Сказка Ветра

Солодкова Татьяна

Теперь я знал, что буду делать, на что потрачу жизнь, кроме магии, как таковой. И понял я это главным образом благодаря дару Акварели. Я могу лечить на улице, но многие больные не выходят из дома, а если выходят, то только в одно место - больницу. Да, именно там и есть мое место, я должен быть там, чтобы помогать, лечить, спасать не благими намерениями, а делом.

– Денис!
– когда я появился, Захар даже обнял меня от переизбытка чувств.
– То, что ты сделал…

– Я

тоже собой горжусь, - улыбнулся я.

– Ты совершил чудо, - уверенно заявил он.

– Нет, - я покачал головой.
– Чудо совершили Акварель и Стихии, поверившие мне. Это, действительно, чудо.

– Ты был убедителен.

– Хорошее пророчество под руку попалось, иначе я никогда бы не догадался, что делать.

– Да, - кивнул Захар, - и ты доказал, что уже не ребенок. Впервые ты вел себя как по-настоящему взрослый и ответственный человек.

– Кстати, об ответственности. Договоры подготовили?
– спросил я.

– Да, - Захар расплылся в счастливой улыбке.
– Три дня работали. Завтра подписываем. Все. Мир. А ты-то как? Сила Темного Властелина прижилась?

– Ага, - заверил я, - все отлично. Первый день тошнило, а теперь все в норме. Я, в общем-то, пришел, чтобы попросить тебя кое о чем.

– Проси, конечно, - с готовностью откликнулся он.

– Наколдуй мне диплом врача.

– Зачем?
– удивился учитель.

– Хочу. Учиться я все равно не могу. Если я буду доктором, у меня будет больше возможностей исцелять.

– Что ж, хорошо, - кажется, он понял.
– Каким доктором будешь?

– Не знаю, - признался я.
– Я как-то не думал.

Захар задумался.

– Хирург, - пробормотал он, - нет, не то. Терапевт… Нет, большинство народу идет не через него, а сразу к другим специалистам…

– Онколог?
– предложил я.

– То, что надо, - согласился Захар.

– Сделаешь?

– Да, - пообещал он.
– Дай мне три дня. Подделывать документы очень сложно, иногда приходится использовать по пятнадцать заклинаний, так что придется просить о помощи Красова и Сырина.

Я кивнул. Торопиться мне было некуда.

Вечером ко мне пришла Лена. Смешно было смотреть, как она сначала поздоровалась с Пургеном, затем с Емельянычем, помахала рукой высунувшемуся из холодильнику Костику и только потом обратила внимание на меня. Это было потрясающе, то, что она видела домового и слышала кота. Я больше не чувствовал себя таким одиноким, как раньше, потому рядом был человек, готовый разделить со мной все.

– Ну что, взял Родион Романович мою сказку?
– спросил я.

– Взял, сказал, до завтра прочтет, и проси тебя завтра к нему зайти. А если дословно, то он просил, чтобы я притащила

тебя за шкирку, если будешь упираться. Ты должен к нему поехать. Он очень за тебя переживает. Не думаю, что он будет читать нотации, скорее, хочет увидеть тебя на прощание, ты ведь был его лучшим студентом.

– Я думал, лучшей стала ты.

Лена рассмеялась.

– Отправляя мою работу на конкурс, он сам сказал, что она моя только потому, что ты обленился.

– Что ж, - пообещал я, - схожу. Я тоже хотел бы попрощаться.

И на следующий день я подался в университет. Мои теперь уже бывшие однокашники встречали меня удивленными взглядами.

– Где это ты пропадаешь?
– поинтересовался любопытный Сережка.

Я скорчил непроницаемую мину и, понизив голос, доверительно сообщил:

– Наркотой торгую.

Больше мне вопросов не задавали. И правильно, навряд ли я бы ответил. Нет никакого смысла врать, я устал от вранья, а эти люди стали мне теперь совсем чужими, чтобы сказать им правду. Подшутил над Серегой, и ладно, хватит с меня.

Я приоткрыл дверь кафедры Родиона Романовича. Повезло, он был один.

– Можно?

Он просматривал какие-то бумаги на столе и резко вскинул голову.

– Ветров? Конечно, можно, заходи.

Я зашел и захлопнул за собой дверь.

– Здравствуйте.

Преподаватель тепло улыбнулся мне.

– Здравствуй, здравствуй, рад, что ты пришел, - он выжидательно посмотрел на меня.
– Вот. Прочел твою сказку.

– И как?
– не выдержав, поинтересовался я.

Родион Романович очень хитро смотрел на меня.

– Если дрянь, так и скажите.

– Да нет, не дрянь, - возразил он.
– Я бы назвал эту работу гениальной, а тебя круглым дураком, если ты решил бросить учебу.

– Гениальной?
– изумился я.

– Конечно?
– подтвердил Родион Романович, - я не оговорился. Эта работа гениальна. Я просил сказку, а ты выдал целый роман в жанре фэнтези. И сколько же ты это писал?

– Три дня, - признался я.

– У тебя талант. Тебе нельзя бросать, - воззвал он.
– Ты должен писать. Это твое.

– Нет, - я покачал головой.
– Не мое, вернее, мое не это. Я нашел свое, и, увы, журналистике там не место.

– Увы?
– прицепился преподаватель.
– Значит, ты жалеешь?

– О чем-то - да, о чем-то - нет, - пространно ответил я.

– И куда ты теперь?
– поняв, что меня не переубедить, спросил он.

– Стану врачом, - честно ответил я.

– Из журналиста во врачи?!

– По-моему, я достаточно ярко обрисовал трансформацию внутреннее мира своего героя в сказке, - заметил я.