Сказки будущего
Шрифт:
Люди борются из последних сил: ежедневно вычищают город – метр за метром, до самой узкой трещины в асфальте. Они ложатся спать с надеждой, что вокруг не осталось ни песчинки. Но едва сомкнутся глаза последнего страдающего бессонницей, как эти мошки - жёлтые, прозрачные, гладкие, острые - прокрадываются в спящий город. Они завоевывают пространство и удобно устраиваются, отыскав подходящее место. И с каждым новым днём на войну с песком приходится затрачивать все больше времени и сил. Рэльф ненавидел песок.
Много лет назад люди решили, что им больше не нужны огромные километры бесполезного песка, и началось наступление на Пустыню…
Предки Рэльфа могли бы долго рассказывать о радостном возбуждении, охватившем Человечество при виде цветущих садов на месте покорённых пустынь. Его родители поведали о радости гораздо меньше - деревья засыхали, цветы увядали, по жёлтой кромке, плотно сжимающей сады, сновали молодые вараны.
Рэльф не по книгам знает, что испытывает человек, в утреннем кофе которого вместо сахара оседает песок. А вот слово "дерево" ассоциируется у него лишь с большим зелёным пятном на картинке учебника по биологии…
День начался пасмурным небом и колючим песчаным ветром, который родился в сердце пустыни. Очередной порыв ветра распахнул окно в комнате Рэльфа, и вскоре она превратилась в большую песочницу. До сумерек Рэльф провозился с уборкой. Засыпая, он вспомнил, что не слышал шума уборочных машин. Это означало одно - сегодня песок остался в городе!
Рэльф проснулся от внутреннего толчка и, повинуясь неосознанному желанию, выбежал на улицу. Едва он покинул дом, ноги увязли в сухом горячем песке на погребённых под ним ступеньках.
До Рэльфа донёсся шум моторов и шелест упругих шин, скользящих по песку. Рэльф обернулся на звук; несколько автомобилей вереницей потянулись под проливным солнцем к единственной в этом краю автотрассе. Те, кто ещё не успел уехать, заперлись в квартирах и лихорадочно собирали вещи.
Рэльфу захотелось ворваться в жилища, вытолкать людей на улицы и заставить убрать песок. Он бросился к ближайшему дому, колотил в окна, что-то в исступлении кричал. На него никто не обращал внимание.
Обессилев, Рэльф побрёл по дороге, которая вела за город. Асфальт скоро закончился. Человек взглянул на последние дома городской окраины - песок сплошной линией подобрался к самым стенам, а кое-где успел лизнуть оконные стёкла.
На город надвигалась Пустыня.
СМЕРТЕЛЬНАЯ ВСТРЕЧА
Он ехал, не разбирая дороги. Сквозь призму слез он понимал лишь то, что мир вокруг ослепительно бел. Настоящая русская зима! Но ни белоснежного океана по обеим сторонам трассы, ни леса впереди - ничего этого уже не существовало в жизни Вадима.
Полчаса назад зазвонил телефон, и чей-то спокойный равнодушный голос сообщил, что автобус, в котором ехала его жена, попала в аварию. Пассажиры погибли... Синий джип, потеряв управление, мчался по трассе. Водитель автобуса резко повернул, но попытка избежать столкновения оказалась неудачной – перекатываясь, автобус полетел со склона и остался лежать, в агонии вращая колесами, похожий на огромное беспомощное животное.
По лесу брел вепрь. Он помнил все до мельчайших деталей: растерянный взгляд его подруги, затравленной собаками, угрюмый человек - из тех, кто не страшится клыков кабана, четыре выстрела и возбужденный лай псов. Ему удалось уйти. Вепрь не заметил, что вышел на шоссе. Визг тормозов и чудовищной силы удар заставил его опомниться. Вадим увидел зверя за секунду до столкновения. Круто развернул автомобиль, но было уже поздно.
В последние мгновения своей недолгой жизни вепрь увидел бежевую машину, обнявшую ствол дерева. Вадим с трудом выбрался из искореженного автомобиля. Он приблизился к кабану, опустился на колени и, не удержав равновесие, рухнул в снег. Кровь, хлынувшая изо рта, выплеснула: "Прости!"
На два безжизненных, но еще теплых тела падал снег. Словно опасаясь, что они замерзнут, зима укрывала их тончайшим покрывалом. Начинался снегопад.
СТОЯНКА ВЕТРОВ
Артайя ждала птиц. Несмелый ветер взъерошивал волосы и ласкал травы. Луг трепетал, перекатывал тяжелые волны и шептал на ухо что-то нежное. Наполняя пространство неповторимой музыкой, разноцветные жуки и мошки кружили над цветами, и порой обманутые яркой расцветкой опускались на легкую ткань одежды. Листья осторожно гладили кожу, жадно впитывающую пряное дыхание цветов и теплые лучи вечерней Патабу. Артайя лежала навзничь на прохладных упругих стеблях и вглядывалась в густеющую синеву. Она чувствовала - скоро прилетят птицы.
На языке угасающего народа вапри все, рожденное летать, называется "дит" - "птица". Потому на планете Ука крохотные желтые пташки, семена-паруса поющего дерева и космические машины, падающие с неба, носят одно имя. Потому девочка Артайя считает их птицами - и грузные космические товарняки и легкие пассажирские космобили, приносимые вселенскими ветрами на маленькую планету. Они кажутся ей фантастическими пернатыми с проводами вместо вен, которые прилетают из далеких-далеких миров, скрытых в непостижимом омуте Космоса за безупречной синевой неба.
Артайя не рождена вапри. Она знает об этом. Двенадцать лет назад Ог - хозяин заправки космических кораблей на Уке согласился оставить у себя детеныша какого-то животного с планеты, затерянной в пустыне Вселенной. По крайней мере так его отрекамендовал пришелец, шофер остроносого космобиля. Он объяснил, что выиграл этого зверька в карты много дней назад в одном из тысяч свободных космических портов. Но он не мог заботиться о зверьке должным образом, так как вся его жизнь проходила в полете. К тому же зверек успел загадить уютный салон космобиля и постоянно плакал, успокаиваясь на короткое время и лишь тогда, когда получал еду. Хитрый инопланетянин закачал топливом полный бак, взял несколько ящиков твердого горючего и гору провизии, за что выложил массу полезных товаров, и заправщик смягчился - ладно, пусть зверек остается. Первое время Ог ужасно волновался - во что превратится это странное безволосое существо с гладкой розовой кожей, вечно орущее и пачкающее пол. А вдруг он вырастет и загрызет его с женой, разрушит их дом или высосет топливо из уки? Риск велик, и заправщик не раз пожалел о своем решении приютить зверя. Но его успокаивала жена - смотри, мол, существо забавное, незлое, любит ласку, отзывается на голос, ест мало, да и то обходится остатками еды. Постепенно Ог успокоился и привязался к зверьку. Назвали нового жильца заправки "Артайя" - "незнакомец".