Сказка Ветра

Солодкова Татьяна

– Так же, как тебя сейчас.

– И что он сказал?

– Что-то вроде: "Прощай, щенок, я тебя испепелю!"

Захар удивленно воззрился на меня.

– И как же тебе удалось остаться в живых?
– обалдело спросил он.

– Не знаю, - признался я.
– Как ни стыдно об этом говорить, я перепугался до смерти.

– И что ты сделал? Что-то же ты сделал, иначе сейчас бы уже не разговаривал со мной.

– Я переместился на Облачную, а он за мной. Но там ветер сильнее его огненных шаров, молний и прочей дряни. Короче, он улетел, но обещал вернуться.

Захар

молчал, переваривая услышанное.

– И тебе стыдно, что ты испугался?
– спросил он.

Я скривился.

– Струсил, как болонка перед бульдогом.

– Он, действительно, мог тебя убить.

– С чего бы еще я чувствовал себя болонкой?
– логично заключил я.

– С горой был великолепный ход, - несмотря ни на что, похвалил Захар.
– Лучше бы никто не придумал. Но ты хоть понимаешь, что, по сравнению с Брагосом, Красов не враг даже?

– Понимаю, - вздохнул я.

– К следующему разу он подготовится основательнее, - предупредил Захар.

– Понимаю, - повторил я.

– Ладно, а теперь слушай последнюю информацию.

– Я весь обратился в слух.

– Это не смешно!

– А я и не смеюсь.

– Слушай, - продолжил он.
– Брагос объединился с Темниковой.

Я закатил глаза:

– Час от часу не легче.

– Они решили помериться силой после того, как одержат победу, а пока Брагос согласился временно подчиняться Темному Властелину. А Темникова гораздо умнее и опасней Брагоса.

– Короче, нам капут?
– уточнил я.

– Почти.

– Так не пора ли четырем Стихиям читать заклинание против черных магов?

– Нет.

– Почему?
– не понял я.

– Для этого Стихии должны захватить Темного Властелина.

– Ну?

– Темникова что-то задумала, мы понятия не имеем, где она.

– Спасибо, обрадовал.

Захар был мрачнее тучи.

– Не за что, - ответил он.
– Черные силы еще никогда так не активизировались. Боюсь, в этот раз победа может оказаться на их стороне. А этого они могут добиться, лишь убив одного из четырех магов Стихий. Но трое слишком опытны, их врасплох не застанешь. Ты, мой Ветер, единственный, на кого она ставят. Ты наиболее уязвим. Именно тебя и попытаются убрать. Снова и снова, пока не добьются успеха. И никто из нас не может ничего сделать, пока не объявится Темникова. Не под куполом же тебя держать?

– Нет уж, увольте.

– Почему, увидев Брагоса, ты никого не позвал на помощь?
– вдруг вспомнил Захар.

– Не успел.

– Не успел крикнуть в кольцо: "На помощь!"?

Я отвернулся от него.

– Не знаю. Этого больше не повторится.

– Хорошо бы. Денис, если мы тебя потеряем, мы потеряем последний шанс на победу.

– Я знаю. Но, Захар, не все же так плохо.

А он печально-печально посмотрел на меня и покачал головой:

– Все много хуже.

Когда тебя с утра подчуют таким веселеньким разговором, настроение, естественно, "чудесное". Захар похвалил меня за хорошую работу в селе, хотя, когда он услышал подробности путешествия, у меня сложилось впечатление, что он ожидал чего-то большего? Бог мой, что ему мало, что ли? Мне так впечатлений и так выше крыши хватит.

Итак,

выслушал он меня и отпустил на все четыре стороны, в сотый раз повторив, чтобы я был поосторожнее.

И вот я задумался, куда бы податься. Меня подмывало все рассказать Сашке, но я подумал, что это не к спеху. В этот выходной мне совершенно не хотелось говорить на серьезные темы, тем более что половина выходного уже улетучилась в прошлое, как бы ни было его жаль.

И я решил отправиться к Акварели. Я позвонил Ленке из автомата на улице, но у нее никто не взял трубку. И я решил проведать художницу один. Хотя лучше, конечно, с Писаревой, но… Блин, да не укусит же меня Акварель, в самом-то деле?

Я позвонил в дверь, но, как всегда, из квартиры ответила мне только тишина. Я позвонил снова.

– Кого несет?
– наконец, грубо ответила Акварель.

– Если ты таким тоном отвечаешь всем посетителям, то не мудрено, что у тебя их нет, - заметил я.

– Денис?
– Акварель сменила гнев на милость и тут же открыла дверь.
– Прости, я не знала, что это ты.

– А может, это старушка-соседка пришла попросить пакетик чая.

Она пожала плечами:

– Ко мне за таким не заходят.

– Понятно почему.

– Да ладно ты, проходи, - и Акварель закрыла за мной дверь.
– Садись, рассказывай, как у тебя дела. Чаю хочешь?

– Нет, спасибо.

И мы прошли в комнату и устроились на диване.

– Я удивилась, почему Лена вчера одна пришла. Куда же ты подевался?

– Я же в социальной помощи работаю, - в очередной раз соврал я.
– Меня на работу потребовали им до самой ночи эксплуатировали. А у тебя как дела?

– Как всегда. Сижу, рисую. Лена вчера погулять вытащила. Ничего так погуляли, к ней пацаны так и клеились.

– Правда?
– мне следовало обрадоваться за Писареву, но радость что-то была не особо сильной.
– Ну да, - протянул я.
– Девчонка-то симпатичная.

– И ты действительно так думаешь?
– зачем-то переспросила Акварель.

– Ну да, - я не вполне понял, что она имела в виду.
– А ты считаешь иначе?

– Да нет, конечно. Так что мы вчера неплохо провели время. По-моему, Ленка влюбилась.

– Правда?
– заинтересовался я.
– В кого?

– Она не сказала, - Акварель пожала плечами, - а я не стала настаивать, я-то знаю, как это противно, когда тебе лезут в душу.

– Хватит жаловаться на жизнь, - твердо сказал я.
– Жизнь прекрасна несмотря ни на что! Может, тоже пойдем прогуляемся, а? Погода хорошая, чего на диване штаны протирать?

– Хорошо, - ну надо же, Акварель согласилась даже без возражений.
– Я только переоденусь, а то я пять вся в краске.

– А по-моему, тебе идет краска.

– Не думаю, чтобы так подумали прохожие, - улыбнулась она и ушла в другую комнату.

Я остался один. Ох и не нравилась мне эта квартирка. Едва я переступал ее порог, то тут же начинал ощущать себя птичкой в клетке, причем, не в золотой, а чугунной. Может, Акварель сходит с ума потому, что у нее что-то не так с атмосферой в жилище? Очень может быть… И тут меня озарило - у Акварели нет домового!