Сказки американских писателей
Шрифт:
— Ему уже шесть, — сказал мистер Картер. — Он разумное существо и должен сам принимать решения. Кстати, что это за игра, из-за которой стоит так дергаться и терять голову?
— Так, ничего, — сказал мальчик.
— Ну, брось, брось, — сказал отец. — Мы ведь с тобой друзья, разве нет? Ты можешь мне все рассказать. Я когда-то тоже был маленький, как ты сейчас, и играл в те же игры, что и ты. Тогда, разумеется, никаких самолетов не было. С кем же ты играешь в эту прекрасную игру? Не упрямься. Когда тебя спрашивают по-хорошему, ты и отвечать
— С мистером Билзи, — ответил мальчик, не выдержав натиска.
— С мистером Билзи? — переспросил отец, удивленно подняв брови, и поглядел на жену.
— Это такая игра. Он её выдумал.
— Вовсе не выдумал! — крикнул мальчик. — Дура!
— Ты говоришь неправду, — сказала мать. — И к тому же грубишь. Поговорим о чём-нибудь другом.
— Неудивительно, что ребенок грубит, — сказал мистер Картер, — если ты утверждаешь, что он лжет, и тут же предлагаешь переменить тему. Он тебе хочет рассказать о своих фантазиях, а ты порождаешь в нем чувство вины. Чего же ты ждешь? В ответ срабатывает защитный механизм, и тогда он идет на явную ложь.
— Как в «Этой троице», — сказала Бетти. — Только не совсем так. Там лгунья девочка. Лжет и не краснеет.
— У меня она живо покраснела бы… в том месте, где надо, — сказал мистер Картер. — Но Саймон ещё находится на стадии фантазий. Разве я не прав, Саймон Маленький? Ты ведь все сочиняешь?
— Нет, — сказал мальчик.
— Не нет, а да, — продолжал настаивать отец. — Именно поэтому ещё не поздно тебе что-то втолковать. В фантазиях, малыш, нет ничего дурного. И даже в выдумках ничего плохого нет, если ими не злоупотреблять. Но ты должен понимать разницу между выдуманной жизнью и реальностью. Иначе мозг у тебя так и не разовьется и никогда не будет таким, как у Саймона Большого. Не упрямься и расскажи нам об этом своем мистере Билзи. На кого он похож?
— Ни на кого, — сказал мальчик.
— Ни на кого на свете? — спросил мистер Картер. — Представляю, какое это страшилище.
— Я его не боюсь, — сказал, улыбнувшись, мальчик. — Ни капельки.
— Надеюсь, что нет, — сказал мистер Картер. — Если бы ты его боялся, это означало бы, что ты нагоняешь на себя страх. Я всегда объясняю людям, которым лет побольше, чем тебе, что они просто сами нагоняют на себя страх. Какой же он? Смешной? Или, может быть, великан?
— Иногда, — сказал мальчик.
— Иногда великан, а иногда нет? Все это очень туманно. Почему ты не хочешь сказать нам, какой он на самом деле?
— Я его люблю, — ответил мальчик. — И он меня любит.
— Это очень серьезные слова, — сказал мистер Картер. — Не лучше ли приберечь их для реальных, настоящих чувств? К примеру, таких, какие могут быть между отцом и сыном.
— Он настоящий, — с жаром сказал мальчик. — И очень умный. Он взаправдашний.
— Скажи мне, — продолжал отец, — когда ты выходишь в сад, там ведь сперва никого нет, верно?
— Верно, — сказал мальчик.
— А потом ты начинаешь о нем усердно думать, и он вдруг появляется.
— Нет, не так, — сказал Саймон Маленький. — Я сначала рисую знаки. На земле. Палкой.
— При чем тут знаки?
При том.
— Саймон Маленький, ты просто упрямишься, — сказал мистер Картер. — Я пытаюсь тебе растолковать. Я прожил на свете дольше, чем ты, и в силу этого я старше тебя и больше понимаю. Я тебе объясняю, что мистер Билзи — плод твоей фантазии. Ты слышишь меня? Тебе ясно, о чём я говорю?
— Да, папа.
— Это игра. Это ведь понарошку.
Мальчик сидел, глядя в тарелку и грустно улыбаясь, с видом человека, который окончательно покорился судьбе.
— Надеюсь, ты меня слушаешь, — сказал отец. — Я все жду, что ты скажешь: «Все это игра, как бы понарошку. Играю я с кем-то, кого сам выдумал. Я его зову мистер Билзи». И тогда никто не сможет сказать, что ты лжешь. И сам ты усвоишь разницу между грезами и реальностью. Мистер Билзи тебе пригрезился.
Мальчик по-прежнему сидел опустив голову.
— То он есть, то его нет, — не унимался мистер Картер. — То он в одном обличье, то в другом. По-настоящему его увидеть нельзя. А меня увидеть можно. Я настоящий. К нему прикоснуться нельзя. А ко мне можно. И я могу к тебе прикоснуться.
Мистер Картер протянул свою большую, мягкую, белую руку, типичную руку зубного врача, и взял сына за шею. Он на секунду замолчал и слегка стиснул пальцы. Мальчик ещё ниже опустил голову.
— Теперь-то ты чувствуешь разницу между выдумкой и реальностью? — сказал мистер Картер. — Я и ты — одно дело, а он — совсем другое. Кто же настоящий, а кто нет? Ну-ка скажи! Кто, по-твоему, не настоящий?
— Саймон Большой и Саймон Маленький, — сказал мальчик.
— Не надо! — испуганно вскрикнула Бетти и тут же зажала рот рукой: почему, собственно, гостья должна кричать «Не надо!», когда отец наставляет сына, да ещё таким высоконаучным, современным способом? Чего доброго, отец обидится.
— Итак, мой мальчик, — сказал мистер Картер, — я вынужден вернуться к тому, с чего начал: тебе надо дать возможность учиться на опыте. Отправляйся наверх. Прямиком в свою комнату. Скоро ты поймешь, что лучше — внять доводам разума или продолжать упорствовать и отстаивать свои нелепые выдумки. Ступай! Я сейчас приду.
— Ты что, собираешься бить ребенка? — спросила миссис Картер.
— Он меня не побьет, — сказал мальчик. — Мистер Билзи ему не даст.
— Кому говорят? Марш наверх! — заорал мистер Картер.
Саймон Маленький остановился в дверях.
— Он сказал, что не даст меня в обиду, — произнес он дрожащим голосом. — Налетит как лев на своих крыльях и всех проглотит.
— Сейчас ты узнаешь, настоящий он или нет! — крикнул ему вдогонку отец. — Если не доходит с одного конца, придется учить с другого. Я с тебя шкуру спущу! Но сначала я допью чай, — добавил он, обращаясь к женщинам.