Сказки американских писателей
Шрифт:
— Если вы изволите обратиться ко мне, — вмешался джинн, — то разрешите вам напомнить, что там, в магазине, была ещё одна маленькая бутылка, которую мой бывший хозяин ни разу не откупорил, поскольку я раздобыл её уже после того, как он потерял интерес к подобного рода вещам. Как-никак, там должна быть самая прекрасная девушка на всем свете.
— Ну конечно же, — обрадовался Фрэнк. — Достань мне эту бутылку немедленно.
Через несколько секунд она была перед ним.
— Ты свободен до вечера, — сказал Фрэнк джинну.
— Благодарю вас, — ответил джинн. — Я отправлюсь
И он с поклоном удалился. Фрэнк, не мешкая, откупорил бутылку. Оттуда появилась самая прекрасная девушка в мире, какую только можно себе вообразить. По сравнению с ней Клеопатра и остальные казались ведьмами и уродинами.
— Куда я попала? — спросила она. — Что это за прекрасный дворец? Откуда тигровая шкура? И кто этот прекрасный юный принц?
— Это я! — радостно воскликнул Фрэнк. — Я!
День пролетел незаметно, как один миг в раю, Фрэнк и оглянуться не успел, а джинн уже вернулся и собирался подавать ужин. Ужинать Фрэнк и его очаровательница должны были вместе, ведь на сей раз это была любовь, настоящая любовь. Джинн, вошедший с яствами, при виде такой красоты закатил глаза.
Случилось так, что Фрэнк, сгорая от любви и нетерпения, даже как следует не прожевав, помчался в сад сорвать розу для своей любимой. А джинн, под видом того, что разливает вино, приблизился к ней вплотную и зашептал:
— Не знаю, помните ли вы меня. Я был в соседней бутылке. И часто любовался вами сквозь стекло.
— Да, конечно, — сказала она. — Я вас прекрасно помню.
Тем временем вернулся Фрэнк. Джинн умолк, но остался стоять тут же, выпятив необъятную грудь и выставив напоказ свои смуглые мускулы.
— Его не надо бояться, — сказал Фрэнк. — Это всего лишь джинн. Не обращай на него внимания. Скажи, ты правда меня любишь?
— Конечно, — ответила она.
— Тогда скажи мне об этом, — настаивал он. — Почему ты мне этого не говоришь?
— Я же и так сказала: «конечно». Разве этого мало?
Такой неопределенный, уклончивый ответ омрачил все его счастье, словно туча закрыла солнце. Сомнения, зародившиеся в его душе, бесповоротно погубили мгновения блаженства.
— О чем ты думаешь? — спрашивал он.
— Не знаю, — отвечала она.
— Но ты не можешь не знать, — настаивал он, и начиналась ссора.
Раза два он отсылал её обратно в бутылку. Она подчинялась, подозрительно при этом ухмыляясь.
— Чему она улыбается? — спросил Фрэнк джинна, поделившись с ним своим несчастьем.
— Не знаю, — ответил джинн, — Разве что она скрывает там любовника.
— И это возможно? — ужаснулся Фрэнк.
— Эти бутылки на удивление просторны, — ответил джинн.
— Выходи! — завопил Фрэнк. — Сейчас же выходи! Очаровательница его покорно появилась.
— В этой бутылке есть ещё кто-нибудь?
— Откуда там кому-то взяться? — удивилась она, но с очень уж невинным видом.
Скажи мне прямо: да или нет?
— Да или нет, — повторила она, доводя Фрэнка до исступления.
— Ты — притворщица, жалкая лгунья! — взвился Фрэнк. — Я сам полезу и разберусь. Но если я кого-нибудь там найду, берегитесь оба: и он, и ты.
С
— Что вы делаете? — закричал он.
— Вставляем пробку, — ответил джинн.
Фрэнк ругался, просил, взывал, умолял.
— Выпустите меня! — кричал он. — Выпустите меня. Пожалуйста, выпустите. Ну выпустите же меня. Я все сделаю. Ну выпустите.
Но джинн, похоже, был занят другими делами. Фрэнк испытал безграничное унижение, наблюдая эти «дела» сквозь прозрачные стены своей тюрьмы. На следующий день бутылку с ним подхватили, пронесли по воздуху и поместили среди прочих в грязном магазинчике, где пропажа так и не была замечена.
Там Фрэнк провел целую вечность, под слоем пыли, приходя в бешенство при мысли о том, что происходит в его чудесном дворце между джинном и его неверной очаровательницей.
Наконец однажды в магазин занесло каких-то матросов, и, узнав, что в бутылке находится самая прекрасная девушка в мире, они купили её, скинувшись всей командой «на круг». Когда в море они откупорили бутылку и убедились, что там всего лишь бедняга Фрэнк, их разочарование не знало границ, и они обошлись с ним самым что ни на есть бесчеловечным образом.
ДЖЕЙМС ТЭРБЕР
БЕЛАЯ ЛАНЬ
Волшебный лес
Если когда-нибудь апрельским днем вам доведется забрести туда, где дым не тянется вверх, а стелется по земле и издалека доносятся диковинные звуки, вы наверняка окажетесь в Волшебном лесу, который раскинулся между россыпью лунных камней и вершиной Кентавра. Еще только приближаясь к нему, вы почувствуете по удивительным запахам, что это тот самый лес, который вы никогда не сможете ни вспомнить, ни забыть хорошенько. И где-то вдалеке раздастся колокольный звон; заслышав его, мальчики со смехом убегут прочь, а девочки замрут на месте и задрожат от страха. Если вы сорвете одну из десяти тысяч поганок, что растут в изумрудной траве на опушке чудесного леса, вам покажется, что она тяжелая, как молоток, но стоит вам выпустить её из рук, как она тотчас, же поднимется в воздух и медленно поплывет над деревьями, словно крошечный парашют, оставляя за собой след из черных и фиолетовых звездочек.
Менестрели, которые жили ещё в средние века, рассказывали, что здешние кролики при встрече друг с другом приподнимают голову точно так же, как мужчины нынче приподнимают шляпу.
Когда-то этот Волшебный лес был частью королевства могущественного монарха по имени Клод, у которого было три сына — Таг, Галло и Йорн. Таг и Галло были страстными охотниками, как и их отец. Почти все время они проводили на охоте и возвращались домой только затем, чтобы поесть да выспаться. Йорн, самый юный принц и самый маленький — росту в нем было всего-то шесть футов, — был поэтом и музыкантом и все время, когда он не ел и не спал, сочинял стихи и играл на лире.