующая пространственно-временные связи, у неё теперь другая. А той, что у неё была раньше, она бы всё равно лишилась. Бывшая подруга лишь ускорила события, и всё в итоге обернулось к лучшему. Подвижность тонких оболочек Дианы представляла для неё нешуточную угрозу, а причина этой подвижности… Диана не принадлежала никакому времени и никакому пространству. Она не должна была появиться на свет. Она появилась благодаря тебе, из-за твоего вмешательства в прошлое. Она родилась вопреки воле богов, поэтому вечность поглотила бы

её, не дав ей достигнуть зрелости. Владыки судьбы позволили ей ненадолго ощутить себя госпожой всех миров и времён, настоящей богиней, чтобы потом бесконечная тьма растворила её в себе, словно свет звезды, взорвавшейся и погибшей вскоре после рождения. Ты вызвала её к жизни, а недавно, отдав ей часть себя, ты дейстительно подарила ей жизнь, укрепив её связь с этим миром. Она твоё создание, Терри. Твоё дитя.

– Ну вот… Сейчас ты скажешь, что происходящее между нами – инцест, – я отшучивалась, пытаясь побороть волнение, в которое меня привели слова мага. – У Дианы есть родители, и без них…

– Само собой, но теперь вы с ней едва ли не ближе, чем кровные родственники, потому что её тонкие тела стали сродни твоим… Да, есть и такое родство, просто люди о нём как правило не думают, а большинство даже не знают. Я уж не говорю о родстве ваших душ. Не будь они так связаны, ты не смогла бы её исцелить. Возможно, это тот самый случай, когда говорят – одна душа на двоих. Так издавна говорят об альдах и их лурдах. Недаром, потеряв лурда, альд словно теряет часть себя и уже не способен быть счастливым по-настоящему. Кстати… Представь себе, древнее пророчество всё-таки сбылось. Принцессу Дию спас божественный лев. Твоё имя, Терри. Твоё полное имя. Теодора – «божественный дар», а фамилия Лайен… Ты же знаешь, как она переводится. Лев. Фамилия твоего предка из ордена Избранников Великого Грифона – Лион. Поскольку в дальнейшем среди твоих родичей оказалось много англоязычных потомков землян, она стала произноситься по-английски – Лайан. То есть что-то среднее между Лайан, Лайон и Лайен. Потом в интерлэнге закрепилось произношение, при котором последняя гласная звучит как [е], а потом под воздействием произношения изменилось и написание этой фамилии, в ней появилась буква, обозначающая звук [e]. Создавшие легенду не знали ни французского, ни английского, ни интерлэнга, но мир полон смыслов и таинственных связей, которые очень трудно объяснить.

– Ничего бы не получилось, если б не Ламия.

– Да, человеческая жизнь никогда не была для неё ценностью. На такой риск могла пойти только такая, как она. Ты ведь чудом выжила, Терри. Ты действительно должна была встретиться с этим жутким древним существом, привыкшими играть людскими жизнями, иначе вряд ли удалось бы спасти Диану.

– Куда делся скарабей?

– Не знаю. Санниду и Ламии было не до поисков кулона – они спешили переправить вас сюда. А потом гробница исчезла. То есть теперь трудно найти её в той временной точке, где эой сделал её доступной для тебя. Более сильная магия убила прежнюю. Ну а в святилище на площади Арсланбада даже статуи нет. Саннид до сих пор с ужасом вспоминает, как вы с Дией исчезли. Но вы вернулись, вы воссоединились, и лучше не вспоминать о плохом.

– Мы-то воссоединились, а… Маленький Дион так и остался без лурда. Надеюсь, он не будет всю жизнь тосковать, как его мать, потерявшая половину своей души.

– Диона любят все звери и даже многие гибриды. Он особенный ребёнок. А его мать… – Селен загадочно улыбнулся. – Думаю, она тоже не будет тосковать. Саннид обещал об этом позаботиться. Он из тех, кто способен видеть больше, чем мы все. И он узнал её. Увидел в Антеме ту, ради кого когда-то давным-давно покинул свой родной мир. Ну, то есть Антема и та девушка – не одно лицо…

– А одна душа? – спросила я, вспомнив, как Саннид смотрел на Антему, увидев её первый раз. – А она его узнала? Ой, она же его вообще не знала. Я уже подзабыла то, что Астерий рассказывал о приключениях Дианы в прошлом Хангар-Тану. Во всяком случае то, что не касалось непосредственно её.

– Она его не знала, но сейчас знает, и это явно хорошо на ней сказывается… Нет, он не заменит ей её лурда. Он ведь по сути вовсе и не лурд, но эти двое так часто и с таким удовольствием беседуют… В общем, маной Саннид, рождённый второй раз из яйца дракона и получивший облик льва, помог исцелить не только принцессу, но и её мать.

– Вот только боюсь, что информация, которая обрушилась на нашу принцессу, не особенно способствует её выздоровлению.

– Не волнуйся, Терри, – успокоил меня маг. – Худшее для неё уже позади. Все предпочли бы, чтобы она узнавала новости постепенно, но раз уж так получилось…

То, что, Диана увидела здесь мать, а потом ещё брата и сестру, о которых даже не подозревала, было для неё хоть и приятным, но всё же стрессом. А встреча с Дорименой просто повергла её в шок. Антема распорядилась пока не говорить Диане об урмианке, а той велела не показываться во дворце. Доримена и не показывалась, но Дия увидела её в окно. Ума не приложу, зачем она, еле держась на ногах от слабости, потащилась к окну в конце коридора. Оно выходило в сад, где Антема в этот момент разговаривала с урмианкой и несколькими военачальниками, которые пришли доложить королеве об итогах очередной военной операции.

– Что здесь делает эта тварь? – спросила Дия, вернувшись в наши покои.

У неё было лицо человека, которому нанесли смертельную рану. Ещё бы – ведь она же сразу поняла, что Доримена дан Линкс тут своя.

Дия два дня не желала общаться с матерью и замыкалась в себе, когда я пыталась объяснить ей ситуацию с Дорименой. Впрочем, я не особенно и пыталась. Я знала, что Диане просто нужно время. Слишком много на неё свалилось, чтобы она могла сразу правильно оценить реальность, сильно изменившуюся с тех пор, как она оказалась из неё выброшенной.

На третий день утром, проснувшись, я не застала её в комнате. Примерно через час я нашла её в саду. Услышала, как она с кем-то разговаривает в полуразрушенной каменной беседке. Сначала я решила, что с матерью, но вскоре, к своему удивлению, узнала голос Доримены дан Линкс. Моим первым порывом было туда пойти, но я сдержалась. Доримена больше не представляла для неё угрозы. А самое противное, что, если бы представляла, то в своём нынешнем состоянии я бы с ней не справилась. Эта проклятая слабость просто выводила меня из себя. Правду говорят, что хуже всего болезни переносят люди, не привыкшие болеть.

– Ты нашла меня, чтобы блеснуть передо мной своим благородством?

– Нет, я говорю совершенно серьёзно. Когда всё утрясётся и мы вернёмся на Ариану, ты имеешь полное право подать на меня в суд за похищение, насильственное удержание…

– Я не сделаю этого хотя бы ради того, чтобы не встречаться с тобой в суде. Чтобы вообще с тобой не встречаться.

– Истец может не присутствовать на судебных заседаниях, если ответчик не возражает. Я не буду возражать…

– Послушай, зачем тебе это надо? Сейчас ты так извращаешься? Что ж, это куда более изысканно, чем то дешёвое садо-мазо, в котором ты когда-то нуждалась.

– Диана, за триста лет многое может измениться. Я понимаю, для тебя это было всё равно что вчера. Я понимаю, что ты не можешь меня не ненавидеть…

– Ненавидеть? Да ты мне просто противна. И была противна всегда. Я не хочу с тобой судиться, но, возможно, захочет Марк Лестер, которого ты распорядилась убить. Представляешь, он выжил. Но, наверное, ему ничего не доказать.

– Я не приказывала его убить. Хотя знала, что многие наши в этом заинтересованы, и не мешала им. Диана, я сделала много плохого, и вряд ли то, что я делаю сейчас, исправит всё, но я рада исправить то, что можно.